Башня духов (СИ) - Романовская Ольга - Страница 77

Помимо письма ничего интересного в комнате не нашлось. Историки бы, наверное, возразили, но нас волновали Берток и лич, а не быт трёхсотлетней давности.

В соседних помещениях царило то же запустение, разве что обнаружилась амбарная книга. В ней тогдашний интендант скрупулёзно записывал расходы и доходы Башни духов. Не в злотых, а ещё в златенах — так прежде назывались самые крупные иссальские монеты. Злотыми они стали при Бражеке Седьмом, значит, записям не триста, а минимум триста сорок лет. Сделаны они, кстати, не на пергаменте, а на особо выделанной коре — интендант попался рачительный.

Оказывается, прежде Башня духов владела солидным подсобным хозяйством, иначе откуда взялись эти утки, гуси, свиньи? А ведь их продавали — вот и запись соответствующая имеется.

Заглядывая через плечо Авалона, с трудом читала выцветшие строки. Сколько же воды утекло с тех пор, как же изменился мир, язык, цены! Отдать бы эту книжицу в Олойский университет общественных наук, с руками бы оторвали.

Самое интересное оказалось в конце коридора, там, где он заканчивался таким же тупиком, как и его брат-близнец на втором этаже. Вместо стены взгляд упёрся… в лестницу. Скромная, значительно уступавшая размерами парадной, она вела на третий этаж. Ступени деревянные, но не скрипучие, не трухлявые, не так давно отремонтированные, перила дубовые, лакированные. Чувствовалось, за лестницей ухаживают, берегут.

Эрно проверил, безопасно ли подниматься наверх, и Денес первым миновал два лестничных марша. Вслед за ним отправился Миклос, и вскоре мы все толклись перед очередной запертой дверью. Она оказалась защищена намного лучше первой и настроена только на одного человека.

— Так и есть, Берток! — вздохнул Авалон, разглядывая переливы плетения. — Под самым носом!..

— А разве вы никогда не осматривали Башню? — По-моему, логично, принимая руководство чем-то, это самое что-то обойти.

— Осматривали, разумеется, но нигде ни намёка. Судя по всему, в эту часть можно попасть только через библиотеку, а мы ей редко пользовались. В тот угол и вовсе не забредали. Так, я да Кристоф, чтобы просто посмотреть. Вы же сами ничего не чувствовали, Рената.

Да, не поспоришь. Потайной ход я нашла случайно. Идеально замаскированный, он не излучал магии, а инферн надёжно отпугивал тех, кто слишком близко подбирался к загадке Башни духов.

— А чертежи, планы?..

— Какие чертежи, Рената? — покачал головой Авалон и начал по волокну распутывать и уничтожать нити. Делал он это быстро и чётко, умудряясь ещё и беседовать со мной. Поневоле засомневаешься, кто тут кончал теоретический факультет, хотя Авалон наверняка две специализации имеет и степень магистра магии. — Тут такое запустение царило, два стареньких мага — и куча нечисти вокруг. Опять же духи. Они как комары — мелкие, но жалят противно. Жить в Башне никто не собирался, едва очистили её от нерождённых, которые расплодились не хуже крыс. А потом… Потом измерили всё, поисковым заклинанием проверили — ничего необычного. Сдаётся мне, тут древняя магия замешана, та, которую в Академиях не преподают.

Охранные чары рухнули, и, немного повозившись с замком, мы оказались в рабочем кабинете Бертока. Казалось, он вышел всего пару минут назад — на кушетке лежит свёрнутое одеяло, подушка закинута на спинку, а на велюровой обивке стоит блюдо с ягодами. На столе — огарок свечи и заложенная серебряной закладкой с изображением русалки книга, одна из тех, что пропала накануне. Тут же какие-то записи, черновики расчётов и пустая тарелка с обглоданной куриной ножкой.

В камине зола, на полке мирно тикают часы.

Пушистый ковёр манит разуться, а кресло с мягкими подлокотниками — присесть и отдохнуть, глядя на огонь.

Вдоль стен расставлены шкафы, а в них — не только книги. Я отвернулась, а Истван заинтересовался, вытащил пару костей, повертел в руках и положил на место.

— Доморощенный некромант! — в его голосе сквозило презрение. — Только материал извёл!

На полукруглой стене висел сделанный углём портрет женщины. Я обернулась к Эрно, и тот кивнул: да, он рисовал.

— А кто это? — я подошла, чтобы лучше рассмотреть незнакомку.

— Так, девушка одна, — туманно ответил Эрно и, вздохнув, отлетел к Авалону.

Я насторожилась и невольно подобралась. Чего он не договаривает, почему?

Сняла портрет и подошла к окну — Берток устроился с комфортом и по ночам взирал из узенькой бойницы на вересковую пустошь.

Высокие скулы, прямой взгляд, чуть вздёрнутый подбородок…

Рисунок забрал Авалон, мельком глянул и улыбнулся:

— Не узнаёте?

Нахмурившись, ещё раз вгляделась в запечатлённые наспех черты. Они действительно казались знакомыми, хоть Эрно и не проработал детали, остановился на грубом наброске.

— Двадцать лет прошло, — подсказал Авалон.

И тут я поняла, о чём сокрушался Эрно, увидела то, что не разглядела сразу.

— Ты знал? — обернулась я к духу.

Тот покачал головой:

— Я бы первый сказал.

Та женщина действительно изменилась за эти годы, только чувства к ней Бертока, похоже, остались прежними. И я видела её всего пару часов назад: с угольного наброска на меня смотрела совсем юная, не похожая на себя нынешнюю Ядвига Молнар.

Маги совещались в углу, а я сидела на кушетке, терпеливо дожидаясь их решения. Заодно проверяла, какими ещё заклинаниями пользовался Берток. Ничего интересного не нашла, только бытовую магию.

Да, подумать только, я устроилась там, где всего пару часов назад ел преступник. А ночью спал. Видимо, податься ему больше некуда, не угадал некромант с друзьями-зазнобами в Верешене.

Ох, Истван… Что мне с ним делать? Ещё один Берток. Вот не хотела верить, гнала от себя эту мысль, а портрет Ядвиги всё поставил на свои места. Правильно некромант рассмеялся, когда о цветах спросила. Он ведь не поленился, усталый, невыспавшийся, до луговины прогулялся, потом вдоль кладбища прошёл, к реке спустился, чтобы мне букет вместе с запиской подсунуть. Цветы пожухли — значит, затемно ходил. Можно, конечно, списать на побочное действие снадобья Ядвиги, оно действительно на сознание влияет, но не настолько, чтобы человек совершал несвойственные ему поступки.

Опять же Миклос, Истван так на него смотрел, едва желваки не ходили. А ведь ему на посторонних плевать, некромант только Вилму защищает, сама видела, как похожим образом влетело за неосторожное слово брюнету.

Искоса глянула на Иствана и вновь погрузилась в раздумья.

Однако, каков, на новое потянуло! Ну да, я ж на бывшую жену похожа, а при всех обидах Истван её желал, это факт. Всколыхнула, называется, прошлое, только озабоченного некроманта рядом не хватало!

Сегодня же поговорю с Истваном, а то накручу, напридумываю. Я ведь та ещё сказочница, на фоне любовного треугольника Джено — Ядвига — Берток припишу некроманту, что угодно, а в итоге окажется, он снова просто извинялся. Миклоса Истван не переваривает, хватит любого повода, чтобы сорваться.

Нет, право слово, если бы некромант бросил Вилму, об этом судачил бы весь Верешен, а дочь суконщика подкараулила и вцепилась в волосы. Шила в мешке не утаишь, имя разлучницы подсказали бы 'добрые' люди. Да и сама Вилма на меня первую бы подумала.

Успокоившись, снова задумалась о Бертоке и пришла к неутешительному выводу: там, в Гнилой гати, мы едва не погибли по его вине. Уж не знаю, подобрались ли слишком близко к жилищу лича, учителя новоиспечённого некроманта, то ли вспомнилось давнее соперничество за женщину. Не меня ведь, самую слабую, даже не Винса, хоть ему и досталось, больше всего потрепало — Джено. А если так, магу грозит нешуточная опасность.

— Эрно, — шёпотом позвала я духа, — можешь слетать в Переполошный переулок, предупредить?

Он замялся, переводя взгляд с меня на дверь. На лице отразилась напряжённая работа мысли, будто Эрно не знал, остаться ли здесь или поспешить к бывшему коллеге.

— Со мной ничего не случится, — пообещала я. — Тут полно народу…