Одуванчик в тёмном саду (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 14

Видно было, как сомнения раздирают этот симпатичный шарик с глазами, но, наконец, тот же голосок в голове застенчиво скрипнул:

— Хочу…

— Ну так пойдем, я тебя угощу! — все так же мысленно позвала я и плавно, без резких движений, скользнула к двери.

Шойшо отпрыгивать не стал, но отодвинулся все еще опасливо и, вообще, держался от меня на расстоянии вытянутой руки. Так что последний припасенный с ужина коржик я протянула на раскрытой ладони и приветливо улыбнулась:

— Ешь, на здоровье!

Он долго колебался, но когда протянул лапку… коржик только и успел хрустнуть, даже крошки не упало на пол, а лохматый любитель выпечки уже облизывался длинным узким розовым язычком и блаженно жмурился, поглаживая себя по животу.

— Спасибо! — сколько счастья в голосе, самой приятно. — Дина ломала кран? Зачем? Жалко! Трудно чинить!

Вопрос, заданный с искренним любопытством, застал меня врасплох.

— Я не ломала. Я хочу, чтобы из него полилась горячая вода.

Шойшо опять захлопал на меня своими невозможными, по-совиному янтарными глазищами.

— Дина не видит горячую воду? Шойшо покажет!

Покажет, и слава богу, я кивнула и пошла следом за лохматушиком в санузел. Но все оказалось не так просто. Шарик с глазами влез на раковину и, оглянувшись на меня, ткнул лапкой в синюю рыбку справа от зеркала. Эти водоплавающие в изобилии украшали кафельную стенку, образуя что-то вроде затейливого подводного узора.

— Вижу. Рыбка, — покладисто подумала я. — Красивая. Их здесь много, — обвела рукой развеселый аквариум, изображенный на стене.

— Дина глупая! — укорил меня любитель коржиков и даже шерстку над глазами поднял дыбом, словно нахмурил. — Смотри хорошо!

— Смотрю-смотрю, — заверила я, пряча улыбку.

В самом деле, обижаться на Шойшо не хотелось ни капли, он так забавно поучал. Кроме того, меня не оставляла надежда получить кипяток. Надувшись от важности, а может, просто от осознания торжественности момента, Шойшо пустил воду, потом демонстративно поднес лапу к указанной рыбе и надавил.

Раковина мгновенно наполнилась паром, а звук льющейся воды изменился, как бывает всякий раз, когда вместо холодной струи в нее бьет кипяток. Я восторженно ахнула, отложив на будущее странное ощущение — словно на грани слышимости кто-то позвонил в хрустальный колокольчик.

В итоге, я провела насыщенный и полезный вечер. Шойшо, когда освоился, оказался хоть и застенчивым, но очень милым собеседником. Даже несмотря на его манеру изъясняться короткими предложениями в третьем лице. Оказалось, что его народ называется улеши и давно и прочно живет в крепости повелителя на правах симбионтов. Они получают еду, какую-то особую энергию и защищенный дом, где могут вырастить потомство, а за это выполняют разные мелкие бытовые поручения. Причем на глаза особо не показываются. «Воины-много-ног», как обозвал пауков Шойшо, на них просто не обращают внимания, а вот женщины большого дома почему-то часто кричат и кидают разные вещи.

Сладостями ребенка еще никто ни разу не угощал, имя не спрашивал и, вообще, не пытался поговорить. Одно это очаровало местного домовушку настолько, что он долго не хотел уходить, даже несмотря на то, что коржиков у меня больше не было. Сладкое доставалось улеши редко и только в награду за какие-то немыслимые трудовые подвиги. Так что два моих коржика можно было расценить как пир горой, а обещание принести завтра добавку вызвало полный восторг.

Правда, я сначала расспросила Шойшо, а не вредно ли ему есть плюшки каждый день, может, не зря их просто так не дают? Но оказалось, что в стародавние времена, когда улеши заключили договор с повелителем, они просто не знали о такой замечательной вещи, как сладости. Старейшины тогда четко оговорили размер и состав пропитания на каждого члена общины, с тех пор эти продукты им и выделяются в нужном объеме. И только иногда им случайно перепадают остатки лакомств, которые распределяются среди особо отличившихся. А просто так угостить малявок никому в голову не приходило.

Также выяснилось, что самовольно что-то взять и использовать улеши не могут. Они только разносят и раскладывают по местам то, что велено. Попросить, скажем, того же шампуня я у него не смогла бы. Ну, с другой стороны, меня охватил особенный хозяйственный азарт, и просто так получить желаемое было бы не интересно.

Спать я улеглась довольная, вдыхая аромат заваренных трав и с мыслями о том, что завтра будет еще один интересный и полный событий день.

Утро мое опять началось задолго до кошмарного будильного воя. Дело в том, что вчера на прощанье Шойшо показал мне еще одну интересную особенность моего санузла. Оказывается, душ там все же был, но мало кто из девушек им пользовался, а новенькие часто не подозревали о такой возможности.

Все оказалось по-спартански просто. Кроме рыбок-регулировщиков горячей и холодной воды, на которых надо было нажимать по очереди, чтобы добиться нужной температуры, на стене обнаружилось еще одно полезное водоплавающее. Если ткнуть в него пальцем и подержать секунд десять, в полу что-то щелкало, и под сдвинувшейся плиткой открывался слив. А из стены над раковиной выскакивала большая лейка с мелкими дырочками. Вот и вся сантехника. Тесненько, бедненько, зато никуда идти не нужно.

Вечером я решила пренебречь головомойкой, быстро сполоснулась и упала спать. Устала за день. А вот теперь настало время уделить своей красоте больше внимания.

И травы уже настоялись, и глина белая, чистый каолин, которую я с помощью Ришшики нашла и наковыряла с маленького обрывчика в глубине сада, уже размокла и разделилась на фракции.

Я аккуратно слила однородную, похожую на сметану жижу в другой горшочек, а осевший на дно песок и мусор смыла в унитаз. Теперь сюда немного меда, совсем немного мыла… и вуаля! Советское воспитание не пропьешь, как говорится. Было времечко, — я и глину искала, и разбиралась, какая годится голову мыть, а какой только боты пачкать, и домашние шампуни готовила… эх. Приятно вспомнить молодость.

Травяные настои и лимонный сок прекрасно заменили кондиционер для волос, подсохшая грива легко расчесывалась и красиво блестела. И пахла весьма недурно. К тому моменту, когда заиграла “утренняя песнь”, я была бодра и свежа, как одуванчик после дождя.

Ох, как перекосило физиономии у главных вредин всея светлого гарема, когда я, сияющая, как ясно солнышко, чуть ли не танцующей походкой направилась к своему столу! Я даже подумала, что сияние надо бы уменьшить, раз оно так задевает некоторых, но потом решила — какого черта, собственно? Хотят вредничать — пусть их. Это не повод притворяться кислятиной.

Весь завтрак главвредины шептались в своей нише, причем на этот раз они позвали к себе за стол еще трех незнакомых девушек. А когда те вернулись на свои места, волна “шушушу” захлестнула зал с новой силой. Я увлеченно поглощала кашу с фруктами и старательно делала вид, что ничего не замечаю. Вплоть до момента, когда сидящая за соседним столиком блондинка вдруг выдала в полный голос:

— Фу… не понимаю, как так можно? Это неприлично, в конце концов! Если кому-то нравится ходить грязнулей, это не значит, что окружающие должны нюхать вонь немытого тела!

Я догадалась, конечно, что это камень в мой огород. И поняла, откуда растут ноги у этого “минерала”. Я ведь так и не пошла вчера в общую купальню. Как чувствовала, что меня там ждут. И теперь заговорщицы пытались убить одним ударом двух зайцев — отыграться за вчерашнее бесплодное ожидание и вынудить меня все же посетить местный храм гигиены.

Хмыкнув себе под нос, я взяла из вазы крупное яблоко и демонстративно впилась в него зубами, даже не обернувшись к скандалистке. Чем подстегнула ту к действиям. Девчонка возмущенно подпрыгнула и в три шага подлетела к моему столу.

— Я тебе говорю! Ты что, еще и глухая?! От тебя воня… — поскольку блондинка возмущалась не просто так, а наклонившись ко мне и чуть ли не уткнувшись носом мне в макушку, не почувствовать запах трав и лимона она не могла. И замолчала, растерянно хлопнув ресницами.