Проект Х (СИ) - Перунов Антон - Страница 41

  - Получается, как конно-егерские, казачьи или драгунские, по изначальной задумке Генриха 4. - Проявил я свои познания.

  - Верно, - снова улыбнулся Фархад. - Может, ты и о происхождении слова драгун знаешь? - Опа, а это уже проверочка...

  - Да, драконы. Огнедышащие. К слову, у французских королей еще до драгун личная гвардия была из конных стрелков. Вот.

  - Отлично. Сразу видно, с историей ты знаком. Ну, все, мы пришли. Пора приступать к делу. Начнем с пистолета, проверим как у тебя с ним. Все что сказал про автомат, относится и к 'стечкину'. Даже изготовку менять не будем. Лучше пусть тело привыкает действовать по единому методу.

  Последующие два часа прошли в крайне напряженном ритме. Стрелять мне пришлось много. Показал правильную стойку, затем устроив небольшое показательное выступление - вихрь и грохот выстрелов сливались в один непрерывный ба-бах, а цели, сбитые беспощадно-точным огнем, падали как подкошенные, привел меня - скромного пока что зрителя, в состояние почти экстатическое. Так что я твердо решил - или умру, или научусь также, если не лучше, последняя мысль мелькнула чуток трусливо, и махнув на прощание хвостом, спряталась в самых потаенных уголках души до поры до времени. Настал и мой черед взяться за оружие. Еще раз убедившись в правильности хвата оружия, стойки, положения ног и в целом, изготовки, Фархад принялся гонять меня по полигону. И почти сразу стало получаться. Восторг, вызываемый падающими с металлическим лязгом ростовыми и грудными мишенями трудно сравнить с чем-то, разве что вспомнились те гиены на берегу озера, трусливо бегущие от человека - от меня-победителя. Хмм... Страшен человек с ружьем, а автоматом страшен вдвойне.

  Довольным мой командир не выглядел, но и разочарования в его глазах не читалось. Оба ствола буквально заставили в себя влюбиться, до того они оказались добротными, удобными и точными, словно сами попадали в мишень. Я даже высказал на этот счет мнение, мол, оружие такое, что не может не поражать цель. В ответ Курбаши улыбнулся и изрек знакомую сентенцию 'что не оружие убивает, а человек', добавив, что, безусловно, и АПБ, и АВС - на самом деле очень точные и устойчивые.

  Поняв, что сил у подопечного, то есть у меня, больше не осталось и в голове только грохот, Курбаши завершил занятие. Под пристальным взглядом командира отсоединил магазин, передернув затвор, проверил, нет ли патрона в стволе, и произвел контрольный спуск. В ответ раздался тихий щелчок.

  - Пошли в казарму, почистишь оружие. - Распорядился десятник.

  Закончив с пистолетом, я перешел к частичной разборке и чистке, как сказал Фархад, 'штурмгевера' - штурмовой винтовки по-немецки. Десятник сидел, наблюдая за моими неловкими манипуляциями иногда останавливая и молча исправляя ошибки, показывая как правильно. Благо, ухватывал я сегодня с первого раза.

  - Курбаши, расскажи про отряд. Сколько бойцов, чем оснащены, как живете и чем зарабатываете?

  - Правильные вопросы, Славка. И своевременные. В отряде четыре десятка. Мой - единственный постоянной готовности - мы все живем здесь - не женатые, молодые, вроде младшей дружины. Остальные - в Алтыне, в воинской слободке, здесь, в крепости. Дома бойцам всегда помогаем ставить, на обзаведение скидываемся, а когда свадьбы всем отрядом гуляем - дым стоит коромыслом. - От приятных воспоминаний он даже прищурился довольно, как сытый кот. - Бойцы торгуют, ремесленничают, кто-то и золотишко ищет-моет-копает.

  - Мне купец один сказал, что шериф ему подрядил группу бойцов для одного дела...

  - Знаю. Дело серьезное. Ясыги - ребята грозные. Не раз уже с ними воевать приходилось. Да, бывает, и нанимаемся на разные дела. Почему нет? И нам прибыток, и опыт, да и кто лучше справится? Командир наш - воин настоящий еще по той, земной жизни, учит на совесть. Судя по ухваткам - воевал в спецназе. Больше я про него не знаю ничего, можешь не спрашивать. - Он широко улыбнулся.

  - А сколько наем стоит?

  - Тебе зачем?

  - Мало ли, всяко в жизни бывает... - уклончиво ответил я.

  Насмешливо хмыкнув, Фархад все же ответил:

  - Расценки обычные - пятерка в неделю это если просто - сопровождение груза или охрана без особых обстоятельств.

  - А если особые или в драку сразу?

  - Тогда бери выше. Червонец за неделю или за операцию, если она короткая. Но с серьезной дракой, плюс часть от добычи.

  - Я слышал - половина нанимателю, остальное бойцам?

  - Не всегда. Зависит от сложности и опасности задачи. Тут таксы нет никакой, как договоришься, так и будет.

  - Не знаю, рассказал тебе Шериф или нет, но я тут с одним уродом поцапался... точнее, просто обыграл в карты. А он ко мне 'хвоста' привесил, потом и вовсе, слугу выкрал и коней свёл. Думаю, миром это все не кончится.

  - Ты уверен? - Разом построжев переспросил Курбаши.

  - Да, я топтуна повязал и допросил. Потом отпустил, правда. Не знаю, чья была инициатива парня моего утаскивать, не уверен, что самого Пернача. Я ему до вечера время дал на раздумья. Потом - воевать буду. Вот и хотел узнать, если что, смогу ли на вас рассчитывать?

  - Разберемся, Славян. Не думаю, что этот бандит настолько умом оскудел, что на Отряд наедет. Не по зубам ему кусок, однако. Но если дойдет до драки, поможем и без всякой платы, у нас правило простое - один за всех и все за одного. К слову, и в бою никогда не оставляем, вытаскиваем всегда с любым риском. Понимаешь? Иначе нельзя.

  - Понимаю, Курбаши. - Слова моего командира проникли в самую душу, найдя глубокий отклик. Теперь мои дневные размышления о том, чтобы приобрести стволы и свалить в автономку уже не представлялись мне верными. Елки. Конечно, слова это одно, а дела - другое, но у этого улыбчивого азията они пока не расходятся - вот как потренировал, да и сам стреляет - как бог. Все по-настоящему. Верю. - Тогда дождемся вечера и дальше по обстановке?

  - Расскажи все в деталях, подробно и не спеша. - Сосредоточенно глядя на меня, потребовал Курбаши.

  Ужин в казарме оказался сытным, вкусным и практически вегетарианским. Можно сказать, сбалансированным и без излишеств, чем-то напомнив туземную кухню Ердея. Не знаю почему, но мне - с давних пор приверженцу мясной диеты, это пришлось по душе. Народу за столом собралось десятка полтора - из города подтянулись еще пять-семь человек из других десятков, тоже квартирующих в казарме. Ребята с интересом посматривали на меня, но с расспросами не торопили. За это я был им признателен - день выдался богатым на разговоры, а по обилию пересказов краткой автобиографии - смело тянул на рекорд.

  По мере того, как солнце все дальше уходило на запад, напряженное ожидание дальнейших событий росло. Хоть я и заявил Рогачу, что начну войну, но легко сказать, а реально решиться на смертоубийство, неизбежно вытекающее из этого, совсем другое. Но больше всего тревожила судьба Митрия. От мысли, что его уже могли убить, на сердце холодело, и начинало хотеться кого-нибудь зарезать или задушить голыми руками, и по возможности медленно, чтобы вражина подлая помучился перед смертью вдосталь.

   От всех этих переживаний на душе разлилась мутная липкая хмарь и я, чтобы развеяться, вышел на двор. С пригорка, на котором стояла крепость, открывался благостно-пасторальный вид нижнего города и окрестностей. Сероватые дымки из труб, отблески закатно-красного солнца на стеклах домов, зелень деревьев. Красота. И вот посреди этого может начаться стрельба... Грустно, но делать нечего, видно, в этом мире иначе нельзя. Скоро надо идти в кабак Дыка, пообщаться с его кандидатами-наемниками.

  Что заставило обратить внимание на расхристанную, еле бредущую опираясь на забор фигуру пьяного мужика, и сам не знаю. Скользнув поначалу безразлично взглядом, я словно ощутил укол по нервам. Еще не разобравшись, но, уже волнуясь, я встал и постарался рассмотреть его внимательнее. Елки. Да. Что я стою, как идиот, надо подойти поближе! Забыв о предосторожностях, я ускоряющимся шагом, а потом, убедившись, что глаза не обманывают, бегом бросился к человеку.