Вечная любовь (СИ) - Кутузова Елена - Страница 45

За стеллажами, под ворохом черепков и старых тряпок, виднелся сундук. Ульяна скинула мусор на пол и подняла светильник повыше. Мягко замерцал покрывавший поверхность лак. На крышке распускались дивные цветы, напоминающие то ли пионы, то ли большие хризантемы. Яркие бабочки застыли в воздухе, не в силах выбрать, на какой бутон опуститься.

Замка не было. Крышка поддалась легко, только легкий скрип нарушил тишину комнаты. Внутри аккуратными рядами стояли деревянные ящики. Небольшие, покрытые грубоватой резьбой. Рубленые линии диссонировали с окружающим изяществом, и Уляна тут же вытащила один из них.

Притертая крышка долго не поддавалась. А когда получилось её снять, стенки ящика упали, раскрывшись, как лепестки цветка.

То, что находилось внутри, пряталось под толстым слоем ткани и слежавшейся от времени ваты. Ульяна освобождала находку осторожно, применив все свои навыки археолога. А потом, не веря собственным глазам, поднесла светильник поближе.

Прекрасно сохранившаяся остроребреная миска! Изгибы - идеальны. Но вот материал! Грубейший шамот.

Тут же вспомнились раскопки на Лбище. И недоумение группы: жуткие горшки и очаровательные лощеные миски!

Здесь же было ощущение, что взяли тот самый именьковский шамот и попытались слепить из него тонкую, идеальную по форме посуду. Только не получилось. Ну, невозможно сделать тонкостенный, звонкий сосуд из теста, в которое добавили плохо измельченный наполнитель!

На именьковских горшках проглядывал орнамент предыдущей посуды, такими огромными оказались куски.

Трепещущее пламя робко высветило осколок. На красноватом фоне проступали тонкие черные линии.

- Бред какой-то! При чем здесь Лбище? В этом месте скорее фарфор в ходу...

На память пришло удивление от обнаружения плиточного могильника там, где его не должно было быть. И от Чаши. А теперь все отзеркалилось! Грубый шамот срубной культуры в месте, где гончары умели вытворять такое, что и современные не в состоянии!

- Они сохранились!

Огонек заплясал на носике светильника, отвечая на движение воздуха. Уля чуть его не уронила - так тихо подкрался Ланни. А придя в себя, спросила:

- Ты знаешь, для чего они?

Вопрос был непраздный: судя по тому, с каким тщанием сохраняли эти миски, в то время, как великолепные фарфоровые и тонкостенные вазы оставили там, где их легко разбить, посуда была не простой.

- Их лепил сам Небесный Владыка!

Ульяна даже вздрогнула, с таким благоговейным придыханием Ланни произнес эти слова. И повернулась к находке.

Жуткий шамот, в котором черепки разбитой посуды даже не измельчили как следует - работа Небесного Владыки? Божества, создавшего мир? Подобное не укладывалось в голове.

- В этом есть смысл?

Чтобы его понять, нужно было рассмотреть миску как следует. И Уля понесла её к кровати - на ней как раз скрестились три солнечных лучика, образуя небольшое световое пятно, довольно яркое, чтобы разглядеть все в мельчайших подробностях.

Из стенок миски выглядывали большие черепки. Красно-коричневые, они отличались от основной глины серого цвета и выглядели как нечто чужеродное. На каждом виднелись черные линии.

- Я думал, они утрачены...

Ланни выглядел так, словно смотрел на величайшую святыню. Но Уляна не могла поверить, что он говорит правду:

- Хочешь сказать, что это вот изготовил твой бог?

Цилинь кивнул. Ульяна недоумевающе покачала головой:

- Прости, но я не верю. Тот, кто обладал умением делать тончайший фарфор, знал секрет зеркальной глазури - разменивался вот на это убожество?

В глазах Цилиня зажглись нехорошие зеленые огоньки:

- Не смей сомневаться! Если Небесный владыка сделал именно такую посуду - значит, на то была его божественная воля. Он не ошибался в своих действиях.

Ульяна потёрла переносицу и продолжала раздумывать вслух:

- Извини, но это в голове не укладывается! Может быть, со временем просто забыли, кто делал? И приписали это...

- Я сам видел, как они рождались! Каждая из них! Все девять! - в голосе Ланни звучала горячность и страсть. Он на самом деле верил в то, о чем говорил!

Ульяна повертела в руках миску, стараясь понять великий замысел Небесного Владыки. Но не понимала.

- То ли он слишком велик для меня... то ли банан - это просто банан.

- Отдай! - разозлился Ланни. - Еще повредишь! Это настоящая реликвия!

Он протянул руку, но Уляна не рассчитала и разжала пальцы чуть раньше, чем Цилинь ухватился за миску. Задорный звон огласил помещение, когда обожженная глина встретилась с каменным полом.

Взвыв, Ланни упал на колени.

- Безрукая! Тебя четвертовать мало! Ну-ка, посвети! - он шарил в темноте, стараясь собрать черепки.

Уля повыше подняла масляную лампу, и тут на пол наискосок упала золотистая полоса. Она расширялась, и, наконец, из открытой двери в помещение хлынул солнечный свет.

39

Уля не обратила внимания на вошедших. Потому что на полу лежали несколько выпавших из стенок миски фрагмента старой керамики. Они привлекали внимание даже не рисунком, а формой: все явно принадлежали одному изделию. И это была не посуда.

- Уля? - Шон оттолкнул Ланни, чтобы тот не мешал девушке складывать черепки.

- Это пазл! Представляешь? - она даже не удивилась его визиту. Но вот тому, что кусочки складывались в общую картинку - изумлялась, как ребенок.

С одной стороны, в этом не было ничего удивительного; с другой... Она даже внимательно осмотрела края. Ни одного скола! Все эти черепки были изготовлены отдельно друг от друга! И выемки, выступы и прочие дефекты на поверхности оказались сделанными специально!

- Невероятно, Шон! Это... пазл!

- Подожди! - он ухватил Ульяну за плечи и заставил сесть на кровать. Но девушка продолжала рваться к своей находке. - Да объясни ты по-человечески! Я же мысли не читаю!

После того, как её встряхнули, Уля очнулась. И удивленно уставилась на Шона:

- Ты... жив? И... - взгляд переместился за спину Тигра, - с ним?

Дознаватель выступил вперед и чуть поклонился:

- Я прошу прощения, если напугал. Но другого выхода не было: следовало соблюдать секретность.

- Вы о чем? - Ульяна переводила взгляд с одного на другого, а рядом с ней разъяренной тенью вставал Ланни.

Его глаза полыхали зеленым, а ноздри подрагивали от гнева. Наконец, он справился с собой настолько, чтобы спросить:

- А это - тоже необходимость?

Звякнули браслеты на выставленных вперед руках. Дознаватель смутился, а Шон хмыкнул, осмотрев цепочки:

- Хочешь сказать, что спокойно дал себя связать и пошел, куда повели? Пойми, рогатый, твою магию сейчас везде отслеживают, и я неуверен, что Аиджи не нашла способ уловить, как ты превращаешься. Она сильнее с каждым днем. Не так ли, Ульяна?

Она кивнула.

- Здесь, - прикоснулась к груди, - пустота. И она сильнее с каждым днем. Принцесса слабеет.

- Значит, демоны все ближе к Вратам, - Шон тяжело оперся на меч, и даже Цилинь не нашел что возразить.

- Простите, - дознаватель потерял всю самоуверенность, которая так бесила Ульяну с первого дня знакомства. Теперь в его глазах проступало благоговение. И перед Тигром, и перед Цилинем - двум древним созданиям самого небесного Владыки. - Если вы пообещаете не использовать магию и даже не превращаться, я их сниму.

Цилинь фыркнул, но все же кивнул.

- Я бы не решился этого делать, - прокомментировал Шон, но вмешиваться не стал.

Едва освободившись от магических оков, Ланни снова кинулся собирать черепки. И только сложив их в аккуратную кучку, повернулся к пришедшим:

- А теперь я вас слушаю.

Дознаватель замялся. А потом выдохнул, как будто собрался нырять, и пояснил:

- Клан Хранителей Гробницы назначен самим Небесным Владыкой. У нас не было причин жаловаться: Благоуханный край процветал под их управлением. Но в последнее время что-то пошло не так.