Флай (СИ) - Ротэр Рони - Страница 6

- Я… не пойду… на предполетное тестирование. … ты… говорил, это…мимолетное желание. Есть причина. Будущее… на нашей бесплодной, погибающей планете … здесь нужны мои знания… Я хочу быть полезным людям. Я хочу построить свой собственный дом… …те… иллюзии, которые ты предлагаешь мне в обмен на все это – обман. Пусть ими развлекаются ни на что не годные скучающие бездельники.

- Патрик! – Елена вскочила и бросилась к видеофону, но связь уже прервалась. – Патрик! Алекс, Лик, как… как он мог! Он, он…

Она разрыдалась и уткнулась в плечо подоспевшего Александра.

- Вот сво… - Ликамбо осекся, и просто махнул рукой. – А, да что говорить. Я знал, что этим кончится.

- Ну, знаешь, - повернул к нему лицо Александр. - С его стороны это просто свинство! Если передумал, почему просто не объяснить? Хотя бы ей! – он перевел глаза на всхлипывающую на его груди Елену, и крепче обнял её. Но девушка вдруг, высвободившись из его рук, бросилась в прихожую.

- Ты куда? – в один голос воскликнули парни.

- Он решил отделаться от меня короткой тирадой по видеофону? – губы Елены скривились, в глазах росло возмущение. - Ну, нет уж, пусть объяснит мне все, глядя в глаза. Я лечу к нему!

- Погоди! – протянул к ней руку Александр, но, натолкнувшись на её взгляд, вздохнул. - Я с тобой.

Ликамбо на ходу подхватил куртку, и они втроем бросились на посадочную площадку.

Через полчаса флаер на предельной скорости, буравя поднимающийся с земли ядовитый туман, несся над темнеющими дырами карстовых провалов и горами всевозможного мусора. Вел машину Ликамбо, а Елена с решительным лицом вглядывалась в экран радара. Но за несколько минут до того, как на нем появились координаты заповедника, на панели управления вспыхнул огонек связи и из микрофона в кабину ворвался резкий настойчивый голос:

- Внимание! Вы находитесь у территории частных владений! Код вашего транспортного средства не опознан, у вас нет разрешения на нахождение в запретной зоне! Немедленно покиньте территорию заповедника!

- Это что еще за …?- округлил глаза Александр.

А голос все продолжал их стращать.

- Внимание! Повторное предупреждение! Немедленно покиньте территорию заповедника! В случае неповиновения по вашему транспортному средству будет открыт огонь на поражение!

- Ах ты, черт,- тряхнул головой Ликамбо и резко развернул машину.

- Что ты наделал! – вскрикнула Елена, в отчаянии глядя, как удаляются очертания озерца с приткнувшимися по его периметру коттеджами.

- Спас нам жизнь, - мрачно ответил ей Ликамбо, а Александр провел ладонью по лицу, словно пытаясь стереть окрасившую его бледность.

До города летели молча. Разговаривать не было необходимости, и так все было ясно. Лишь прощаясь с Еленой у дверей её квартиры, Ликамбо проронил:

- Если Пат решил остаться, то зачем тебе лететь туда? Какой смысл?

- Есть причина, - ответила она, не поднимая на метиса совершенно сухих и каких-то опустевших глаз. – К тому же, мы с ним больше не связаны. Ничем.

***

Через шесть дней, наполненных суетой, мелкими недоразумениями и поспешными прощаниями, Елена стояла на регистрационной площадке космодрома, среди трех тысяч таких же, как она, переселенцев. Она уже простилась с родителями, провожающими её со слезами. Их лиц было не разглядеть в общей пестрой массе народа за толстым стеклом, что отделял центральный зал ожидания от регистрационного зала. Но Елена знала, что они там. Что они будут там до тех пор, пока диспетчер не объявит о том, что межзвездный транспорт успешно стартовал с орбиты. Возможно, что Патрик тоже был там. Возможно, но не более.

Личные вещи, строго регламентированные по количеству и весу, были уже упакованы в специальные контейнеры и отправлены на корабль. Теперь очередь была за пассажирами. Людей на трех шаттлах предстояло доставить с космодрома на межзвездный транспорт, ожидающий на околоземной орбите.

Боль в нижней части живота, оставшаяся после короткой, но болезненной процедуры дестерилизации, была не более чем фоном. А соло играла сосущая под ложечкой тоска прощания с Землей и обида на Патрика. Он даже не пришел их проводить, не дал о себе знать и вообще ничем не напомнил о себе. Все три дня, до самого тестирования, она надеялась, что Пат все же появится, и они, как и планировалось, полетят вместе. Она ждала до самой последней минуты.

- Елена Воронова, двадцать три сорок один! – голос из динамика заставил её вздрогнуть, и она, продвинувшись к освободившемуся окошечку, протянула регистрационную карточку служащему космопорта.

Пока сведения о её личности записывались клерком в несколько различных журналов, мысли Елены поменяли направление. Она стала думать о предстоящем путешествии. Громаднейший космический транспорт был задуман как маленький город, где у каждого свои обязанности. Так, Александр был приписан к механической палубе,служащие которой по первому зову бросаются на устранение неполадок в системах воздухоснабжения, отопления и прочего жизнеобеспечения корабля. Ликамбо, естественно, остался стражем порядка. Ну, а её, как космобиолога, определили на работу в оранжерею – ей предстояло холить и лелеять земные растения, обязанные обеспечивать будущих поселенцев необходимой растительной пищей во время полета. Был на корабле и отсек с животными. Ликамбо в шутку называл транспорт Ноевым ковчегом:

- А разве не похоже? – усмехался он. - Каждой твари – по паре. А людей вообще три тысячи. Планету заселить – раз плюнуть! Вот и не верь после этого библейским сказкам!

Успокаивало то, что жилые двухместные каюты, предназначенные для пассажиров, у Елены и её друзей находились на одном уровне. А парни к тому же выпросили разрешения жить в одной каюте. Так что, пока все складывалось более или менее удачно.

- На посадку! Марк Кожецкий, двадцать три сорок четыре!

Елене всунули в руки её карточку, она в последний раз оглянулась на далекие лица и помахала рукой, надеясь, что отец и мать её увидят. А потом ступила на убегающую в неизвестное будущее дорожку эскалатора.

***

Патрик метался по своей каюте, пытаясь привести в порядок мысли. Как? Как могло случиться так, что Елена, его Елена, всегда такая правильная и принципиальная, так низко пала?! Прошло всего несколько дней с момента отлета, а она изменилась просто до неузнаваемости! Он схватил со своей полки фотографию в рамочке, вгляделся в улыбающееся на ней лицо, а потом в сердцах швырнул снимок на пол. Перед глазами всплыло то же лицо с глумливой усмешкой на губах, среди зарослей оранжерейного винограда. А Алекс! Тоже, друг называется!

- Убью! Убью подлеца! Обоих убью! - Патрик ринулся из каюты. Пластиковая рамочка, жалобно скрипнув под каблуком его ботинка, смялась.

Он бежал по переходам, перепрыгивая через невысокие порожки отсековых люков и наталкиваясь на встречных людей, к оранжерее. Громадный отсек, состоящий из нескольких боксов, встретил его едва слышным жужжанием вентиляторов. Рабочий день здесь уже закончился. Патрик пошел вдоль рядов ярких цветов, названий которых он даже не знал.

- Елена! – его голос приглушенно прозвучал во влажной, пахнущей землей и удобрениями, духоте. – Елена!

Ответа не последовало. Он обошел всю оранжерею, и только в последнем боксе наткнулся на человека,сидящего у пульта с книгой в руках.

- А где Воронова? Елена? Здравствуйте, - Патрик смешался.

- Ленок то? Уже ушла к себе. Если поспешишь, будешь вторым на сегодня, - и человек, посмеявшись, снова уткнулся в книгу.

Патрика опять затрясло. Замутило от тона, которым были произнесены эти слова, и от взгляда, которым одарил его дежурный. «Ленок»?! Раньше она никогда, никому, даже ему, не позволяла так себя называть! Что случилось, в конце-то концов?

Он развернулся, и поплелся прочь. Но, не дойдя до выхода, сел под деревцем, росшим в специальной кадке, и задумался. Чем больше он размышлял, тем нелепее и абсурднее казалось ему все происходящее.

Елена сильно изменилась. Настолько, что он перестал понимать её совершенно.