Отбрасывая Длинные Тени (ЛП) - Клэр Кассандра - Страница 6

— Ты можешь быть пустой тратой пространства в этом жилете — сказал он Мэттью Фейрчайлду, — но, по крайней мере, твой жилет фантастический.

Он проверил свои карманные часы, затем положил карманные часы и вместе с ними флакон с эликсиром в жилет. Мэттью не мог задерживаться. У него была важная встреча в одном из самых эксклюзивных клубов.

Сначала Мэттью надо было заскочить в Лондонский Институт и забрать посылку, известную всем под именем Джеймс Эрондейл. У него была идея, где Джеймс, вероятно, может находиться, так что он приказал Оскару остаться и сторожить фонарный столб.

Оскар повиновался: он был очень хорошо воспитанным щенком, и люди говорили, что Мэттью хорошо тренировал его, но Мэттью только любил его. Мэттью бросил абордажный крюк в окно библиотеки, забрался вверх очень осторожно, все время стараясь не повредить свои брюки, и постучал по стеклу. Джеймс сидел на подоконнике, склонив темноволосую голову над — вот сюрприз! — книгой. Он посмотрел вверх, услышав стук, и улыбнулся.

Джеймс никогда действительно не нуждался в Мэттью. Джеймс был таким застенчивым, что и Мэттью захотел позаботиться о нем, но теперь, когда Джеймс вырос, приобретая угловатые черты, и привык иметь рядом определенную компанию из трех хороших друзей, его намного чаще выбирали во время их неформальных встреч.

Даже, когда Джейми был застенчив, он никогда не казался сомневающимся или желающим изменить себя. Он никогда не искал Мэттью ради спасения. В нем была тихая, глубокая уверенность, такую Мэттью хотел бы иметь сам. С самого начала, было что-то между ними, что было более равное, чем между ним и Томасом или им и Кристофером.

Что-то заставляло Мэттью постоянно доказывать Джеймсу, что он чего-то да стоит в этой жизни. Хотя он и был не уверен, что это действительно так. Джеймс всегда был напряжен, когда видел Мэттью. Эти встречи всегда были неожиданными для него. Он только выглядел довольным. Он открыл окно, и Мэттью пролез внутрь, столкнув с подоконника и Джеймса, и книгу.

— Привет, Мэттью, — сказал Джеймс с пола слегка насмешливым тоном.

— Привет, Мэттью! — зазвенел голос Люси из-за ее письменного стола.

Она являла собой олицетворение художественного беспорядка, явно пребывая в муках создания композиции. Ее светло-каштановые кудряшки наполовину выбились из-под голубой ленты, одна туфелька опасно свисала с обтянутой чулком стопы.

Дядя Уилл часто устраивал драматические чтения из книги о демонической оспе, которую он писал, и они были очень забавными. А Люси свои писательские опыты направо и налево не показывала. Мэттью часто задумывался, не попросить ли ее прочитать страничку, но не мог найти ни одной причины, почему бы Люси сделала для него исключение.

— Да благословит вас Бог, мои Эрондейлы, — сказал Мэттью с пафосом, поднявшись с пола и, кланяясь Люси. — Я прибыл по срочному делу. Скажите мне и будьте честны! Что вы думаете о моем жилете?

Люси улыбнулась, и милые ямочки заиграли на ее щеках.

— Сногсшибательный.

— Согласен с Люси, — заявил Джеймс миролюбиво.

— Не фантастически прекрасный? — переспросил Мэтью. — Позитивно ошеломляющий?

— Полагаю, я ошеломлен, — сказал Джеймс. — Но ошеломлен ли я позитивно?»

— Воздержись от жестокой игры в слова со своим единственным парабатаем, — потребовал Мэттью. — И позаботься о своем собственном наряде, будь любезен. Убери эту дурацкую книгу. Господа Лайтвуды ожидают нас. И мы должны поторопиться.

— Могу я пойти как есть? — спросил Джеймс.

Все еще оставаясь на полу, он посмотрел своими золотыми глазами вверх на Мэттью. Его иссиня-черные волосы были растрепаны, а его льняная рубашка измята, и на нем даже не был надет жилет.

Мэттью благородно сдержал конвульсивную дрожь.

— Ты, конечно же, шутишь! — заявил Мэттью. — Ну ладно. Хотя бы причешись!

— Грядет мятеж расчесок, — предупредил Джеймс, направляясь к двери.

— Возвратись назад с победой или на расческах твоих солдат! — провозгласил Мэттью ему вслед.

Когда Джейми исчез за дверью, Мэттью повернулся к Люси, которая что-то интенсивно писала, но посмотрела вверх, словно почувствовав его взгляд, и улыбнулась. Мэттью подумал, как можно быть такой самодостаточной и одновременно так чудесно улыбаться ему. Он мог бы сравнить ее с гостеприимным домом, с крепкими стенами или с маяком, в котором всегда горит свет.

— Мне тоже следует причесаться? — поддразнила Люси.

— Ты, как всегда, прекрасна, — сказал Мэттью.

Хотел бы он поправить ленточку в ее волосах, но это было бы нарушением свободы.

— Хочешь посетить собрание нашего секретного клуба? — спросил Мэттью.

— Не могу. Делаю уроки с мамой. Мама и я учим персидский, — сказала Люси. — Мне следует научиться говорить на языках, на которых говорит мой парабатай, не так ли?!

Джеймс недавно начал называть своих мать и отца мама и па чаще, чем мама и папа, ведь это звучало более взросло. И Люси немедленно начала копировать его. Мэттью нравилось слышать уэльский ритм в их голосах когда они звали своих родителей, их голоса, нежные, словно в песне и всегда полные любви.

— Конечно, — сказал Мэттью, кашлянув и давая себе тайное обещание вернуться к урокам уэльского.

Не было никаких сомнений в том, что Люси не будет посещать Академию Сумеречных Охотников. За ней никогда не замечалось наличие каких-либо необычных способностей, как, например, у Джеймса, но этот мир все равно был довольно жесток по отношению к женщинам, которые давали хоть какие-то подозрения, что они не такие как все.

— Люси Эрондейл — прекрасный ребенок, однако кто из-за её недостатков решит жениться на ней? — спросила Лавиния Уайтлоу у матери Мэттью за кружкой чая.

— Я была бы рада, если бы один из моих сыновей захотел сделать это, — ответила Шарлотта тоном Консула.

Мэттью подумал о том, как же повезло Джеймсу, что у него есть Люси. Самому Мэттью всегда хотелось бы иметь младшую сестру. Но это не означало, что он хотел, чтобы Люси была его сестрой.

— Люс, что ты там такое пишешь? Книгу? — осторожно спросил Мэттью.

— Нет, не книгу. Я пишу письмо Корделии, — ответила Люси, разрушая его хрупкий замысел, — Надеюсь, в ближайшее время она навестит нас, — добавила она с усердием:

— Она тебе понравится, это точно. Я в этом уверена.

— Хм, — ответил Мэттью.

У него были некоторые сомнения насчет Корделии Карстаирс. В один прекрасный день Люси и Корделия пройдут церемонию парабатай, когда Конклав посчитает их достаточно взрослыми леди, которые полностью осознавали, чего они хотят.

Люси и Джеймс были знакомы с Корделией с времен их детских приключений, в которых Мэттью, по понятным причинам, не мог принять участие, из-за чего немного завидовал. Корделия, должно быть, обладала исключительными качествами, иначе Люси бы не захотела, чтобы она была её парабатаем. Но она все еще была сестрой Аластера Отвратительного Червя Карстаирса, так что было бы странно, если бы она была абсолютно любезной.

— Она прислала мне фотографию себя в своем последнем письме. Это Корделия, — продолжала Люси с тоном гордости. — Разве она не самая красивая девушка, которую ты когда-либо видел?

— О-о, хорошо, — сказал Мэттью. — Возможно.

Он был удивлен фотографией. Он подумал бы, что сестра Аластера могла бы разделить его неприятный взгляд, как если бы он ел лимоны, на которые он смотрел. Но у неё не было этого взгляда. Вместо этого Мэттью вспомнил строчку из стихотворения, которое Джеймс однажды прочитал ему о безответной любви.

«Этот ребенок души и блеска» точно описал яркое лицо, смеющееся над ним из кадра.

— Все, что я знаю, — продолжал Мэттью, — у тебя есть каждая другая девушка в Лондоне.

Люси покраснела:

— И опять ты дразнишь меня, Мэттью.

— Это Корделия предложила тебе пройти церемонию парабатай, — спросил он небрежно, — или ты сама предложила?

Люси и Корделия захотели стать парабатаями до того момента, когда им придется расстаться, однако их предупредили, что иногда Сумеречные Охотники жалеют о своем решении, более того бывало и так, что один из потенциальных парабатаев передумывал проходить эту церемонию.