Невеста Смерти (СИ) - Летняя Лена - Страница 18

И все-таки кто-то здесь регулярно бывал и последний раз заходил недавно: в пыли на полу была протоптана дорожка. Она вела от двери к тому самому зеркалу, в котором я увидела свое отражение.

Этот предмет выбивался из общего ряда. Хотя бы потому, что остальные вещи выглядели вполне обычными, а рама зеркала была исписана все теми же символами языка Богов, какие покрывали раму зачарованного зеркала у меня дома.

Почему оно хранится тут, а не в зале обрядов?

Я осторожно приблизилась к нему, скользя взглядом по надписям. Конечно, я не могла определить, такие же они, как на нашем зеркале, или чем-то отличаются, но теперь я хотя бы отличала буквы.

А еще я поняла, что древние слова вырезаны на раме недавно. Кто-то превратил обычное зеркало в волшебное? Зачем? И кто мог это сделать?

Я намеренно сосредоточила внимание на раме, потому что до дрожи в коленях боялась увидеть в отражении за моим плечом шеда Фолкнора. Как в том сне. Не знаю почему, но мне казалось, что мое присутствие здесь его не обрадует.

Понять бы еще, что мне хотела показать здесь девушка в черном? Зеркало или что-то еще?

Я еще раз посмотрела по сторонам, но взгляд ни за что не цеплялся. А когда я снова повернулась к зеркалу, то все-таки тихо вскрикнула, но тут же зажала себе рот рукой.

В отражении за моим плечом действительно кое-кто стоял, но совсем не мой жених. Это была молодая женщина в длинной белой ночной сорочке. Такая же бледная, как и незнакомка в черном платье, но это определенно была другая женщина. Она смотрела на меня сквозь зеркало почти полностью выцветшими, казавшимися прозрачными глазами. Подол ее сорочки был пропитан кровью. Она протянула ко мне руки, и на них тоже была кровь.

— Помоги… — снова услышала я тихий шелест, хотя губы женщины оставались плотно сжаты.

Сердце зашлось в груди, мне казалось, оно вот-вот разорвется от страха. Я резко обернулась, но комната за моей спиной, конечно, оказалась пуста.

И без того тусклый свет мигнул. Я подняла голову и бросила на лампочку умоляющий взгляд: в этом кошмаре с мертвыми женщинами мне не хватало только остаться в кромешной темноте. Однако лампочка осталась глуха к моим молитвам и медленно погасла, как гаснет догоревшая свеча. В то же мгновение дверь комнаты захлопнулась с оглушающим стуком.

Я оказалась в ловушке. Меня окружала непроницаемая темнота и такая же плотная тишина, нарушаемая лишь моим неровным дыханием. Все мое тело казалось парализованным. Я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни тем более сдвинуться с места. Лишь почувствовала, как по щеке скатилась горячая слеза.

Позвать на помощь я тоже не могла: паралич распространялся и на голосовые связки. Я не знала, как до сих пор дышу и почему сердце еще бьется, пусть и с огромным трудом.

Не знаю, сколько я простояла так, дрожа в темноте. По ощущениям — целую вечность, но возможно, пролетела лишь пара секунд. Я чувствовала, что в комнате не одна: помимо моего дыхания, подозрительно похожего на позорное тихое скуление побитой собаки, был еще какой-то звук. Я перестала дышать и прислушалась: рядом со мной раздавался едва слышный шорох, похожий на шуршание пышных юбок. Я сразу подумала о платье девушки в черном.

Мою шею обдало ледяным дыханием, волоски на ней встали дыбом, а я закусила губы, будучи все еще не в силах пошевелиться.

— Он идет, Нея… — раздался рядом с моим ухом тихий шепот. — Прячься.

Из коридора действительно донесся звук чьих-то торопливых шагов. Они приближались к комнате. Рядом со мной в темноте скрипнула дверца. Я вспомнила, что в той части комнаты стоял большой старый шкаф.

Меня снова обдало холодом, все тело закололо крошечными иголочками. Довольно неприятно, но зато это ощущение помогло мне сбросить с себя оцепенение. Я повернулась на скрипящий звук и в темноте наощупь попыталась найти тот шкаф. Конечно, я несколько раз чувствительно ударилась ногой о что-то невидимое для меня, но все же добралась до своей цели. Я скользнула в тесное пространство, и дверца сама захлопнулась за мной, как и открылась перед этим. И в следующее мгновение распахнулась дверь комнаты.

Я слышала, как щелкнул выключатель, но свет не загорелся. Выключатель щелкнул еще раз — и лампочка под потолком все-таки вспыхнула. И вот странность: когда я стояла в комнате, ее свет казался мне слишком тусклым, а теперь, когда я пряталась в шкафу, он вдруг стал для меня слишком ярким. Между дверцами шкафа была довольно крупная щель, и мне казалось, что через нее меня обязательно увидят. При таком-то ярком освещении!

Снова раздался звук шагов, скрипнула и тихо закрылась дверь в комнату. Я прижалась к стенке шкафа, но при этом попыталась увидеть того, кто вошел, в щель между дверцами.

И увидела. Мне пришлось зажать рот ладонью, чтобы не выдать себя случайным вздохом или тихим всхлипом. Потому что теперь здесь был и он: мужчина в черном плаще, с надвинутым на лицо капюшоном. Во сне я решила, что это Торрен Фолкнор, но теперь сомневалась в этом.

Он ведь пошел к себе, так? Тогда что он может делать здесь?

«Так ведь ты тоже пошла к себе, но тем не менее ты здесь», — резонно заметил внутренний голос, который вновь подозрительно походил на голос всегда логичной и рациональной Розы.

Аргумент показался мне разумным, но совершенно неразумно выглядело то, что в собственном замке верховный жрец ходит в черном плаще с капюшоном, как будто прячется от кого-то. Так делают, чтобы не попасться на глаза, те, кто не хочет, чтобы их видели в определенной части замка. Или в замке вообще. Но хозяин дома ведь может ходить везде. Кого ему бояться? От кого скрываться?

Тем временем неизвестный прошелся по комнате, замер и настороженно оглянулся по сторонам. Я снова перестала дышать. Кажется, он понял, что в комнате есть кто-то еще, и теперь станет меня искать. Мужчина сделал несколько осторожных шагов, медленно приблизившись к шкафу, а я сползла по стенке вниз, присев на корточки, чтобы меня не было видно. Конечно, это не спасет меня, если он решит открыть шкаф, а ведь неизвестный уверенно шел к нему.

Откуда он знает, что я здесь?

Едва вопрос оформился в моей голове, я сразу поняла: следы! Как я обратила внимание на протоптанную дорожку в пыли на полу, так и он мог заметить новый след, ведущий к шкафу.

Сквозь щель я видела, как мужчина подошел вплотную и дернул дверцу. Я закрыла глаза. Совсем как детстве, когда еще боялась монстров из древних сказок. Я росла довольно впечатлительным ребенком, а няня любила рассказывать нам на ночь всякие страшилки. Мне потом порой казалось, что в моей комнате кто-то есть. Чаще всего я убегала к брату, и Корд прятал меня под своим одеялом, и, вооружившись игрушечным рыцарским мечом, обещал защищать. Но иногда мне было слишком страшно, чтобы слезть с кровати, и тогда я просто зажмуривалась. Если не вижу я, то не видят и меня — такая вот детская логика.

Дверцу дернули еще раз, и я приоткрыла один глаз, поскольку ни скрипа, ни потока света не заметила. Шкаф не открывался, как будто кто-то замкнул замок.

Или держал дверцы.

Их дернули еще раз, уже сильнее, но они снова не поддались. А потом раздался оглушительный грохот, громкий мяв и приглушенная ругань. Настолько приглушенная, что я не разобрала толком слов и не смогла узнать голос.

Зато мужчина потерял интерес к моему шкафу. Решил, что наследил кот? Или предположил, что раз шкаф заперт, то здесь никто не может прятаться? Я не знала наверняка, но была рада увидеть, как он уходит.

Сквозь щель я видела, как неизвестный подошел к зеркалу, поднял с пола чехол и закрыл его. Потом он взял что-то со стола, стоявшего рядом с зеркалом, и торопливо направился к двери.

Выключатель снова щелкнул, погрузив комнату в темноту, дверь, скрипнув, отворилась и сразу захлопнулась. Послышались удаляющиеся шаги. Стоило им стихнуть, как заскрипела, отворяясь, дверца моего укрытия. Мне давали знак, что можно выходить, но я не двинулась с места.

Я так и сидела на дне шкафа, в темноте, обхватив руками колени и прижавшись спиной к задней стенке. Меня трясло от пережитого ужаса, я никак не могла заставить себя подняться. Я вспоминала прикосновение ледяного дыхания, женщину в окровавленной ночной сорочке, существовавшую только в отражении, и мне очень хотелось проснуться от этого кошмара, обнаружить себя в собственной постели.