Врата Иврел - Черри Кэролайн Дженис - Страница 51
- Предыдущая
- 51/56
- Следующая
Он стремглав побежал к лошади, забросил себя в седло и тут же заставил Черного взять с места, еще с трудом отыскивая поводья и пригибаясь, так же низко, как и Эридж.
— Эридж, — прокричал он, что было мочи, — люди из Хеймура настигают нас сзади, но кайя Лилл и люди из Лифа находятся на этой дороге впереди нас. Люди из Хеймура не смогли их задержать здесь. Нам нужно отходить, иначе мы наедем прямо на них.
— Тогда у нас одним врагом будет меньше, — заметил Эридж.
А это значит, что и Моргейн и Роха, если они еще живы, ждет такая же участь: Эридж, который теперь обладал мечом, с такой же радостью убил бы их, как людей из Лифа во главе с кайя Лиллом. Ведь Нхи всегда были в состоянии извечной кровной вражды с ними, а что касается Моргейн, то эта вражда была еще очень свежей и кровоточащей: всего лишь с момента бойни у форта Ирн-Сведжур.
— Дай мне меч, — попросил его Вейни, поскольку у него не было даже кинжала. — Если не ее меч, то по крайней мере хоть какое-нибудь оружие.
— Но я не хочу, чтобы это оружие было за моей спиной, — сказал Эридж, пренебрегая клятвой, которая существовала между ними. Но это было его право, и от этого клятва не теряла свою силу.
Вейни сжал зубы, еле сдерживая гнев и считая Эриджа по меньшей мере сумасшедшим. Тем не менее он старался не отставать от Эриджа, который гнал лошадь прямо по открытому месту, готовый расправиться с любым отрядом всадников, среди которых могла быть и Моргейн. После того урока, который она преподнесла ему у Ирн-Сведжур, он был готов на все. Вейни же сожалел об этой клятве и еще по одной причине: потому что Эридж готов был убить их обоих, и он, Вейни, отдал Подменыш врагу, еще более безумному, чем кайя Рох.
Дорога извивалась, так что там, где деревья справа, а скалы слева ограничивали обзор были слепые повороты.
И они встретились с ними неизбежно: перед ними оказался самый тыл колонны Лилла, которую они наконец увидели впереди себя. Те были явно испуганы их приближением, но подбадривали себя, готовые проучить своих неожиданных преследователей, и уже городили частоколы из копий, после чего вся колонна стала напоминать ощетинившуюся тень.
Эридж схватился за Подменыш и без каких-либо колебаний начал освобождать клинок. Он направлял свою норовистую лошадь на выставленные копья, в то время как лезвие на глазах превратилось в мерцающий опал, и звездная темнота соскользнула с его заостренных граней. Те, кто непосредственно соприкоснулся с ней, превратились в ничто, исчезли, другие же успели отскочить в сторону, как раз там, где Вейни собирался проехать, но они продолжали исчезать, и их оставалось все меньше и меньше. Несмотря на то, что становилось все темнее, было видно, как с гор спускались люди, одетые в звериный шкуры, и перерезали направление, в котором продолжал двигаться Вейни. Это были люди из Хеймура. Они издавали, как всегда при нападении так характерный для них дикий вой, от которого кровь стыла в жилах. Последнее, что он отчетливо увидел, бросив взгляд на остатки колонны, движущейся по дороге впереди, было выделяющееся на темном фоне белое пятно. Это был Сиптах, окруженный всадниками из Лифа. Через мгновенье они прибавили ходу и быстро поскакали вперед, оставляя на дороге лишь тех, кто был без лошадей. Скорее всего они уже знали, что именно преследовало их.
А темные фигуры продолжали нестись на них сплошным потоком. Вейни ничего не оставалось, как посильнее пнуть ногой свою запетлявшую было лошадь, чтобы немного осадить ее. В этот момент копье ударило его под ребра, и он почувствовал сильную встряску. Безоружный, он ухватился обеими руками за древко и попытался вывернуть его из рук нападавшего.
В этот момент лошадь под ним свалилась, и тут же чьи-то руки обхватили его, валя на землю. Мгновенно последовал блеск опускающегося клинка, но лезвие тут же отскочило от кольчуги, к удивлению его противника. Тогда другие попытались проделать над ним то же и с тем же успехом, сокрушая воздух вокруг него. Они насели на него буквально со всех сторон, и он потерял сознание, погрузившись в темноту.
Пробуждение было неожиданным.
Он с трудом начал подниматься на ноги, все еще изумленный своим освобождением, скользя и спотыкаясь на сбитом и окрашенном кровью снегу. Крики в какой-то момент еще раздавались в его ушах, но потом наступила тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, уносящегося в пустоту. Наконец все смолкло.
Он с усилием встал на одно колено, и тут рядом раздались шаги. Подняв голову, он с изумлением взглянул на Эриджа, который в этот момент вкладывал меч в ножны. Кругом не было видно ни тел, ни убегающих людей, только они двое, и их лошади, стоящие рядом друг с другом.
Он быстро повернулся, чтобы взглянуть в том направлении, где исчезли всадники. Но не увидел там никого.
— А всадники? — спросил наконец Вейни. — Они убиты, или им удалось спастись?
— Они спаслись, — сказал Эридж. — Если бы ты не упал… но это, видимо, кровь Кайя сказалась в тебе. А теперь вставай.
Он поднялся, неожиданно почувствовав руку Эриджа, и был очень удивлен, когда так близко взглянул на своего брата. На лице его он обнаружил то же мрачное выражение, которое уже наблюдал в Ра-Моридже: гнев, смешанный с чем-то еще, похожим на неистовую жестокость. Но рука, которая поддерживала его, оставалась твердой, но спокойной.
— Почему ты остановился? Только из-за меня? — с некоторой насмешкой в голосе спросил Вейни, на самом деле чувствуя в своем брате проявление некоторой сентиментальности. — Разве ты не хотел продолжать свою месть? Или это оказалось просто затруднительно?
Губы Эриджа дрожали в гневе.
— Ублюдок ты, и больше ничего. Я не ушел бы отсюда, даже если бы Нхи были побеждены людьми с севера. Поторапливайся.
Следуя противоречию в поступках, Эридж оттолкнул его и слегка ударил, так что Вейни вновь опустился на одно колено, все еще чувствуя головокружение от непроходящей слабости. Он приготовился уже встать, лишь на мгновенье задержавшись в этом положении, и пойти к лошадям, когда длинный меч Эриджа ударился о снег перед ним. Он без лишних раздумий подхватил его.
А Эридж тем временем уже был в седле и глядел на него напряженно, с ненавистью и страхом, которые не мог скрыть.
Если бы Вейни не знал Эриджа, он подумал бы, что тот, подобно Кесидри, безумен. Но, так или иначе, он знал его и тут же понял, какие чувства владели его братом. Эридж боялся его. Искалеченный им когда-то, он потерял значительную часть своего боевого искусства и теперь боялся его, и очень часто просыпался по ночам с теми же самыми мыслями, как был уверен Вейни, которые в свое время одолевали и Риджена, и Кандриса утром на площадке для упражнений с оружием.
Отец во всем любил совершенство, так однажды сказал ему Эридж. И он ненавидел нхи, оставшихся живыми калеками.
Он никогда не простил мне, что один из его законных сыновей остался жить, и остался жить именно калекой.
Но у Эриджа, как понимал Вейни, были и другие причины, чтобы в конце концов вооружить его, несмотря на все противоречивые стороны этого шага. Однорукий человек, в одиночку попадающий в Хеймур… Возможно, он боялся смерти гораздо меньше, чем доказательства своей слабости.
Вейни поклонился, выражая признательность и уважение своему брату.
— Вероятно, нам придется умереть, — сказал он, чувствуя, что его сведения об ожидавшем их конце, тяжелым камнем давили на его сердце. — Эридж, одолжи мне Подменыш, несмотря ни на что. И я клянусь тебе, я пройду с ним впереди, но только сам. И все, что только может сделать человек, обладающий этим мечом, сделаю я. Я отдам тебе Ра-Хеймур, если останусь жив, а если нет, то это будет означать, что мы взялись за невыполнимую задачу. Эридж, именно это я имею в виду. Я обязан сделать это для тебя.
Эридж коротко и зло рассмеялся.
— Твое беспокойство напрасно. Когда я сброшу ножны, то фактически я всегда буду сзади меча.
— Но ты будешь находиться в непосредственной близости от него, ты будешь рядом с ним, — упрямо настаивал Вейни. — Эридж, не делай того, чего не следует делать. Я знаю, что ты хочешь сокрушить все, но я говорю еще раз: предоставь это сделать мне.
- Предыдущая
- 51/56
- Следующая
