Башня духов (СИ) - Романовская Ольга - Страница 70

Помедлив и убедившись, что ничего не произошло, только тонкая материя уплотнилась, перенесла к первой вторую ногу и постаралась сосредоточиться на работе.

С мертвецом явно поработали — невооружённым взглядом видно чужое ментальное вмешательство. Оно произведено при жизни, сделано умело — значит, версия о студенте и бытовике отпадает. При всём желании тот же Нар не сумел бы столь ювелирно подчистить воспоминания и навязать свою волю.

Зуб даю, мертвецы с кладбища и этот утопленник связаны. Все знали в лицо своего убийцу.

— Истван, а когда он умер? — поинтересовалась я. Это важно.

— Два месяца назад, — не оборачиваясь, ответил некромант. — Точнее надо?

— Надо, — зачем-то ляпнула я, старательно рассматривая вязь чужой магии и пытаясь вспомнить, знакома ли она мне.

Истван задумался и, вскинув руку, потянулся к мертвецу. Мало заботясь о собственной безопасности, миновал меловой барьер и коснулся тела. Покойник отреагировал мгновенно — не отдёрни некромант руки, остался бы без пальцев. А ведь на зомби наложено заклинание подчинения.

Вскрикнула и только потом вспомнила — Истван запретил отвлекать себя эмоциональной реакцией. Но я действительно испугалась, саму пот пробрал.

— Стоять! — проревел некромант тем же странным, чужим тембром, от которого хотелось забиться в угол и заслонить голову ладонями.

Не зная, кому адресован приказ, замерла, даже дыхание задержала.

Зомби оказался не столь удачлив, как я, не сумел удержать равновесия в неудобной позе и рухнул на землю, будто тряпичная кукла.

— Ты посмел ослушаться меня, своего хозяина, — необыкновенно грозный и чем-то напоминавший сейчас сумасшедшего Истван наградил покойника ударом меча, — и заслужил наказание.

Да, не церемонятся некроманты с подопечными!

Зомби тупо уставился на дыру в теле, потрогал её и сел.

Зелёное облачко, во время удара покинувшее тело, подрагивая, поднималось всё выше и выше, уходя в воронку. Истван прервал его полёт и водворил обратно.

— Тут плохо, больно! — плаксиво пожаловалась душа. — Не хочу оживать, там лучше.

Вот ведь, а у нас, тех, что из плоти и крови, совсем другое мнение. Мы за жизнь цепляемся, пугаем детей рассказами о бесах… Эх, расспросить бы, что там и как, но некогда.

— Ошибся я, — вновь коснувшись трупа, пробормотал Истван. Его слегка покачивало — сказывалось напряжение. — Последняя декада февраля.

И поторопил:

— Ну, давай, Рената, чтобы я не зря корячился.

Вплотную приблизившись к меловому кругу, погрузилась в работу. Поначалу она шла тяжело, но потом я выяснила закономерности, научилась отделять обманки от истинных нитей и мысленно воспроизвела весь рисунок заклинания.

Так, Рената, ты справишься! Чем практики хуже теоретиков? Они пользуются тем, что создают другие, то есть мы. А если так, то любой теоретик сумеет нейтрализовать чужие чары. Вот этим и займёмся.

Туман в голове покойника рассеивался, нити магии редели. Я не обрывала, а нивелировала их контрзаклинаниями. Тяжело? Тяжело, но зато гордилась собой.

— Всё, смотрите, — я, наконец, с облегчением выдохнула и в изнеможении опустилась на пол. Вылеченная Андором и Ядвигой рука пригодилась, без неё я бы не смогла начертить полноценный рисунок и вытянуть с помощью него чужую энергию. Это потянет на полноценную дипломную работу — разбор действия чужих чар и составление персонального контрзаклинания.

Истван кивнул, встряхнулся и продолжил прерванный допрос.

Да у него же носом идёт кровь! И пара сосудов в глазах лопнула. Какое кладбище, надо бежать за Андором — пусть загонит друга отдыхать.

Покойник, между тем, рассказывал интересные вещи. Во-первых, изменилась версия убийства — теперь его оглушили и утопили.

Мертвец рыбачил неподалёку от Верешена, задержался, сматывая удочки, и заметил подозрительную фигуру. Возле неё будто что-то светилось. Что, покойный — он оказался плотником из Белаги — не понял, но клялся — пакость, нежить: 'Глазища у неё огнём светились!'.

Естественно, незадачливый рыбак закричал, позабыв про улов, кинулся наутёк, но упал, расквасив нос об лёд.

От города до места, где плотник повстречал своего убийцу, всего около версты, однако никто не услышал воплей несчастного. И не проезжал никто по тракту, тянувшемуся вдоль реки.

Охая, плотник поднялся и в ужасе уставился на фигуру в длинном плаще с глухим капюшоном.

— Добрый вечер! — зачем-то буркнул он, видимо, со страха.

— Добрый, — с усмешкой ответил незнакомец. — Привиделось что?

Плотник завертел головой — и правда, нежить пропала, а собеседник уже не казался таким зловещим. И голос будто бы даже знаком… Нахмурившись, плотник попытался вспомнить, где уже слышал его, а незнакомец тем временем спросил, закрываются ли на ночь ворота, а посему стоит ли искать ночлега за стенами Белаги.

И тут покойный совершил роковую ошибку: он вспомнил собеседника и признался в этом.

— Да что вы, господин, запамятовали, что ли! Калиточка для магов всегда открыта. Вот уж наврут бабы, болтали, негодные, будто вы умерли! Я-то сразу понял: брешут, не может такой маг, как вы, умереть. Ездили куда-то? Не видно, не слышно было столько лет… Ох, вовек благодарен за помощь, без вас бы дочка не родилась.

Плотник всё говорил и говорил, вспоминая события шестнадцатилетней давности, когда маг проездом в Башню духов отбил нападение нечисти на дорожную карету, и не замечал, как сжимаются кулаки собеседника.

Кончилось всё тем, что расчувствовавшийся горожанин предложил переночевать у него, вернулся к проруби, наклонился, чтобы поднять улов и снасти, — и ощутил боль в затылке.

— Больше ничего не помню — умер.

— Как звали мага?

— Да коренастый такой, со шрамом.

— Денес? — в ужасе прошептала я.

Неужели он? А казался таким славным, милым, об Эрно так горевал…

Покойный не ответил. Тело его обмякло, зелёное облачко со свистом улетело в воронку.

Щёки обжог ледяной вихрь. Кожу закололо, и я поспешила метнуться за пределы кругов, в безопасное место. Всё-таки потусторонний мир небезопасен, мало ли, что случится.

Вцепившись в стеллажи, обернулась и увидела сгустившиеся над Истваном тучи — будто бы сейчас для него разразится персональная гроза.

Чёрная свеча почти догорела. Пламя дрожало, мигало, готовое в любое мгновение погаснуть.

Истван с трудом, словно на плечи давила непомерная тяжесть, выбрался за пределы обоих кругов, пробормотал последнее заклинание и рухнул на колени. Ногой отбросил верёвку, мел стирать не стал и лёг, прикрыв глаза.

— Всё в порядке? — с тревогой спросила я, тут же очутившись рядом.

Подумала и затушила фитилёк, затёрла меловой круг — нельзя такое оставлять. Во-первых, оно энергетику дурную накапливает, во-вторых, кто-то может случайно или из самонадеянности попытаться проникнуть в иной мир и жестоко за это поплатится. Затем склонилась над Истваном и с облегчением констатировала: дышит!

— Ничего, сейчас я Кристофа позову…

— Накой? — Истван с трудом сел, вытащил платок и вытер кровь. — Обычное дело, некромантия. Ну и слабонервная ты!

Тем не менее, игнорируя протесты, направилась к двери. Некроманта нужно уложить в постель, чтобы он там ни говорил. А после отыскать Денеса и сличить его магию с магией убийцы плотника.

В дверях остановилась, вспомнив об одной детали. В подобных вопросах случайностей не бывает.

— А рыба зачем?

— За болтливый язык. И чтобы мы не лезли.

Понятно, теперь на молчание намекали мне.

Истван остался сидеть на полу. От помощи категорически отказался, упрямо мотнул головой и заявил: иди и не мешай. Я не стала настаивать, понимая, некроманта не переубедишь. Пару раз оглянулась через плечо: Истван упирался руками, будто иначе не мог удержать равновесия. Ума не приложу, как он вообще сдюжил, сумел вызвать душу и удерживать её в теле в течение десяти-пятнадцати минут.