Двое (СИ) - "Villano" - Страница 29

— Люблю тебя всего! Каждый шрам, все до единой извилины сумасшедших мозгов, твое неизлечимое распиздяйство и блядство, твою верность и твое молчание, — прошептал Ромка и словно сломался: сгреб меня в объятия, спрятал лицо на моем виске, впечатал бедрами и телом в постель намертво. — Пожалей меня, чудовище, пожалуйста! Я свихнусь, если мне придется держать твою разбитую голову в руках или тащить твой труп в морг.

— Это шантаж, — выдохнул я, смаргивая левым глазом предательскую влагу как можно быстрее.

Бля, ну что за бля опять! У меня не нервы, а лохмотья какие-то! Вечно Ромка секс в хрен знает что превращает! Не позволю!

— Называй это как угодно. Просто пообещай мне быть осторожнее, — приподнялся надо мной он. Заглянул в лицо.

— Сволочь! — возмутился я, отводя глаза и дроча наши члены все качественнее. — Не дал кончить, лежишь тут возбужденный до предела и трахаешь мозг, вместо того чтобы выебать меня во все щели! Ты мужик или баба, я не пойму?!

— Сука ты! — выругался Ромка, теряя голову от моих рук и поцелуев. — И настоящий мужик! Тебе бы только трахаться!

— Кто бы говорил! — успел огрызнуться я и погрузился в незримую битву за удовольствие с головой.

Ромка знал меня лучше, чем я сам, а потому уже через пять минут я оказался сидящим на нем верхом. О, да. Именно так! Я смотрел на него, распростертого подо мной, и не мог насмотреться. Несмотря на его член, забравшийся в мою задницу до упора, главным сейчас был я. А Ромка, мой брутальный лось, мой чертов завоеватель и маньяк, покорно ждал и терпел. Облизывал губы, лапал руками и терпел, не позволяя себе начать дорогу к финишу до тех пор, пока я ему этого не разрешу. Я повел бедрами, замер и отклонился назад, упираясь руками в его колени. Ромка затаил дыхание, откровенно любуясь на меня и ерзая подо мной все сильнее. Я рассмеялся и не стал его больше мучить: задал ритм, отдаваясь этому танцу всем телом, а лежащему подо мной мужчине всей душой.

— Сеерж, господи…

— Мммм? — открыл глаза я. Склонился к нему, поцеловал и снова замер, на этот раз чуть приподняв бедра. — Так и быть, командуй.

— Пиздец нам обоим, — выдохнул Ромка.

Вцепился в мою задницу руками и отымел так, что когда я кончил, колени мои разъехались в стороны сами собой.

— Сразу так не мог? — спросил я его пару минут спустя.

Попытался сползти на постель, но Ромка мне не позволил: обнял, прижал к себе и даже не позволил собрать ноги в кучу. Маньяк!

— Мог, но ты разозлил меня слишком сильно.

— Не начинай, а? — заворчал я.

Он схватил меня за волосы и заставил смотреть себе в глаза. Долго. Ах, так! Я уставился на него в упор, не моргая, не отводя взгляд и не собираясь сдаваться. Что я, ребенок какой, что ли? Не рискую я! Не хер панику разводить на ровном месте! Я почти выиграл, но подлый Ромка неожиданно улыбнулся и прошептал:

— За упрямство я тебя тоже люблю, чудовище.

Конечно же, я моргнул и отвел глаза! Тьфу!!! Ромка рассмеялся, поцеловал меня в уголок левого глаза и прижал ухом к могучей груди. Скотинаааа!!!

— Представь, что ты лежишь на моей груди, а сердце не бьется, Серж. Каково тебе будет? — тихо сказал он, и я сломался: укусил за грудь, ущипнул за бедро так, что он взвыл, и сказал, глядя ему прямо в глаза:

— Я буду ездить выше 150км/ч только в случаях крайней необходимости, буду спать как положено и куплю горнолыжный шлем. Доволен? Теперь ты от меня отъебешься?

— Нет, — расплылся в хитрющей улыбке Ромка. Бляя, ну что еще?! — У нас вся ночь впереди, а ты любитель трахаться до изнеможения. Разве я могу оставить тебя неудовлетворенным?

— Тебе придется сильно постараться, — облегченно расхохотался я. Поцеловал его в губы и позволил задать нам обоим жару.

05.01.15

====== 13. Мистика ======

Комментарий к 13. Мистика мистика

Стемнело. Я неспешно рассекал поперек горнолыжной трассы и думал о том, что Ромка хоть и сволочь, но зело умная. За неделю он умудрился перезнакомиться не только с моими друзьями, но и с родственниками. Мало того, покорил и тех, и других. Деду расчистил от снега двор (вместо тренажерки, а не по доброте душевной, как подумали мои тетушки), пока меня гоняли по подполу, заставляя выбирать варенья и соленья с собой в Москву, взамен на пару вставленных на место кирпичей. Строитель из меня тот еще, но с другой стороны хорошо, что они Ромку не позвали. Он бы им такого наговорил, что впору дом по бревнышку разбирать и собирать заново.

Дед сидел на полу, свесив ноги вниз, и раздавал ЦУ. Я только хмыкал. Без ценных указаний мой дед — не дед. Все хоть и закатывали глаза к потолку, но слушались беспрекословно. Вот и я не стал заниматься самодеятельностью: делал, что он говорил, и снимал с себя всякую ответственность за результат. Тетушки у меня такие, что только в путь: пусть лучше деда подкалывают, чем меня. Мое эго до сих пор от их приколов булки поджимает. Ромка, вернувшись со двора, увидел меня в подполе и громко поржал насчет того, что теперь он знает, что нужно сделать, чтобы заставить меня работать руками. Я огрызнулся, мол, я ртом работаю еще лучше, чем руками, и в этом виноваты мои любимые родственники, и если он не заткнется, я ртом работать перестану.

Ромка глубокий смысл моего ответа уловил и расхохотался еще громче, а тетушки предложили обращаться к ним за уроками, желательно зимой, чтобы заодно и снег со двора убирать. Он пообещал вернуться как можно быстрее. Остряк-самоучка! Рыцарь в сияющих доспехах, блин.

Я свернул на крутой спуск: прокачусь на скорость, а не на крутизну. Может, ветер из моей головы розовый туман выветрит? Слишком много я о Ромке думаю, а когда думаю, яйца поджимаются и слюни текут. Тьфу! Аж противно. Трасса резко завернула направо, я отвлекся на висящий на сосне клевый фонарь…

Шшшшиииххх!

— Ну ешкин кот! — в последнюю секунду откатилась с моего пути внушительная кучка в бело-голубом. — Под ноги смотри, выпендрежник!

Я поспешил свалить от сидящей на самом видном месте трассы лыжницы побыстрее. А слона-то я и не заметил. Бляя, стыдно-то как! Все Ромка, чтоб ему! Неспокойно мне за него и все тут. Как отвез в аэропорт, так и зудит внутри что-то. Летит он сейчас в свою гребаную Африку, а мне переживай. Самолеты в последнее время падают, как птичье дерьмо: быстро, неожиданно и непредсказуемо. Вдруг и ему не повезет? Где я его кости искать буду?

Порыв ветра пробрал меня до костей. Бля, кататься при -20С не очень-то и здорово, а я без намордника: терпеть не могу, когда что-то нос и рот закрывает, дышать нечем, так что расплачиваюсь за это красным носом. Пальцы на ногах, опять же, замерзли. Я скатился к подножию и крепко задумался, а не пора ли мне домой?

— Не пора, — через пару минут сказал я сам себе и отправился греться в ресторан.

Маета из-за Ромки все равно не даст мне ни поваляться за книжкой, ни даже пофлудить толком! Поскорее бы его самолет до места назначения добрался. Я заказал чай и уселся у панорамного окна смотреть на гору, мацая в руках перчатки и вспоминая, как Ромка ржал над историями из моего детства, что рассказывали обо мне тетушки и дед. Мой бой за сестренку с петухом всегда был притчей во языцех, но в этот раз обрел особую брутальность и крутость, будто не петуха отогнал, а дракона победил. Впрочем, мне тогда всего шесть лет было, и для меня тот пернатый засранец был покруче дракона. С тех пор курицу обожаю в любом виде: жареную, вареную, тушеную.

Ромка, конечно же, не преминул по этому поводу пройтись, заставляя деда одобрительно щуриться. Он прекрасно знал, что меня можно купить с потрохами за курицу и апельсины. Корни моей любви к мертвым петухам стали Ромке понятны, а вот про апельсины ни одной мысли так ни у кого и не появилось. Я поржал над безумными догадками и ничего на их коварные вопросы не ответил. Должны же у меня хоть какие-то тайны оставаться!

— Положи на стол и успокойся, порвешь ведь. Как потом кататься будешь?

Я покосился на соседний стул, вернулся в настоящее и перестал отрывать у перчатки большой палец. Бело-голубая лыжница, которую я едва не переехал, устроилась рядом со мной с чашкой чая в руках. Не понял?! Она же позже меня пришла, а уже с чаем! Вот тебе и сервис. Тьфу! Да еще и раскомандовалась! Терпеть не могу, когда приказывают, даже из лучших побуждений и очень вежливо.