Троянская война (СИ) - Бунтовский Сергей Юрьевич - Страница 14

Возвращаясь домой, Одиссей сделал остановку в Халкиде, чтобы пополнить запасы. Чтобы немного размять ноги, отправился Одиссей побродить по берегу и наткнулся на жертвенник, посвященный вещему Амфиарею, сыну Аполлона. Этот аргоский царь славился при жизни умением предвидеть будущее и пророческим даром. Однако жизнь его закончилась печально. Предвидел он, что погибнет в походе против Фив, противился этому походу, но верный слову, был вынужден отправиться на войну, где и сложил голову. Правда, божественный родитель и тут не оставил отпрыска, упросил Зевса не отправлять душу Амфиарея в Аид, а сделать одним из бессмертных духов. Теперь дух аргосского царя незримо присутствовал среди смертных, и когда те обращались к нему соответствующим образом, мог дать совет или предсказать будущее.

— За меня вступиться некому из олимпийцев, так что лучше избежать его судьбы, — подумал Одиссей, глядя на статую. Повторить судьбу Амфиарея царю Итаки очень не хотелось. Потому, терзаемый сомнениями, решил Одиссей воззвать к духу.

Купив в ближайшей деревне белого барашка, принес его Одиссей в жертву Амфиарею. Едва окропил царь жертвенной кровью алтарь, как порыв ветра ударил царя в лицо. Заколебался воздух, и едва видимый полупрозрачный силуэт возник перед ним.

— Что ждет меня в этом походе? — обратился Одиссей к духу.

— Ждут тебя слава и кровь, потери и разочарования. Все, что приобретешь, растеряешь, не успев насладиться. Впрочем, твой жребий лучше, чем у многих. Домой вернешься, но долог и тяжел будет этот путь.

Сказав это, дух пропал, оставив Одиссея в одиночестве. Об этом пророчестве царь не рассказал никому из своих людей. Мрачным и задумчивым вернулся он на корабль и приказал отплывать в Итаку.

Зато, едва ступил он на родную землю, как его обрадовали доброй вестью. Пока Одиссей метался между Критом, Троей и Микенами, его царица благополучно родила первенца. Обрадованный Лаэртид нарек младенца Телемахом и погрузился в домашние заботы.

— Любящая жена, ребенок, уважающие его подданные — что еще надо для счастья? — спустя несколько дней подумал Одиссей и решил, что не будет участвовать в войне.

Однако у Агамемнона были другие планы. Вскоре прибыл гонец от ванакта, зовущего Одиссея к себе. Узнав о прибытии корабля из Микен, Одиссей срочно отправился на охоту и до тех пор скрывался в лесах, пока гонец не отбыл восвояси, оставив письмо-приглашение. Еще несколько раз прибывали посланцы, но каждый раз не могли застать Одиссея на месте.

Как вскоре выяснилось, не только на Итаку спешили гонцы из Микен. Агамемнон начал подготовку к походу. Всем ахейским правителям, как подчиненным и союзным ему, так и независимым, он разослал приказ собирать армию и оснащать флот. Большинство властителей охотно откликнулись, ожидая от предстоящего похода славы и обильной добычи. Однако нашлись и те, кто посчитал эту войну чужой для себя, а действия ванакта — покушением на собственное величие. В конце концов, хоть Агамемнон и сильнейший из владык Греции, но и они не его слуги, а вольные цари.

— Твоего брата оскорбили троянцы, пусть он со своей родней и мстит им. У меня же есть более интересные дела, — ответил микенскому ванакту Пемандр, царь города Танагры.

Вся Греция затаила дух и следила, как поступит Агамемнон. Тот же, понимая, что если не преподать сейчас жесткий урок своим противниками, то его верховная власть пошатнется, двинул свою армию на Танагры. Город был захвачен, а его правителю пришлось бежать, спасая свою жизнь. После этого желающих избежать войны с Троей резко поубавилось.

Однако Одиссей решил, что сможет обхитрить ванакта. Стал он изображать сумасшедшего, а специально посланные слуги понесли весть о помешательстве героя от острова к острову. Только не поверили собравшиеся в поход вожди в эту новость. С отрядом верных воинов на Итаку отплыли Паламед и Нестор, два вождя не уступавших Лаэртиду в хитрости.

Благополучно высадившись, нашли они Одиссея в поле. Запрягши в одну упряжку вола и мула, усердно пахал царь землю. С отрешенным взглядом мерно шагал он, напевая под нос непонятный мотив. Его слуги с унылым и обреченным видом стояли вокруг.

Прибывшие попытались с ним заговорить, но Одиссей даже не заметил их.

— Все бесполезно! Мы уже все перепробовали, но он ни на что не реагирует! — сообщили слуги гостям. — Вот уже много дней царь пашет землю, потом засевает ее солью.

Так искусно играл свою роль Одиссей, что один лишь Паламед усомнился в реальности безумия. Со своими воинами он отправился ко дворцу Одиссея и внезапно атаковал его. Не ожидавшие такого коварства слуги и охранники были мгновенно избиты и связаны, а Паламед отобрал у Пенелопы ребенка и принес его на поле, где пахал Одиссей.

Царь никак на это не отреагировал. Тогда эвбейский наследник положил ребенка на землю так, чтобы оказался он на пути у плуга. Ловким движением развернул животных Одиссей так, что не пострадал его сын. Безумец не мог так поступить, так что убедился Паламед в своей правоте.

Подойдя к Одиссею, он негромко сказал:

— Хватит придуриваться! Мы и так много времени потеряли, так что или ты добровольно отправляешься вместе с нами, или сейчас произойдет маленькая трагедия. Безумец убьет своего ребенка, а потом перережет слуг и родных и сам бросится на меч. Выбирай!

Тут же его телохранители, обнажив мечи, окружили слуг Одиссея, приготовившись убить их, отдай Паламед такую команду.

Поняв, что эвбеец выполнит свою угрозу, смирился Одиссей со своей судьбой. Словно только что прозрев, разразился он словами удивления, спрашивая как все оказались тут и почему он ничего не помнит.

— Радуйся, Одиссей! Боги послали тебе безумие, но сейчас снова освободили твой разум, — обратился к нему Нестор, и все сделали вид, что верят этому.

Против своей воли пришлось Одиссею собирать дружину и отправляться на встречу с Агамемноном. Так Паламед приобрел для греческого войска хорошего полководца, но нажил себе смертельного врага.

Одиссей стал предпоследним из царей, вставших под знамена Агамемнона. Последним же был молодой полубог Ахилл, сын смертного царя мирмидонян Пелея и морской нимфы Фетиды, которого считали сильнейшим воином Эллады.

Об этом юноше и его семье среди жителей греческих царств ходило множество восторженных рассказов. Старики помнили удаль и силу Пелея, лихого аргонавта, ходившего в походы вместе с самим Гераклом и, кстати, приходившегося внуком великому Зевсу. Девушки заслушивались песнями бродячих певцов-рапсодов о любви богоравного героя и его борьбе с невестой-оборотнем. Почтенные горожане рассуждали, как ловко смог избегнуть Зевс опасности По пророчеству сын Фетиды должен был превзойти Зевса в силе и стать новым царем богов., выдав Фетиду замуж за смертного, а цари соседних государств внимательно следили за амбициями Пелея и успехами молодого Ахилла, которому предстояло амбиции отца воплотить в жизнь. Юный герой на соревнованиях и тренировках показывал невиданную ловкость и силу и со временем обещал стать замечательным воином. Тем более что это и было предсказано еще до его рождения.

Рассказывали, что семь сыновей родила морская богиня Пелею. Каждого новорожденного клала мать в огонь, проверяя, смертен ли он. Шестеро младенцев погибли, а седьмой выжил, потому что во время испытания отобрал его отец у Фетиды. Так и остался жить Ахилл, смертный, превосходящий по силе всех под небесами. Стремясь сделать тело своего сына неуязвимым, однажды Фетида окунула ребенка в воды подземной реки Стикс. Держала она его при этом за пятку, которая осталась единственным местом, в которое могли ранить Ахилла. Точнее говоря, не Ахилла, потому что в детстве он носил имя Лигирон, а из-за постоянно холодного тела окружающие дали ему прозвище Пиррисий, что значит ледяной. Лишь когда Пелид прошел обряд посвящения во взрослые, он получил имя Ахилл.

С самого детства ожидали окружающие от Ахилла совершения невероятных подвигов и тешили себя и ребенка предсказаниями о его великом предназначении. Только вот из ребенка в юношу превратился Ахилл, из юноши в мужчину, но не довелось ему не то что подвигов совершать, а даже в обычной войне поучаствовать. Вот уже собственный сын у Ахилла растет, а он все еще ничем, кроме происхождения, не знаменит. Так что ждал герой возможности отличиться, показать свою силу в настоящем деле. Жадно ловил он слухи о походе против Трои, готовился отправиться к Агамемнону, когда тот кинет клич, созывая армию.