Бабник (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел - Страница 23

— Я всегда голодная. — К счастью, это прозвучало хорошо, а не как у изголодавшегося человека, которым я была. Больше как «о, круто, я могу поесть», когда на самом деле мой разум кричал, что я уничтожу целого слона прямо сейчас, не прося извинений.

— Ответь на звонок в дверь.

Я ахнула.

— Ты заказал мне ПИЦЦУ?

— Почему ты всегда кричишь на меня?

— Сестра. Не та кровать. Разорванная помолвка. Бабник…

— Прости, так ты есть хочешь?

— Да! — я вскочила на ноги, подбежала к двери и распахнула ее, а затем схватилась за нее рукой с телефоном, чуть не свалившись на пол.

— Торн.

— Я был по соседству, — усмехнулся он.

— Что? Борьба с преступностью? — В этот момент в коридоре раздался громкий крик.

Со вздохом я схватила его за рубашку и дернула в гостиную, закрывая дверь на все замки.

Вопль стал громче.

Зевнув, я повернулась и поймала Лукаса с округлившимися глазами.

— Ты уверена, что ты в безопасности здесь?

— Ах, это? — я указала на дверь. — Это ничего. Просто мистер Томпсон иногда путается и заходит не в ту квартиру, когда женщины переодеваются. Его выбор времени идеален.

— Так… — Лукас держал два пакета, и я не могла отвести от них глаз, — мистер Томпсон это Любопытный Том, который просто случайно вламывается в чужие квартиры?

— Он не вламывается, то есть не совсем. Он открывает дверь, заходит, говорит, что заблудился, и выходит обратно. Вполне безобидно.

— Поэтому ты закрыла дверь.

— Я отказываюсь позволять ему стать первым мужчиной за год, увидевшим меня голой. — Рассмеялась я, но потом хлопнула себя по лбу. — Я имела в виду…

— Не-е-ет, ты имела в виду, что Карл не настоящий? А как же тогда танцующие дети? Невидимы?

— Эй! Это настоящая некоммерческая организация.

Ямочка на подбородке Лукаса делала его глупую улыбку шире и более… насмешливой и сексуальной, но я отказывалась считать его сексуальным, поэтому заставила себя думать, что его улыбка тупая и уродская.

— Я знаю, даю тебе повод.

— Конечно, даешь.

— Что это должно означать?

Я больше не могла этого вынести. Промаршировав к тому месту, где он стоял, а это буквально в шаге от меня, учитывая размеры моей квартиры, я потянула пакеты из его рук.

— Что тут у тебя?

— Полегче, — он отогнал мои руки от пакетов. — Ты получишь еду, но для начала сделаешь кое-что для меня.

— Не-а, — я покачала головой. — Это жестоко. Ты знаешь, как я люблю поесть. Как ты смеешь использовать это как способ заставить меня оказать тебе услугу? Я вынуждена работать с тобой, разве этой услуги недостаточно?

Лукас вздохнул, его плечи с каждым вдохом двигались вверх и вниз, как будто я настолько его раздражала, что его тело не могло не показать это.

— Скорее мне приходится мириться с тобой, а тебе со мной.

— Погоди, — я подняла руку, — где Понедельник?

— Ты хотела сказать, Молли? — У него была настолько самодовольная улыбка, что мне захотелось двинуть ему по шее и отправить немного поразвлечься к мистеру Томпсону.

— Да, — я снова попыталась дотянуться до пакета, — Молли.

— Кстати, ты великолепно выглядишь, очень в стиле «потертый шик».

В этот момент я осознала, во что одета. На мне были красные шорты из старшей школы и белая футболка с надписью «Я Единорог» спереди.

На носках были по меньшей мере две дырки.

В общем, я выглядела как бомж.

Я быстро коснулась волос. По крайней мере, они были убраны от лица и собраны в пучок.

Я застонала. Резинкой. У меня действительно вязаная резинка для волос.

— Они возвращаются? — он указал на резинку и издал смешок, — потому что, должен сказать, я большой поклонник.

— Вон! — я указала на дверь.

— Что? — он поставил пакеты на стол и повернулся ко мне. — Ты собралась выгнать меня вместе с едой?

— Еда может остаться. Она ничего плохого не сделала.

— А я сделал?

— Ты дышишь.

— Такая жестокая и замученная для столь юного возраста.

— Молли?

— Ее родители в городе, и она решила, ей будет слишком трудно объяснить, что парень, с которым она видится, также встречается с другими женщинами, и нет, на самом деле не собирается делать ей предложение. Они очень строгие католики.

— И?

— И они хотят, чтобы у нее были дети. Куча детей.

— Последнее, что нужно нашему миру, это множество копий Лукаса Торна, бегающих вокруг и сея хаос в городе. У полиции достаточно неприятностей и с мистером Томпсоном.

— Мило. — Он вздохнул, повернулся кругом, вытащил один из стульев и указал мне на него. — Сядь.

— Думаю, лучше я…

— Сейчас же.

Я плюхнулась на стул, скрестив руки на груди, и стала наблюдать, как он начал доставать тайскую еду — коробку за коробкой.

У меня потекли слюнки, и я смотрела, пока в глазах не помутилось от аромата тайской лапши с курицей, защекотавшего нос.

Я испустила стон, не смогла сдержаться.

Лукас остановился, и его тело застыло.

— Что? — я сглотнула и взглянула в его красивое лицо.

Его взгляд встретился с моим.

— Я забыл.

— Забыл что?

— Что, когда ты голодная, ты ешь как гиена. — Его глаза опустились на мой полный слюней рот. — Или как акула во время Недели акул.

Его рукава были закатаны до локтей, обнажая великолепные предплечья. Я старалась не пялиться, но это трудно. Вот почему Лукас Торн был угрозой для общества и очень плохим человеком. Он слишком красив, чтобы быть реальным. Несправедливо, что у него такая ужасная личность, а скрывается под такой хорошей внешностью.

Не похоже, что он всегда был таким невезучим человеком.

Но все же.

Он стукнул меня по запястью одной из пластиковых вилок и покачал головой.

— Еще нет.

— Но…

— Терпение. Завтра вечером, — он облизнул губы, внезапно занервничав. Я его таким еще не видела. — Мне нужно, чтобы ты была… милой.

— Так вот о чем ты? Хочешь, чтобы я была милой с тобой? Во время ужина?

Он медленно кивнул.

— Да… милой со мной во время ужина. И не наигранно милой, когда мне хочется тебя придушить до полусмерти, а такой милой, когда твоя улыбка касается и глаз, а смех заставляет мужчин позабыть обо всем. Это мило. — Он отвернулся и посмотрел на паука. Счастливый ублюдок, вероятно, никогда теперь не уберется отсюда, так как ощутил на себе эффект Лукаса Торна. — Думаешь, ты справишься с этим?

Я медленно вытащила вилку из его сжатого кулака и затем, видимо, безумие заразно, потому что я положила на его руку свою и сжала. — Обещаю. Я буду хорошей.

— Поклянись. — Его глаза сузились, когда он посмотрел на наши руки. — Своей тайской едой.

— Ты серьезно?

— Смертельно. — Его голос стал ниже, когда он наклонился, и мы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, наши тела практически соприкасались.

— Ладно, — я глубоко вздохнула, — клянусь своей тайской едой, что я буду мила с тобой завтра вечером, реально мила, как ты хочешь.

— Или помоги мне Бог, я никогда больше не попробую тайскую еду снова. — Его брови взлетели. — Скажи это, или никакой еды.

Искушение моими любимыми блюдами было слишком сильным, чтобы вынести это, а потому я стиснула зубы и повторила:

— Или помоги мне Бог, я никогда больше не попробую тайскую еду.

— Прекрасно! — Он широко улыбнулся. — Потому что приезжают мои родители.

Глава 16

ЛУКАС

Мои родители были великолепны. Я сделал затяжной глоток бурбона.

Фантастические, чрезвычайно поддерживающие и любящие. На этот раз я проглотил половину выпивки, поставил стакан на барную стойку и посмотрел на часы.

Поправочка. Они были великолепными до тех пор, пока я не разрушил их отношения с Блэками и заклеймил нашу семью как единственную, которой никто не махал в знак приветствия во время ежегодного праздника на День независимости.