Бубен в Храмовниках (СИ) - Фанавин Булат - Страница 25

Воинства Тьмы. Морские монстры направляли парусники прямо в толпы людей.

– Даёшь Дискурсмонгера! – вопили порождения Тьмы, выхватывая из толп молодых парней и девушек. Молодёжь исчезала в недрах таратаек с кельтскими крестами на борту.

– Дед, объясни мне, кто такие Дискурсмонгеры? Инопланетяне?

– Парень, не забивай голову всякой ерундой. Это помесь братка и актёра, бабники с сорванными крышами. Отличие: брусничного цвета пиджак и растопыренные пальцы, изобретение самобытного англо-языческого Пеле-Vina. Тайного поклонника татами и Будды Красной Шапки. Съёмки, выполненные по наводке дискурсмонгера дюжиной летающих камер, для суровых северян – ярмарка тщеславия кукольных идиотов.

– Как ты сказал, Будда Красной Шапки? Это под его защитой стольный град Храмовники? Там где-то недалеко расположен Смольный Град с мощным замком. Мечта многих шаманов с Еврайха?

– Да, ты угадал. И Шапка, и Храмовники с бубном Верхнего Мира. Слушай дальше и не перебивай старших, охламон! Когда заморское зверьё покидало таратайки, их Катраны превращались в базуки и лучемёты. Толпа не могла с места сдвинуться. Как будто кем загипнотизированная. Это выглядело страшно. Твоего родственника неведомые силы хватают, тащат не известно куда, а ты – куль кулём, не можешь двинуть ни рукой, ни ногой. Лишь спустя полчаса невидимые путы спадали, люди валились на твёрдую землю. Испытывая жуткую душевную боль. Люди чувствовали приближение Тьмы и реальность Пустоты. Хреновый парусник – это не Зелёный Паланкин для Будды Красной Шапки.

Вектор направления тёмных сил – всегда строго с севера на юг. Любому предсказателю, шаману, ловкому манипулятору сознанием это известно. Палочнику, гадателю по книге «Дао Песдын», тем более. Противоборство тьмы со светом – материя для вышибания маниту, много маниту, из наивного обладателя неустойчивой психики. Из пипла.

Глава 9. Визитёров убытие

Листок одинокий

Над небом высоким

Куда ты летишь

Без руля, без ветрил?

Сидел бы на дубе,

Как в клетке затюкан.

На якорь зелёный

Прирос, но не мил…

Звездой опаленный

Курлычешь над сферой.

Весной Той дубовой

Дождь слёзы пролил.

Куда ты летишь

Без руля, без ветрил?

Над небом высоким

Листок одинокий…

      Полноватый солист в сутане, с пышной шевелюрой на голове, густым басом выводил рулады про листок и сферу. Группа поддержки певца состояла из четырёх угрюмых музыкантов в сутане и в белых касках. Потрясали их инструменты: то были электровиолончели словно сошедшие с триптиха ван Акена с погонялом Босх. Футуристической формы, со струнами из жил годовалого телёнка, со смычком из берцовой кости страуса эму. Живописная группа в сутанах расположилась на просторном деревянном подиуме, который одновременно служил стартовой площадкой для цеппелина. По углам подиума в воздухе зависли по звуковой колонке, излучающих полный спектр обертонов с доминантой. Колонки своими фронтальными излучателями ориентировались на массового слушателя. Следом за отзвучавшей песней певец и музыканты подарили слушателям ретро балладу от евроскептика Стинга. Между тем, стиль музыки поменялся. Взяв тайм-аут, музыканты сгруппировались, перенастроили инструменты. Потом над площадью понеслись дробные стуки, щелчки занимательного шаманского бубна. Последовали такты головоломного синди-попа, хоро-готик и чего-то совсем уж сакрального. Музыканты пританцовывали на месте и дёргали головами в такт.

    Нарядные взрослые внимали звукам музыки и дружно пялились на одинокий цеппелин, причаленный у этого же просторного подиума. Тут же суетились подростки и малышня. Традиционно главная площадь Смоленского крома собирала толпы горожан и служителей Храма для чествования достойных чуваков. Золотые главки церквей и соборов радостно светились в лучах щедрого солнца. Веселая кутерьма у стен важного собора крома объяснялась просто: сегодня намечалось очередное отбытие в полёт воздухоплавательной махины. Путешествие по воздуху на большое расстояние, за пределы земель Еврайха, за моря. Событие довольно редкое для города на семи холмах. Напрягающее городской бюджет на многие маниту. Окутанное таинством неизведанного.

Кошельки толстобрюхов и толстосумов позволяли им периодически совершать круизные облёты по живописным окрестностям Среднерусской возвышенности. Пристроив свои богатые задницы в мягких креслах возле иллюминаторов цеппелина вертухаи града цедили эль и щурились. То ли от переизбытка чувств, то ли демонстрируя крутизну собственной персоны. На фига им нужны были какие-то там проплывающие внизу реки, озёра в кружеве воронок от взрывов, редкие колки и рощицы из берёз. Обозрение красот с таких высот богатства не приносит, но количество маниту в кошельках уменьшает. Ну, и бес с ним! Важно показать всем клопам, что где-то внизу суетятся, собственную такую яркую значимость. В подобных фарсах Глава Дудак Крыся, джадай, замечен не был.

Когда исполнители-виртуозы вбросили в толпу слушателей гимн БЕЛЫХ КАСОК «Увезу тебя я в тундру!», публика застыла в экстазе от звуков сакрального шедевра. И смоляне, и музыканты испытывали откровенный кайф в эти минуты. Им казалось, что сонм крылатых бестелесных существ реет в высоком небе над площадью. И не важно, какого цвета их оперение: белое, чёрное или желто-блакидное с серпом полумесяца. Теперь сложно представить реакцию на лавину звуков из колонок того самого Иеронимуса Босха, фантазёра, певца мутантов и морфов, любимца Главного Инквизитора XV века.

В предполётную церемонию воздухоплавателей входило возложение рук на светящийся шар. На специальной подставке сферическая копия Земного шара излучала флюиды, приковывала взгляды удивлённых людей. Сейчас на мерцающий шар руки возложили шесть человек: Кая, Дамилола Карпов, Грым, Спецы Дзонга, Омон-Ра, Рама III. Технари из экипажа цеппелина лишь присутствовали на церемонии, что-то припоминая из слов легендарного Конфуция.  Звуковые колонки исторгали завораживающие трепыхания шаманского бубна из Храмовников.  Огромный дирижабль завис на небольшой высоте над деревянным подиумом. Дамилола заинтересованно взирал на чудо воздухоплавания, мысленно представив траекторию перемещения махины из ангара до якорной стоянки на площади. Как сумели высококлассные пилоты поднять в воздух и так аккуратно переместить дирижабль через городские лабиринты до Главного подиума града?

Задумчиво пялясь в пространство над площадью, Дамилола автоматически уловил эволюции над градом серебристых точек. Высоко в небе выписывало круги звено летающих видеокамер. Боевой лётчик, хитро ухмыляясь, себе под нос пробубнил:

– Вау! Это же хреновы разведчики замаячили в небе. Что-то здесь нечисто. Отлично! Ты, Дамилола, ещё не растерял боевые виртуальные навыки. Углядел шпионские штучки! Ждём пакостей от осман. Вот, дрянь! Порвись на британский флаг, оператор дронов!

Кая, стоя на площади крома, в ускоренном темпе прокручивала в кибер-мозгах стар-тап в белых тапках от грузной чудесницы Васильевой, что некогда входила в обойму штатского Генерала Табуреткина. О возможной опасности их предприятия в первую очередь думала боевитая сура, тоже своего рода шедевр коммерческого программинга. Быстро просчитав все вероятности исхода их авантюры, Кая устроила технический перерыв для нано мозгов с нейронными сетями. Некоторое время пребывая в полной неподвижности. В дополненном виртуале промелькнули сцены кувыркания в алькове юноши Грыма и увлекательно заманчивой суры. Над широкой кроватью в золочёной раме негодовал триптих с самим Пеле-Vinым. Высокий чиновник на полотне даже глаза прикрыл, чтобы не заразиться энергией парной юности, чтобы не слететь со стены в поисках собственной Дивы, совсем уж волосатой.