Ведьма (СИ) - Резник Юлия - Страница 26

Затем, разморенные тёплой ванной и горячим сексом, они пьют успевший остыть чай и, с трудом добравшись до кровати, проваливаются в сон.

Разминку Степана прерывает появление довольного Игоря:

— Ведьма спрашивает, как гуся лучше запечь: с яблоками или с апельсинами?

Степан отрывается от упражнения и, пристально глядя на друга, задает неожиданный вопрос:

— Слабый, тебя действительно устраивает все, что происходит?

Игорь моментально меняется в лице. Да уж, у Степана прямо талант задавать идиотские вопросы.

— Меня, — подчеркивает Игорь, — все устраивает. А вот у тебя, я смотрю, сомнения имеются на этот счет.

— Что? Да нет у меня сомнений. Это я так… Просто интересуюсь, — потирает колючую макушку.

— Ну-ну, — хмыкает Игорь, — так что там с гусем? — И видя недоуменный взгляд друга, (видимо, тот совсем его не слушал), поясняет, — ну, гуся новогоднего с яблоками делать или апельсинами?

— Понятия не имею, никогда не ел ни того, ни другого. С яблоками, вроде, все готовят.

На том и порешили. По заданию Ксении нашпиговали гуся яблоками, натерли специями и под фольгой отправили томиться в духовку. Ближе к вечеру весь дом пропах ароматом готовящейся дичи и мандаринами, которые ведьма, с какого-то перепугу, поедала в угрожающих количествах. Как же не хотелось Игорю покидать разрумянившуюся от готовки любимую и ставший их общим дом! Но ему предстояло забрать в городе приготовленный для Ксении сюрприз. Поэтому, насочиняв с три короба о якобы возникшей в офисе проблеме, Игорь быстро смотался в город за ранее заказанным тортом и букетом. Результат стоил потраченных усилий! Искрящиеся счастьем ведьмины глаза, когда он с порога вручил ей букет, её растерянность, когда немногим позже мужчины внесли красивейший торт с тридцатью свечами и потребовали загадать желание! У неё никогда не было торта, ей никто не дарил цветов, она никогда не загадывала желание… Как много всяких “никогда”, которые, благодаря этим удивительным мужчинам, все-таки случились в её жизни. Вытерев полотенцем руки (они ошарашили её прямо в разгар сервировки новогоднего стола), не в силах удержать набегающие на глаза слезы, дрожащими губами задула свечи, пожелав, чтобы эти мужчины, давшие ей так много, всегда оставались рядом.

А потом было новогоднее застолье, к которому Ксения подошла с большим размахом — гулять, так гулять, бой курантов, праздничные телепередачи и неспешные разговоры “за жизнь”. Все, как и во многих других семьях — ничего особенного. Но так особенно для них троих, не знавших до этого обычных семейных радостей.

— Ксень, а почему ты с бабкой жила? — интересуется Степан, — родители твои где?

Ксения пожимает плечами, не отрывая взгляда от мигающих на елке огоньков.

— Моя мать отказалась от дара, отвергла свою суть. И поплатилась за это. Они погибли с отцом при пожаре, когда мне было три.

Странно, она смогла все рассказать без привычной горечи. Отпустило, что ли, наконец? Пригубила шипящее шампанское, расслабленно потираясь о руку Игоря.

— А мне было два, — раздается тихий голос любимого, — а Степан и вовсе семьи не знал. Он — отказник. Ты помнишь хоть что-то из того времени?

— Только аромат. Мама так пахла… — шепчет, — а ты? Ты помнишь?

— Абсолютно ничего. Все самые ранние воспоминания связаны исключительно со Степаном.

— А что значит — отказаться от дара? — подает голос Зима, — это как вообще?

— Мы рождаемся с силой, которую необходимо использовать. Кто как ей распоряжается. Кто во благо, кто во имя зла. Но отказаться от неё нельзя, точно так же, как и нельзя перекроить предначертанное. Это табу. Мать нарушила оба правила. Отказалась от дара и пыталась переиграть смерть. А старушка с косой таких игр не прощает.

В комнате воцарилось молчание.

— А ты можешь использовать силу и во имя зла? — нарушает молчание Степан, — я думал, ты либо хороший персонаж, либо плохой.

— Нет. Два начала живут в человеке. И это его выбор, которому из них посвятить свою жизнь. Иногда очень сложно контролировать свою темную сторону. Она вырывается на свободу, что означает — меня лучше не злить лишний раз, — полушутя, полусерьезно заканчивает свою мысль, приоткрывая правый глаз.

— Берём на заметку, — хохочет Степан.

А Ксения смотрит на него пристально, как будто знает что-то:

— Очень на это надеюсь, Степан.

— Ладно, что-то у нас разговор не новогодний совсем получается. Тратим время непонятно на что! А ведь уже можно открывать подарки, — вскакивает Игорь, потирая руки и прерывая возникшее между Степаном и Ксенией напряжение.

Женщина отрывает взгляд от Зимы и заинтересованно смотрит на Игоря. А он кивает под ёлку, где аккуратной горкой лежат красиво упакованные коробочки. Ксения задорно подхватывается:

— Давайте наперегонки! — а потом запнулась резко, стрельнула глазами в их сторону. Что они подумают о её ребячестве? И выдохнула тут же расслабленно, потому что не было в них и грамма осуждения. Только радость и предвкушение.

Ксения принялась за первую коробку. А в ней шарф шелковый известной фирмы, дальше — три комплекта белья разных оттенков, и нежный ведьмин румянец в благодарность. Оба мужчины, затаив дыхание, наблюдает, как женщина переходит к коробке со стеклянной ведьмочкой:

— Осторожно. Тут очень хрупкий подарок, — замечает улыбающийся Степан.

Ксения аккуратно, закусив губу, вскрыла коробку, извлекая на свет стеклянную фигурку.

— О Боже! Красота-то какая! — поднимает потрясённые, счастливые глазища на мужчин, — Вы где такое чудо нашли?

— Она сама нас нашла, — смеётся Степан, — когда мы уже отчаялись купить тебе что-то стоящее. Нравится?

— Очень!

Смеётся заливисто, и трепетно подрагивающими пальцами скользит по фигурке.

— Спасибо, — шепчет смущённо.

— Поблагодари нас, как следует, — искушающе шепчет Игорь. И тут же нежно касается ведьминых губ. Господи… Как же сладко! Исследует её рот, скользит языком по губам, играет с язычком, — а теперь поблагодари Степу, он тоже старался для тебя.

Ксения, улыбаясь, целует Степана, но улыбка быстро слетает с губ, и только острое томное желание заполняет все вокруг. Инициативу снова перехватывает Игорь. Проводит пальцами по шее, целуя жадно, спускается к ключицам, и дальше, вниз. В четыре руки раздевают любимую, набрасываются на манящие вершинки. Две макушки: темно рыжая и чёрная с проседью, каждая возле своей груди. Лижут, посасывают, сводят с ума. Степан скользит рукой между ног, где все припухшее и влажное в ожидании проникновения. Не может себе отказать в удовольствии: отрывает губы от груди, раздвигает ведьмины ноги и… Языком, по налитым губкам и сладкому клитору. Ксения стонет, а Игорь отрывается от своего занятия и залипает невольно на происходящем у Ксении между ног. Почему он не ласкал её так? Ясное дело, почему… Он вообще очень брезглив в этом плане. Сколько баб просило его о подобной ласке, а он отшучивался, или делал вид, что не понимает, о чем его просят. Но с ведьмой… Захотелось, до дрожи в пальцах захотелось попробовать её на вкус. Даже рот слюной наполнился в предвкушении. Степан на мгновение оторвался от своего занятия, девушка потянулась невольно за ним, становясь на колени, чем тут же воспользовался Игорь, прогибая её под себя и входя во всю длину истекающего смазкой члена. Ксения всхлипнула, Степан тут же заглушил её стон поцелуем. Не очень удобно целоваться, когда твоя партнерша раскачивается под толчками другого мужчины. А Игорю как-то неожиданно приходит в голову мысль, что не только он никогда не ласкал Ксению ртом, но и она не дарила им такого удовольствия. Наклоняется к уху любимой и шепчет жарко:

— Возьми его ротиком, милая… Смотри, как он тебя хочет.

Ксения поначалу вообще не понимает, о чем речь — настолько она охвачена страстью. Потом взгляд невольно сосредотачивается на Степане, который, привалившись к стене, поглаживает себя с совершенно безумным выражением на лице. И до неё как-то сразу доходит просьба Игоря. Бросает нерешительный взгляд себе за спину и, дождавшись одобряющего кивка любимого, как была, на коленях, подползает к совершенно ошалевшему Степану, отводит его руку и накрывает сочащуюся головку губами. Оба мужчины стонут от открывшейся картины. Длина Степана позволяет принять его практически полностью, и Ксения делает пробное сосательное движение. Все! Дороги назад нет… Одновременно начинают движение, и как-то сразу находят общий ритм. Стонут хрипло от абсолютно запредельного кайфа. Первым не выдерживает Степан. Выстреливает в широко открытый рот ведьмы и, уже находясь в послеоргазменной прострации, наблюдает, как его догоняют Игорь и Ксения, клитор которой друг жестко сдавливает, кончая. Именно это становится последней каплей для любимой.