Попадос (СИ) - "Inndiliya" - Страница 57

— Штоблядь? Што, сукаблядь? Ты беременна???

— Сама сукаблядь. А я — да, беременна. Двойня будет. — Бил погладил мой бывший животик и мечтательно улыбнулся.

— От-ко-гоооо???? — провыл я, вцепившись в волосы.

— От Лёхи, от кого же еще… Мы с ним опять сошлись и у нас семья, Лиана, — слегка вызывающе сказал Бил. — Полноценная семья. И Мишук под присмотром. Всё, как ты хотела, но не могла. Потому что тебе нужна была свобода.

— А как же работа?

— На больничном. С амнезией.

— К какому врачу ходишь? К Болотиной?

— Ага. Клевая тетка.

— А что с моими переводами?

— Лешик покопался в почте, ответил всем от своего имени, извинился. Объяснил про травму, амнезию, и закрыл все гешефты, не ссы.

— В почте? Закрыл? Фух…

— И по закладкам полазил. Угу. А после дневника даже в историю не лез. А я вот полезла, когда немножко разобралась с компом. Лиана! Это пиздеееец! БДСМчик, говоришь, любишь? А чего мужу не признавалась? Лёхе понравилось.

— Ну, пиздееец!

— И не говори, подруга! Полный пиздец.

— Эк ты быстро освоила великий и могучий в полном объеме.

— Увы, не в полном. А по-другому и не получится с вашими долбанными правилами русского языка. Там не только язык сломаешь, но и все остальное.

— Так может тебе мнемошлем дать?

— А есть? Дайте два! Иначе тут чокнусь!

Я встала и качнулась к себе, к Биллу, протянув руки, чтобы обнять. Билл рванулся ко мне и мы обнялись, замерев.

— Не прикасайтесь!!! — Мэд отдернул меня за руку, расцепив наши объятия насильно.

— Мэд, ну ты действительно думаешь, что миллионы световых километров не были помехой для перемещения, а дотронувшись, мы что-то изменим? Не глупи. — Договаривала я уже с трудом. Сознание уплывало. Вязкая горячая темнота поглотила меня, схлопнувшись со звоном в ушах.

…

— Кто ты? — произнес чужой мужской голос.

— Кто я?

— Что я?

— Только лишь мечтатель,

Синь очей утративший во мгле,

Эту жизнь прожил я словно кстати,

Заодно с другими на земле.

Мой голос был хриплым и неузнаваемым. Горло болело. Глаза открывать было страшно.

«Говорить не можешь —

Губы горячи.

Над тобой колдуют

Умные врачи.

Гладят бедный ежик

Стриженых волос.

Бедная Лиана,

Что с тобой стряслось?»

Глаза все же пришлось открыть.

Сильно пахло лекарствами. Руки и ноги не двигались. Привязали, гады.

Пресвятые белочки! Вы таки выполнили последнюю просьбу. Аллилуйя! Я проснулась в нашей, родной, российской дурке. Обычная совковая больничная палата с облупленной краской на стенах и беленым потолком.

Заебись, какой длинный и интересный был сон. А сюжет! Как вживую все видела! Надо будет написать фанфик, когда выйду. Стопэ! Ты же зарекалась! А как же Маркес?

«Хуяркес» — традиционно ответила я себе и присмотрелась к обстановке.

Белая палата, крашеная дверь, бедная Лиана, где же ты теперь?

— Просыпаемся, просыпаемся! — Доктор в белом халате и белой шапочке добродушно улыбался, сидя возле моей больничной койки, и с интересом разглядывал меня с ног до головы, задумчиво обхватив большим и указательным пальцем левой руки свой подбородок.

— Как у нас сегодня дела? Что расскажете интересного? У вас очень интересный случай. Очень интересный. Нуте-с, что вы помните? Чем порадуете? Расскажите о себе подробнее.

И тут я испугалась. Или испугался. Я, вообще, кто?

Приподняла голову и посмотрела на себя. Тело было укрыто одеялом до подбородка. В правой руке торчала капельница. Опознать себя по телу не удалось.

Если я лежу в дурке, значит, Мэд, Рион, Мелли, картинки и полеты — последствия галоперидола, и надо все отрицать и говорить что я Лиана, ничего после удара не помню.

А если я Лиатт, то говорить нужно о себе в мужском роде. Какой же бред. Если я Лиатт — то как мог очутиться в дурке? Белочки, хитрунишки, запутать хотели? Значит, вариант один. Я — Лиана. Их нихт ферштейн. Нихт понимайт. Ничо не помню. Я-я. А они мне — укольчик в жопку.

Нет, стопэ. Если я пришла в себя в дурке, значит себя осознаю. Приступ прошел. Я выздоравливаю. Зачем мне в жопку укольчик?

— Доктор, какое сегодня число? — шепотом спросила я.

— Давайте обойдемся без чисел. Итак, что вы помните?

Как же доказать, что я нормальная?

— Доктор, я упала дома, стукнулась головой и потеряла сознание. Больше ничего не помню.

— Еще интереснее. А как вы себя чувствуете?

— Нормально. — Горло саднило, поэтому говорила шепотом.

— И как вас, милочка, зовут?

— Лиана.

— Прекрасно. Ну, что же… отдыхайте.

Доктор вышел. А я упала головой на подушку.

Дверь открылась и в палату вошел Лёша.

— Лёха? Ты?

— А ты кого-то другого ждала?

— За-ши-бись!

====== 34. ======

— За-ши-бись!

— Лиана, это правда ты?

— А кто еще может здесь быть?

— А ты посмотри на себя…

— Как? Руки и ноги привязаны. Это же дурка. И давно я здесь?

Лёшка заржал, согнувшись, схватившись за живот. — Бля! Лианка! Ну, ты, как всегда! Ты лежишь в обычной больнице! И руки не привязаны, гляди!

И правда — правая, с капельницей, просто затекла и ощущалась тяжелой и неподъемной. А левая зацепилась рукавом за торчащий штырек из стены.

— А ноги?

А на ногах лежало скатанное в рулон одеяло.

Он снял одеяло с меня и помог сесть.

Рыжая коса упала мне на грудь.

Блядь. Сукаблядь. Я — Лиатт. А доктор-то как удивился.

Значит, мне вчера стало плохо. И меня забрали в больницу.

— А где Ли? Ой, то есть Лиана?

— В Караганде. А ты тогда кто? Не парь мне мозги, я все знаю. Ли в соседнем корпусе, в гинекологии, а ты в терапии.

— А Мэд где?

— Документы твои в приемном отделении оформляет. Дал на лапу врачу, выписывать тебя будет. У тебя, Лиана, кровь другая. Странная. Но выпишут, никуда не денутся. Вы попадали в обморок обе, хорошо, что я как раз в этот момент домой пришел. Благо скорая быстро приехала, диагноз — переутомление, стресс, нехватка витаминов. Ничего страшного. Правда, Ли придется еще полежать, угроза выкидыша.

— И как Мэд убедил тебя, что инопланетянин?

— Хуй показал. С узлом. Альфячий. Спасибо, Лианка, я ж теперь знаю про омегаверс, благодаря тебе. И чо-чо, там у всех альф такие размеры?

— Я женщина приличная, чужие хуи не разглядывала. Хотяяяя… Да. Там у всех хуи. Даже у меня есть. Хочешь, померимся, у кого больше? — Я заржала, а Лёшка сбледнул и потух малость.

— Не ссы, у нас будет ничья. У тебя один и у меня один! — побаянила я и бывший заулыбался. — И о чем вы всю ночь проговорили? Вон, вижу, последствия налицо. Бухали, черти?

— Про баб, про омег, про БДСМ… ОЙ. Про всякое, короче. Бухали, а как тут не забухать, когда инопланетяне окружили?

Меня пробрал смех, встретились два инопланетянина, и о чем они говорили? Про технику? Про новые возможности? Да про баб и про омег, пля!

Отсмеявшись, спросила самое главное, из-за чего, собственно, и прилетела:

— А Мишка про меня знает?

— Сама скажешь. Хотя, вот, знаешь, так странно видеть рыжего мальчика, и знать, что это ты…

— Странно — не то слово, Лёш. Не то слово! — тихо произнесла я.

— Как ты, Лиан? Как вообще? Как выжила? Почему всякая херня случается именно с тобой?

— Если бы я знала, Леш! А ты теперь Ли не бросишь? После того, как узнал?

— Сдурела? Нет, конечно. Не знаю, почему ты всегда думала обо мне плохо…

— Я знаю про твою Милу, Лёш. Может, поэтому, теперь не доверяю не только тебе, но и остальным альфам… Тьфу ты. Мужикам.

Мэд вошел в палату быстрым шагом и, подойдя к кровати, упал на колени и обнял меня, сидевшую на постели. Мы оказались с ним вровень, лицом к лицу.

— Ли, как ты, мой родной? — Он ощупывал мое лицо своим взглядом, внимательно и взволнованно.

— Ну, вы тут поворкуйте, а я зайду проведаю Лиану. — Лёшка отвернулся и добавил: — Встретимся дома. Ли, Мишка в квартире, ждет тебя. Я обещал, что ты расскажешь что-то очень интересное. — И он вышел из палаты.