Вестник (СИ) - Нетт Евгений - Страница 10

Но, несмотря на сохранившееся освещение туннель вовсе не был прогулочной тропинкой. И если отсутствие в некоторых местах ступеней еще можно было пережить, то серьезно просевшие за долгие годы потолки внушали определенные опасения. А холодный, пронизывающий до костей ветер заставлял лишний раз вспоминать бесследно пропавшую одежду и тепло, ею даруемое.

Каэл давно перестал считать пройденные ступени, сбившись на второй тысяче. Сейчас его мысли занимало нежелание присоединяться к бедолагам, встреченным им по пути - скелеты, голые и закованные в насквозь проржавевшие доспехи, встречались юноше все чаще и чаще.

Очередной древний костяк, издав жалобный хруст, невесомой пылью осыпался на камень. Каэл, чертыхнувшись, сбавил темп и принялся внимательнее смотреть под ноги - тревожить мертвецов, да еще и погибших явно не своей смертью, он больше не желал. Вдруг среди костей что-то сверкнуло, сразу захватив внимание юноши - ржавые доспехи и оружие так не блестят, а значит... Значит это какой-то драгоценный металл. В обычной ситуации Каэл просто прошел бы мимо, но сейчас, без денег, без одежды... Как выйти к людям? На что добираться до великого храма, на что искать учителя? Просто так, за красивые глаза, никто помогать не станет - это юноша знал точно.

Каэл аккуратно, стараясь все-таки не касаться костей, подцепил пальцем тяжелый кругляш. Подняв и оттерев находку от грязи юноша невольно ахнул - золото! Правда, надписи на ней были непонятные, да и герб точно не имперский. Древняя монета? Сколько тогда лет этому могильнику, если империя появилась три сотни лет назад, а до этого полторы сотни лет длился Темный Век?

Каэл бережно сложил находку в небольшой кармашек на ножнах, предназначенный, правда, для переноски точильного камня... Но чего нет - того нет, как любил говорить прадед, а монету потерять было бы очень обидно. Ведь золото дорого, намного дороже даже серебра, чего уж говорить о меди.

Запрятав находку Каэл продолжил подъем, с удивлением отметив потускнение света, исходящего от потолка. Неужели это и не мох вовсе, а что-то иное? Тихо пробормотав себе под нос извинения Каэл прибавил шаг, вздрагивая от каждого прикосновения к то и дело осыпающимся прахом костям. «Надеюсь, они не сильно на меня обозлятся», подумал юноша, прежде чем свет окончательно померк...

- Ну, парнишка, давай, затягивай потуже! - Просипел, натужно хрипя, бородатый воин. Его рука обильно кровоточила, и кровь эта даже не думала останавливаться, пропитав собою не только одежду, но и землю вокруг раненого.

Будь этот мужик обычным человеком, то тут бы для него все и закончилось, но крестоносцы, особенно такие здоровые, были крайне живучи. И сейчас Артис перевязывал этого и не думающего погибать гиганта, тщательно следуя его указаниям - сам юноша с ранами дела никогда не имел, и максимум, с чем мог помочь - это вытащить из-под кожи занозу. - Во-от, теперь бурдюк... Да-да, давай сюда.

Воин отпил несколько крупных глотков и отдал сосуд обратно.

- Теперь выливай все на ткань. Лей, не жалей! - Артис беспрекословно выполнил все что от него требуется и, еще раз осмотрев повязки, повалился на землю - сил у юноши не осталось совсем. Бой, бегство от элементаля и, словно вишенка на торте, обработка ран единственного оказавшегося рядом воина. А это занятие весьма трудоемкое и неприятное, особенно для человека неподготовленного - такого, как Артис. Никто и подумать не мог, что сын старейшины, тот, кого прочили следующим лидером деревни когда-нибудь окажется в такой ситуации.

Сон навалился и ушел резко, так, что Артис не успел даже осознать самого факта сна. Одна лишь выглядывающая из-за туч неполная луна явственно намекала на куда-то исчезнувший десяток часов. Слабость и усталость никуда не делись, лишь только ослабли, но теперь Артис мог стоять и даже ходить без приторного желания завалиться под ближайший куст и умереть... Впрочем, если все так и дальше пойдет, то смерть придет достаточно скоро - в этом бою Артису повезло, но будет ли везти впредь?

С трудом поднявшись на ноги юноша первым делом подошел к перевязанному им вчера мужчине... И с криком отшатнулся, наткнувшись на бледное, смотрящее в никуда стеклянными глазами, лицо. Воин был мертв.

Но больше всего Артис удивился тому, что это его практически не расстроило, а в глубине души он и вовсе был рад смерти этого мужчины. Какая-то часть юноши была искренне огорчена, а другая радовалась серьезно возросшим шансам на спасение - без раненого выбраться из леса, да и просто найти пропитание будет значительно проще.

Переборов собственную брезгливость и загнав куда подальше возмущенно вопящую совесть Артис снял с трупа добротный, сокрытый в простецких ножнах кинжал и приятно позванивающий мешочек с десятком серебряных монет. Одежду юноша оставил просто потому что она насквозь пропиталась кровью, а больше брать было нечего - мешок с поклажей они бросили еще там, на поле битвы, когда бежали от разъяренного духа земли.

Ночью идти по лесу было сложно, но света показавшейся из-за туч луны для этого вполне хватало. За что Артис любил хвойные леса, так это за минимальную вероятность выбить себе глаз незамеченной вовремя веткой. К сожалению, таких лесов в западной части империи было не так чтобы много - четверть, максимум треть ото всего леса. Другое дело баронства - вот там хвоя цвела и пахла, захватив практически всю свободную ото скал территорию.

Уже начало светать, когда Артис наконец-то выбрался из леса и, к своему удивлению, набрел на явно пользующуюся популярностью дорогу - травой на выдавленной в земле колее и не пахло, а еще дымящиеся остатки костра говорили о недавнем пребывании здесь людей. Жаль, не хватило какого-то получаса, а теперь придется сидеть на месте и ждать проезжих. А ведь мог уже мирно посапывать в какой-нибудь телеге - за добрую монету, конечно, но взяли бы попутчика. Деньга - она в доме никогда не лишняя, особенно здесь, в приграничье.

Вольготно развалившись на мягкой траве Артис уснул, сам того не заметив. Впереди его ждал дом.

Виллиан смотрел на проходящие мимо стройные ряды легионеров и думал. Думал о том, как так вышло. О том, почему его разум в очередной раз накрыла пелена безумия.

Да, матерый маг, оказавшийся среди убийц, связал его боем, но он мог и не бросаться за ним в погоню - в конечном итоге это ни на что не повлияло, сам чародей оказался лишь наемником, а ценных пленников не позволил захватить элементаль, дремавший в земле черт-пойми-сколько лет и потревоженный пролившейся кровью. Как итог - Райт мертв, от отряда осталась в лучшем случае половина, а Каэл и Артис пропали - ни тел, ни их самих обнаружить не удалось. Виллиан до последнего надеялся, что его ученик объявится где-нибудь неподалеку, но - тщетно. Ни он сам, ни ищейки храма найти его не смогли. А искали они так, как никогда раньше - такие сильные одаренные встречаются раз в десять лет, а ведь его еще нужно обучить, привязать к империи... А это тоже требует времени.

С того дня прошло две недели. Две недели, за которые все перевернулось с ног на голову - отряд налетчиков, осадивших Экопус, оказался преждевременно сорвавшимися с места людьми какого-то мелкого барона, решившего выслужиться. Перед кем? Сейчас это было не так важно - куда как большей проблемой стала почти пятидесятитысячная армия, вставшая лагерем не более чем в суточном переходе от границ империи, да насаженные на колья головы имперских послов, выставленные напоказ в столице баронств. Среди офицеров ходят слухи что среди этих несчастных оказался внук нынешнего императора, и именно по этой причине сразу три легиона, - пятый, шестой и седьмой, - под предводительством паладинов и одного из Лордов Вечной Стражи теперь идут войной на перешедших все границы баронов.

Одного лишь Виллиан не понимал - на что рассчитывают ранее всегда придерживающиеся нейтралитета бароны? Пятьдесят тысяч - ничто против даже одного легиона, состоящего из тридцати тысяч прекрасно обученных воинов. А тут к ним отправилось сразу три - впору падать императору в ноги и молить о снисхождении, но они лишь сосредоточенно готовились к войне. Не к одной скоротечной битве, а именно к войне - сжигались мосты, разорялись тракты, даже крестьяне снимались с земли и уходили ближе к столице, забирая все, что можно было унести. Словом, баронства делали все для того, чтобы осложнить продвижение империи вглубь их земель.