Ведьма (СИ) - Резник Юлия - Страница 17

— Нравится, Степа, — отвечает серьезно, — мне вообще ВСЕ нравится.

— Ты говорила, что я низкий и толстый! — возмущается Степан.

Ксения заливисто смеется. Это так редко случается, что у него буквально дыхание перехватывает от этого низкого, хриплого смеха.

— Ты еще не понял? — ухмыляется, — мне нужно было тебя взбодрить, вывести на эмоции. Ты тогда практически сдался. Опустил руки. С таким настроением в реабилитации ничего не светило.

— Точно? — протягивает недоверчиво.

— Точно. Ну, посмотри, какой ты сильный, крепкий, большой… Какие мышцы нарастили благодаря тренировкам, — убеждает, а сама водит руками по плечам, груди, животу.

— Я склонен к полноте, — признается смущенно.

Да уж. Нелегкое признание. Где-то после тридцати он понял, что все… Пора следить за собой, иначе превратится в шар на ножках. И началась постоянная борьба с лишним весом. Не всегда успешная, поскольку после тяжелого рабочего дня силы на спортзал порой не оставалось, а вот поесть хоть раз за день хотелось зверски. Нет, он не был толстым, скорее плотным, как справедливо заметила ведьма в день их знакомства. И действительно приобрел рельеф благодаря изматывающим тренировкам, которыми нагрузил себя, чтобы быстрей подняться. Да и правильное питание сделало свое дело. Но до стройности Игоря ему даже сейчас было далеко.

— Так! А ну, заканчивай рефлексировать! Ты мне безумно нравишься такой, какой есть. Жду не дождусь, когда смогу ощутить на себе всю твою тяжесть, — сверкает глазами.

А у него дыхание перехватывает! Хватает ее, затаскивает к себе прямо в одежде под теплые струи, впивается в губы. Лижет, кусает… Жадно, неистово, как последний раз. Сминает трикотаж платья, гладит смуглые ноги, попку. Отстраняется на мгновение, окидывает ее взглядом. Возбужденная, с мокрыми черными космами и горящими глазами. Мокрое платье, облепившее холмики грудей, совершенно ничего не скрывает. Вот они… Яркие пуговки маленьких светло-коричневых сосков. Не выдерживает… Сжимает их, мнет, а она жалобно всхлипывает. Степан откидывается на стенку душа, Ксения, напротив, поднимается, становится на колени, так, что лицо мужчины находится прямо напротив промежности. Опускает на него горящий демоническим огнем взгляд.

— Что, милая? Что моя девочка хочет?

Ксения хнычет в ответ.

— Ну же, Ксень… Скажи! — приказывает.

Она всхлипывает и сдается:

— Поласкай меня!

Степан проводит по складочкам пальцами, скользит по мокрым губкам:

— Так?

— Нет, — хнычет, — ртом. Поласкай меня ртом.

Он со стоном целует ее между ног, лижет страстно и откровенно, она трется о его лицо, сходит с ума под его губами, захлебывается водой, которая так и продолжает литься. Взрывается у него на языке, сползает вниз в изнеможении, утыкается носом в его живот:

— Люблю тебя, — в унисон.

Игорь был злой, как черт. Почти шесть дней. Шесть, мать его, дней разруливал ситуацию, которая в принципе не должна была возникнуть. Как она там? И Степан, и сама ведьма, когда он все же находил время позвонить, хором убеждали его, что все в норме. Отчего тогда так неспокойно на душе? Весь перелет, как на иголках. На паспортном контроле уже едва не подпрыгивает от нетерпения, и этим суматошным поведением привлекает к себе пристальное внимание пограничников. Потом такси до офисной парковки. Он, конечно, не беден, но оставлять машину на парковке аэропорта — абсолютное безумие, учитывая тамошние расценки. Пересаживается в свою бэху. Педаль в пол. Несется, как угорелый, бросает машину посреди двора, буквально влетает в дом. В гостиной никого. Заглядывает в кухню, а там…

Первым делом бросаются крупные, мужицкие руки Степана на ее нежной, аккуратной груди. Он чашей обхватил их и поглаживает торчащие соски большими пальцами рук. Каждый жест врезается в память, четко, с детализацией, как при замедленной съемке, вышибая из Игоря дух. Потом он замечает ведьмины смуглые ноги на его мощных плечах. Сама же она лежит на обеденном столе, а вокруг валяются перевернутые чашки и ваза с цветами, часть которых упало на пол. Степан сидит в кресле, лаская Ксению языком, а та извивается вся и стонет хрипло. Оргазм близок, Игорь успел достаточно изучить ведьму, чтобы это с уверенностью утверждать.

— Степан! — кричит Ксения в оргазме. И это протяжное “А” в имени друга, как-то особенно больно режет по нервам.

Из рук выпадают ключи, своим грохотом заставляя вскинуться любовников. Ксения суетливо скидывает ноги с плеч мужчины, поднимаясь со стола. Степан разворачивает коляску.

— Упс, как я не вовремя, — Игорь, притворно улыбаясь, быстрыми шагами направляется в сторону двери.

Степан рванулся за ним. Ксения сквозь слезы наблюдает, как он резко встает, делает шаг:

— Слабый. Подожди…

Игорь оборачивается на зов друга и замирает, не в силах поверить — Степан делает шаг!

— Ты пошел! — кричит восторженно.

И тут же Степан накреняется и начинает падать. Ксения с Игорем метнулись ему на помощь, но не успели. Он грузно рухнул на пол, ударяясь головой о стул. Ксения упала на колени:

— Степа! — кричит, а он, похоже, сознание потерял ненадолго. Когда очнулся, Игорь и Ксения пытались его пересадить в кресло. Из глаз ведьмы катились слезы, а губы дрожали:

— Что же ты… Степа, — всхлипывает, — как же так?

— Не реви, — вытирает слезы, а сам еле губами ворочает от боли.

— Ты мог себе навредить! — обвиняюще, — Игорь давай его в кабинет скорее.

Игорь послушно катит коляску, а Ксения суматошно натягивает на себя платье и догоняет мужчин.

— Я нормально, — сипит Степа, когда они перекладывают его на кушетку.

— Вижу я, как нормально! — ворчит Игорь.

— Не смей на меня тратить силы, Ксения, я серьезно. У тебя сегодня и так день тяжелый. А завтра встреча с облздравом! — еле шевелит губами.

Ксения становится за спиной, проводит руками, еле сдерживая слезы, пропуская его слова мимо ушей.

— Ксения! — рычит из последних сил.

— У меня полно энергии. Не переживай, хороший мой.

Игорь наблюдает, как ведьма, прикусив губу, сосредотачивается на спине друга. Все произошедшее несколько сместило акценты с самого главного — того, что взорвало ему мозг и раскромсало сердце. Теперь он очень хорошо понимал, что испытывал Степан, когда вынужден был делить ведьму с ним. Как он выдержал практически три месяца? И как выдержать ему? Как вообще им всем теперь жить? Степан скоро встанет, и его, Игоря помощь будет уже не нужна. Он сможет уехать с этого проклятого хутора, вычеркнуть любовь к Ксении из сердца. А сможет ли? Да и вообще… Ведь она не сказала ему нет. Мало ли что вынудило ее быть со Степаном? Ксения говорила ему, что любит! Не может же она просто так бросаться словами? Он с ума сходил от непонимания всех этих ведьмовских заморочек.

Игорь обратил внимание, что Ксения начала резко терять силы. Ее зашатало. Он хотел было заговорить, настоять на прекращении сеанса, но она шикнула на него, продолжая работать дальше.

Через долгих десять минут ведьма наконец отстранилась от уснувшего в процессе лечения Степана. Они вышли из кабинета, и женщина, повернувшись к Игорю, зашипела:

— Никогда… Слышишь? Никогда не прерывай мою работу!

— Ты едва стояла на ногах!

— Я прекрасно себя чувствовала после секса со Степаном!

Игорь отшатывается, как от пощечины:

— Тебя шатало! Ничего нормального лично я в этом не увидел.

Ксения потирает устало глаза:

— Не знаю, почему так… Я действительно неплохо пополнила резервы после того, как ты уехал.

— Когда я уезжал ты, вроде как, и так полна была, — замечает Игорь.

Ксения качает головой:

— Нет, Игорь… Я так много себя растратила за последнее время… Уже в день твоего отъезда иссякла практически. Новые пацаны… Тяжелые, Степа мучается…

— Так ты поэтому со Степкой? — допытывается.

— Отчасти, — шепчет.

— А еще почему? — настаивает