Синий цвет надежды (СИ) - Корнилова Веда - Страница 2

Конечно, мне бы хотелось много чего сказать тетушке, только это будет простым сотрясением воздуха – если тетя Фелисия говорит, что разговор закончен, то ничего более слушать уже не станет. Мне оставалось только раскланяться и уйти.

Уже сидя в карете, думала о том, что моей тетушке впору командовать полком, а то и целой армией – подчиненные у нее бы по струнке ходили, и дисциплина там была б соответствующая. Лично я могу лишь позавидовать столь сильному характеру родственницы – мне подобного, увы, не дано. Что же касается того, что она мне сказала... Да, тетушка устроила мне хорошую трепку! Положа руку на сердце, следует признать, что дорогая родственница во многом права – мне давно пора поговорить с мужем о наших семейных сложностях, прояснить все недоразумения, только вот я все никак не могу собраться с духом и пойти на этот неприятный разговор. Опять будут крики, разговор на повышенных тонах, обвинение меня во всех грехах, хлопанье дверью... Впрочем, в последнее время своего супруга я, можно сказать, и не вижу! Тем не менее, надо что-то решать, потому как я, если честно, безумно устала от той неопределенности, что уже давно провисла между нами двоими. Хотя, пожалуй, неопределенность я бы как-нибудь пережила, но вот та неприязнь, которую супруг в последнее время высказывает по отношению ко мне, начинает переходить все допустимые пределы.

Муж, по счастью, оказался дома, хотя это еще как сказать – одевался, собираясь куда-то уходить. Воган, супруг, мой высокий рыжеволосый красавец с зелеными глазами, тот, кого я люблю без памяти... Конечно, с моей стороны это полная дурость, но когда супруг хотя бы просто улыбается мне – тогда я готова простить ему все, что угодно. Правда, улыбки от Вогана я не видела уже давно, как, впрочем, и приветливого взгляда. Однако стоит ли говорить об улыбке, если в последнее время он всеми возможными способами избегает любых разговоров со мной, и даже более того – делает все, лишь бы не остаться наедине, уходит из дома при первой же возможности! Вот и сейчас он даже не кивнул головой при моем появлении, а на его лице промелькнула тень недовольства – кажется, он рассчитывал на то, что не застанет меня дома. Судя по легкому хвойно-древесному аромату, стоявшему в комнате, Воган пользовался заморской туалетной водой, которую не так давно купил за немалые деньги. Ох, что-то я сомневаюсь в том, что супруг намерен отправиться на встречу с друзьями!

– Воган, ты что, куда-то уходишь?

– Да, у меня дела... – отрезал муж.

– Могу узнать, какие именно?

– Тебя они не касаются.

– Тогда, может, скажешь, где провел сегодняшнюю ночь?.. – я старалась не обращать внимания на резкий тон мужа.

– Ты что, вздумала устраивать мне допрос?.. – нахмурился супруг.

– Я просто спрашиваю, и, кажется, имею на это полное право. Вчера ты ушел из дома в полдень, и с того времени я тебя не видела. Неужели непонятно – тебя нет, и я беспокоюсь! Мало ли что может случиться! Неужели ты сам не понимаешь, что семейные люди так вести себя не должны!

– Как видишь, со мной все в порядке. И хватит об этом.

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

– Сказал то, что счел нужным.

– Насколько я поняла, ты вернулся совсем недавно, и вновь собрался уходить, так?.. – поинтересовалась я, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие. – А ведь время уже близится к вечеру...

– Стоит прийти домой, как начинается недовольство и бесконечные претензии!.. – муж швырнул на кровать свою испачканную рубашку. – Я же не спрашиваю, где ты была!

– В этом нет никакой тайны – я была у тети Фелисии. Должна сказать, что у нас с ней состоялся весьма неприятный разговор, и он касался нас с тобой.

Я надеялась, что Воган хотя бы для приличия спросит, о чем я говорила с тетушкой, только он не обратил никакого внимания на мои слова, или же просто пропустил их мимо своих ушей. Более того – он повернулся ко мне спиной, ясно давая понять, что не желает разговаривать. Вообще-то в последнее время муж демонстративно меня не замечал, а я, сама не зная почему, чувствовала себя в чем-то виноватой, но сейчас подобное игнорирование становилось уже подчеркнуто-пренебрежительным, и носило оскорбительный оттенок. Наверное, разговор с тетей Фелисией все же придал мне сил и подтолкнул к намерению переговорить с мужем без околичностей.

– Воган, должна тебе сказать, что в последнее время до тети Фелисии доходят весьма неприятные слухи, касающиеся нашей семьи...

– Ну, то, что у людей языки без костей – это мне было известно давно, но чтоб старая графиня, которая так кичится своим происхождением, прислушивалась ко всем сплетням – это для меня новость. Она что, изволила опуститься до разговоров черни? А может, решила поучить, как вести себя с таким простолюдином, как я? Конечно, так и есть, она ж меня на дух не выносит!

– Воган, прекрати! Неужели ты не понимаешь, что своим бестактным поведением ставишь меня в двусмысленное положение? Вернее, ставишь под удар нашу семью!

– Это тебе старуха-графиня сказала?

– Будь добр, не называй ее так! Она вовсе не так стара, не заслуживает такого обращения, да и... – тут я прикусила язык, но муж и без того понял, что я хотела сказать.

– И что?.. – Воган повернулся ко мне, и я увидела, что он злится. – Договаривай, раз начала! Почему замолчала? Скажи прямо, что до госпожи графини с ее голубой кровью мне не дотянуться, как бы я не хотел, верно? А то как же – там родословная, уходящая аж во тьму веков, состояние, манеры, титул, положение при дворе, предки, вошедшие в историю, так что мне, сиволапому, нужно смотреть на нее сверху вниз и благоговейно внимать словам старой графини, что бы она не сказала, так?

– Не кричи, услышат.

– Пусть слышат, я у себя дома! А вот ты вздумала устраивать скандал на пустом месте! Знал бы, что ты ко мне опять будешь цепляться – вообще б домой не пришел!

– Воган, успокойся! Неужели нам с тобой так трудно просто поговорить, все обсудить, спокойно и без криков? Или ты считаешь, что мне так легко переносить все то, что мне рассказывают о том, где и как ты проводишь свое время? Я и так стараюсь держаться из последних сил!

– А как с тобой спокойно разговаривать? Мне уже многое поперек горла, в том числе и то, как ты постоянно указываешь на разницу в нашем происхождении! Надоело!.. – хлопнув дверью, муж вышел из комнаты. Вот и поговорили... Впрочем, судя по поведению мужа, которое он, не таясь, демонстрирует последнее время, ничего иного ожидать мне не стоило.

Взяла с кровати рубашку мужа. Так и есть – ворот испачкан яркой помадой, причем, судя по мазкам, они были нанесены намеренно, чтоб их заметили посторонние, и, главное, чтоб их увидела я. Да и пахло от рубашки чуть дурманящими восточными благовониями, причем запах был весьма ощутимым. Уверена, что и эти благовония умышленно втерты в ткань рубашки, а сделано это с единственной целью – дать понять не только окружающим, но и мне, с кем именно мой супруг проводит все свое время. Ох, Тирла, ты могла бы и не стараться – об этом и без того известно едва ли не каждому.

– Госпожа... – в комнату заглянула молоденькая служанка. – Вам что-то надо?

Спорить готова – девчонка слышала весь наш разговор, тем более что Вогану даже не пришло в голову хоть немного понизить свой голос. Естественно, что никому из слуг не хочется пропустить семейный скандал между хозяевами – это ж такая тема для обсуждения на кухне! Наверняка эта девчонка, заприметив мое возвращение, находилась неподалеку отсюда – хотела узнать, о чем будут говорить хозяева. Сейчас служанка решила под благовидным предлогом заглянуть в нашу комнату – ей явно не терпится посмотреть, не обливаюсь ли я слезами после ссоры. Вот что мне не нравится в доме семейства Уреш – так это излишне любопытные слуги, которые даже не стараются скрыть своего интереса к тому, что проходит у хозяев.

– Ничего не надо, хотя... – я протянула служанке скомканную рубашку мужа. – Вот, отстирайте, как следует.

– Конечно! Еще что-то желаете?