Назад дороги нет (СИ) - Серебрянская Арина - Страница 9

Я выслушала всю историю от начала и до конца. Мне было безумно жаль эту девушку. Я не стала спрашивать, что случилось с её родителями, так как понимала, что это слишком тяжело.

— Только сегодня утром я подумала, как было бы хорошо иметь помощника. И вот, — она улыбнулась, — появилась ты.

— А я только сегодня утром думала, что надо бы устроиться на работу и завести новых друзей, — со смехом ответила я. — И вот — я здесь.

Мы вместе засмеялись. Я поняла, что Софи — мой человек. А это значит, что в случае чего, смогу обратиться к ней за помощью.

— Ты мне уже нравишься, — сказала девушка.

Я улыбнулась. Похоже, жизнь начинает налаживаться.

Я начала потихоньку привыкать к своей повседневной жизни. Каждый день, в полседьмого утра, я шла в кафе. Там встречалась с Софи, переодевалась, и в семь приступала к работе. Мои обязанности заключались в принятии заказов за барной стойкой, варке напитков в кофемашине и раскладывании по полкам всевозможных булочек и пирожных. В это время Софи следила за поставками продуктов, вела учёт и смотрела за тем, чтобы в зале был порядок.

В девять часов кафе закрывалось. Я вешала табличку «closed» на дверь, прикрывала окна и расправляла занавески, а Софи в этот момент убирала мусор и считала выручку. Обычно за день у нас получалось около двухсот пятидесяти фунтов. Если был большой наплыв клиентов — а так бывало часто — то сумма возрастала в два, а то и три раза. «Кафе Люси» было довольно посещаемым и популярным местом.

За ту неделю, что я здесь проработала, я успела еще сильнее сдружиться с Софи. Помнится, когда она спросила у меня, чем я увлекаюсь, я сначала долго думала, сказать мне правду, или же скрыть её. В итоге, посчитав, что я всё равно на каком-нибудь моменте спалю свою настоящую натуру, я решила рассказать о том, чем я занималась, ещё будучи другим человеком. То бишь, криминалистикой. Потому как это была моя страсть, а за неделю я смогла еще лучше прокачать свой навык дедуктивного метода, так что теперь подсказывала девушке, у каких поставщиков лучше заказывать кофе и сладости, а каким доверять не нужно. Причем именно на этом моменте выяснилось, что один из них бессовестно обманывал Софи уже почти полгода — привозил вполовину меньше продуктов за ту же цену. Суд должен был с ним разобраться.

Также я познакомилась с парнем Софи — Питером. Им оказался приятный молодой человек примерно одного с ней возраста. У него была смуглая кожа и тёмные глаза, из чего я сделала вывод, что кто-то из его дальних родственников — африканец или индус. Скорее всего, второе. Род его деятельности я так и не узнала — он не хотел это афишировать. Я прикинула, что он, вероятно, занимает должность в каком-нибудь научном институте, так как при общении он оказался очень сведущ в этой сфере. Но в целом, это был довольно умный и веселый парень.

Еще в первый день девушка провела мне мини-экскурсию, в ходе которой рассказала, что здесь и к чему. Зал с посетителями занимал примерно половину пространства, принадлежащего ей. Вторую половину занимала квартира.

Жилище у Софи оказалось очень аккуратным и красивым. Это была квартира-студия в духе Прованса, отделанная в светло-бежевых и сиреневых оттенках, с уютной кухней и террасой, выходящей в закрытый дворик. По её рассказам, когда она была маленькой, вместе со своей бабушкой Люсией они каждое лето ездили туда, месяц жили в небольшом домике рядом с лавандовым полем и каждое утро собирали это чудесное растение. Затем сушили, а по возвращении в Англию бабушка делала свое фирменное блюдо — лавандовое печенье.

Этот рецепт, как сказала мне Софи, Люсия получила от своей мамы, а та, в свою очередь — от своей. На вкус оно оказалось божественным — не передать словами. И его как раз чаще всего у нас и заказывали, так как эти лавандовые кругляшки во всём Лондоне так изумительно готовила только Софи. Они, можно сказать, и прославили «Кафе Люси» на весь город.

И именно поэтому было достаточно людей, желающих получить это заведение. Например, владелец клуба «Чёрная фиалка». Когда я первый раз его увидела, то сразу поняла, что это человек, который привык получать своё. Это был мужчина среднего возраста, вероятно, ему было чуть больше сорока. Он был одет в тёмно-серый костюм «Бриони», а на ногах были начищенные до блеска ботинки. Вспомнив цены на костюмы этого бренда, я мысленно ахнула и подумала, что же ему здесь нужно. Найдя глазами Софи, я заметила, как она помрачнела и поняла, что они явно не ладят. Как мне потом сказала девушка, этого джентльмена зовут Майкл Кросс, и он вот уже на протяжении трёх лет пытается добиться того, чтобы она продала ему первый этаж, вечно завышая цену, но каждый раз получал отказ. Я хмыкнула и удивилась тому, насколько настойчивы бывают люди.

Помимо работы я, конечно же, бывала и дома. Хотя в кафе я и проводила почти весь день и возвращалась выжатая, словно лимон, по возвращению на Бейкер-стрит на кухне меня ждала миссис Хадсон, с которой мы, порой, засиживались до вечера, обсуждая прошедший день за чашечкой чудесного английского чая. И в этой уютной, почти семейной атмосфере, я наконец начинала чувствовать себя живой.

Бывали такие вечера, когда по возвращении домой меня звали к себе Шерлок и Джон. Мистер Кучеряшка еще несколько раз сменил повязку на моей руке, и спустя четыре дня я уже могла свободно сжимать и разжимать кулак. Обычно мы сидели в их квартире, и я слушала занимательные истории о буднях детектива и его помощника, а также подсказывала доктору Ватсону, как можно оформить его блог. Были дела сложные, были дела легкие, но скучных не было.

И да, моё мнение наконец начали принимать к сведению. Например, в деле о «Девушке с велосипедом»* я посоветовала Джону проследить за мистером, в чьём доме та работала, потому как у меня было подозрение, что это он за ней следил. В итоге я оказалась права.

Словом, я действительно начинала привыкать к своей новой жизни. Конечно, полностью избавиться от призрачных напоминаний о прошлом не удалось — несколько ночей подряд меня преследовали кошмары о том, как я падаю, затем меня везут в больницу и как, склоняясь надо мной, плачет мама. Я просыпалась в холодном поту и вновь засыпала лишь на рассвете.

Но в целом, я действительно училась жить заново.

Этот понедельник отличался от всех остальных тем, что сегодня я должна была провести целый день в кафе одна, так как Софи находилась в суде по делу вора-поставщика.

Я пришла в заведение как обычно, в половине седьмого, и тут уже возникли первые трудности. Я совершенно ничего не успевала. Особенно, если учесть то, что обычно по понедельникам к нам почти никто не заходит, а тут собралась целая толпа. Я одна носилась между столиками, только и успевая, что смахивать с них крошки, а затем снова неслась к стойке и принимала заказы. Слава богам, что я научилась почти виртуозно пользоваться этой адской штукой под названием «кофемашина».

Мне казалось, что толпа не убывала, а наоборот, только росла. К середине дня я уже не успевала бегать по залу, а лишь нажимала кнопки на аппарате, расфасовывала по бумажным пакетам булочки, раскладывала в витрины новые, собирала деньги в кассу — и так по кругу. Я уже не чувствовала ни рук, ни ног, а только смотрела на часы каждые пять минут и про себя молилась о том, чтобы день поскорее кончился. Теперь я понимала, что работа в кафе на самом деле не такая лёгкая, как казалось с первого взгляда. И не представляла, как Софи каждый день на протяжении шести лет умудрялась работать в таком темпе.

Наконец, день подошел к концу. Я вновь взглянула на часы. Стрелки показывали полдевятого. Я с облегчением вздохнула. Осталось всего полчаса — и можно будет идти домой. Посетителей уже не осталось, поэтому я прошла по залу, попутно протирая махровой тряпкой столы, собирая мусор и задвигая стулья. «Это был самый трудный день в моей жизни», — подумала я.