Кровь скитальца (СИ) - Алехин Леонид - Страница 5

— Стреляй, — сказал он. — Ты все равно не сможешь меня убить. Мое сердце в чертогах Хозяйки Зимы.

Скиталец выстрелил. Дважды. Ведь сердце у людей бывает и справа. Два черных отверстия дымились на груди сказочника.

— Видишь, — сказал он. — Я не могу умереть, пока Хозяйка не отпустит меня.

Пищальник задумался на секунду.

— Значит, твоя история правда. Книга нужна тебе, чтобы рассказать Хозяйке последнюю историю.

— И для этого тоже.

— Я не могу позволить тебе забрать ее. Моя дорога — дорога хранителя Книги. Она пересекает твою.

Выстрел. Ремень сумы разлетается в клочья. Скиталец прыгает, хватает суму, скользит по крыше к хвостовому краю вагона. Сказочник бежит в противоположную сторону. Он спрыгивает в промежуток между вагонами, вцепляется двумя руками в торчащий рычаг. И, надавив на него всем телом, отсоединяет последний вагон. Со скрежетом расходятся муфты. Сначала расстояние между буферами вагонов не шире волоска, но постепенно оно расширяется.

Скиталец смотрит на него сверху, с крыши отходящего вагона. В одной руке сума, в другой пистоль.

— Ты читал Книгу, — говорит пищальник. — Твое место среди нас или среди мертвых.

Сказитель качает головой.

— Мое место рядом с ней, — говорит он.

— Я приду за тобой, когда ты вернешь себе свое сердце, — обещает пищальник.

Сказочник снимает с пальца кольцо Хозяйки Зимы и кидает скитальцу. Тот ловит его рукой с пистолем.

— Оно приведет тебя ко мне, — кричит сказитель, ибо расстояние между составом и отцепленным вагоном уже велико.

Лишь двадцать минут спустя скиталец открывает суму и обнаруживает в ней сборник неприличных гравюр, изданный в Оросе. Медленно снимает соломенную шляпу, обнажая бритую голову с дорожкой из символов ото лба до макушки. Смеется, запрокинув лицо к небу. Хранитель Книги, обманутый сказочником.

Потом он перезаряжает пистоль, засыпая в него отборные жемчужины. Одной из таких он заплатил Воге Рыбарю. Надевает шляпу.

Скиталец, знающий путь смерти, бросает под ноги кольцо сказочника. Кольцо катится на север, а он идет следом.

Человек, поднявшийся на склон горы, был одет слишком легко для этих мест. Но его не касался холод. Полы круглой шляпы укрывали его лицо от снега. Глазами рыси он следил за серебряной искрой, бежавшей перед ним по сугробам.

Сказочник ждал его у входа в узкую расщелину. Вокруг было холодно, но рядом с морозным дыханием из недр горы любой холод был нежнее девичьего дыхания. Серебряная искра проскользнула мимо сказочника и сгинула в расщелине.

— Ты вовремя, — сказал сказочник, встречая взгляд скитальца. — Сегодня я получил свободу. В награду за истории из Книги она даже вернула мне сердце.

— Где Книга? — спросил скиталец.

Пар клубился вокруг его головы, колыхался в такт ровным вдохам и выдохам.

— Она оставила ее себе. Только так я мог вернуть себе сердце.

Пистоль появился в руке скитальца из ниоткуда. Будто соткался из черных теней под полой плаща.

— Зачем тебе сердце, если ты сейчас потеряешь жизнь? — спросил пищальник.

Сказочник пожал плечами.

— Не знаю. Хотелось что-то чувствовать перед смертью. Устал от холода и пустоты внутри. Устал любить только ее, забыв лица родных и друзей. Устал целый год приходить к подножью ее горы. Год Хозяйки Зимы — это триста шестьдесят лет. Я устал собирать истории. Я хочу вернуться домой.

— Я сделаю так, что тебе не будет больно, — пообещал скиталец.

— Не ходи к ней, — попросил сказочник. — Она заберет твою любовь и память.

Пищальник покачал головой.

— У меня никогда не было ни того, ни другого.

— Тогда я был счастливей тебя.

Звук выстрела заблудился в стенах расщелины и сгинул. Из-под распростертого тела сказочника вытекала кровь. Снег на ее пути мгновенно таял, а из темнеющей земли выстреливали быстрые ростки. Пищальник наклонился над мертвецом и закрыл его светлые глаза.

— Ты умер без дома, без любви и без страха, — сказал он. — Ты умер скитальцем. Твоя кровь отворила двери весне.

Он поднял голову и шагнул в проход, дышавший вечной стужей. Туда вела его дорога. Последние слова скитальца застыли изморозью на черных скалах.

— А меня ждет зима.

История закончилась, а она все сидела с закрытыми глазами. Он был рад возможности любоваться ее лицом, не попадая в плен ее сверкающих глаз.

— А что было дальше? — спросила она. — Скиталец полюбил ее? Она подарила ему свой поцелуй?

— Пока не знаю, — ответил сказочник. — Я смогу рассказать тебе через год, когда будет готово продолжение.

Она приблизилась к нему вплотную, и он почувствовал свежий холод ее дыхания на своем лице.

— Ты мучаешь меня, — прошептала она. — Ты же знаешь, я пуста внутри. Только твои истории могут меня наполнить.

«Я знаю, — подумал он. — Но лучше бы не знал».

— Следующую историю я напишу про ревность, — сказал он. — Про нового Хозяина Весны, которого она выбрала.

Она смотрела в его глаза, ее руки лежали у него на плечах.

— Ты знаешь, мне нужна человеческая любовь. Она питает меня. Но ты, только ты наполняешь меня здесь, — она коснулась ложбинки между ключиц.

— Я расскажу про тех, кто пополняет твою сокровищницу. Про осколки их сердец. Но это будет через год. А сейчас мне надо идти.

— Ты всегда покидаешь меня.

— Таков уговор.

«Слишком мучительно бывать с тобой подолгу. А без тебя невозможно».

— Уговор, — повторила она. — Что ж, я помню.

«Я сказитель, — ответил он барам. — Хотите послушать мою лучшую историю?».

Она прижалась своими губами к его губам. Сказочника обожгло холодом, но в то же время, пока длился поцелуй, он чувствовал, что его сердце живо, что оно вновь трепещет в его груди. Так продолжалось недолго.

— Возвращайся, — попросила она. — Я жду тебя.

Он коснулся своих губ. На пальцы лег иней.

— Через год, — сказал он. — Я вернусь к тебе через год.

У подножья горы он встретил трех горцев, разбойников-баров. Одному из них приглянулась его соломенная шляпа, и он спросил имя сказочника в надежде, что тот окажется безродным чужаком. Чужака можно без боязни прирезать и оставить раздетым под валуном. Никто не спросит, никто не придет мстить.

— Я сказитель, — ответил он барам. — Хотите послушать мою лучшую историю?

Три выстрела слились в один. Он не стал сталкивать тела в пропасть, оставил поживу снежным барсам. Тот, кто хотел завладеть его шляпой, был совсем мальчишкой. Немало страниц опустело в Книге, когда он опустился в кровавый снег.

Ничего не шевельнулось в пустой груди сказочника. Ни жалости, ни чувства вины. Он опустил мальчишке веки, пряча изумление, навечно поселившееся в глазах. Сжал в кулак руку с серебряным кольцом на безымянном пальце.

— Что же ты сделала со мной? — прошептал он. — Я наполняю тебя, но я сам пуст. Некому меня наполнить. Кто пройдет со мной этой дорогой? Кто?

Ледяная пустыня вокруг молчала. Он застыл, запрокинув голову к небесам и ловя ртом снег. Над ним в вечном покое вздымалась гора, дом Хозяйки Зимы.

© Л. Алехин, 2007