Попаданка в академии драконов 3 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 8

— Прижмись к плите, нужно твоё максимальное влияние, — приказывает мне Линарэн. — Протяни руку, понадобится твоя кровь.

Так вот зачем шприцы на пальцах. Взгляд на серовато-белое лицо Элоранарра, синеву под его глазами и заострившийся, как у покойника, нос придаёт смелости. Отвернувшись, протягиваю руку. Уколы пяти шприцов под рык Арендара обжигают предплечье.

Вместе со вспышкой страха и тревоги на миг возвращается особое зрение: алая дымка клубится вокруг нас с Элоранарром, связывает, отравляет.

Щелчок — и вспыхивают на перчатке кристаллы, охватывают её цветным сиянием. Она и рука Линарэна вместе с ней становятся полупрозрачными. Кровь в кристалликах наливается багряным светом, колышется вокруг его руки алой дымкой. Узоры на гогглах Линарэна складываются в одинаковые магические печати. Он медленно погружает призрачную руку в живот Элоранарра. Тот вздрагивает, ресницы дёргаются.

Снова вижу дымку, окутывающую нас, водоворотом крутящуюся вокруг запястья Линарэна и утекающую в Элоранарра. Но вот Линарэн начинает медленно тянуть руку вверх, постепенно извлекая её, нематериальную, из тела брата вместе с багряным туманом. Тот жмётся к руке, проникает в капсулы с моей кровью. В ней он обращается в нити, и на концах этих нитей темнеют капли чего-то чёрного, копошащегося, точно пиявки.

Отскочив от Элоранарра, увлекая за собой алую дымку, Линарэн резко переворачивает руку, перекидывая сгустки на металлическую пластину ладони, зажимая их в кулак. Он что-то шепчет, перчатка оплавляется, наливается золотым светом. Алая дымка всколыхивается, закручивается вокруг кулака Линарэна и меня, горит, пылает в золоте драконьей магии, тает. Золотой огонь окатывает меня сладостным теплом и отступает, оставив чистой, свободной от алой дымки.

Перчатка медленно возвращает материальность себе и руке Линарэна. Он мертвенно-бледен, по лицу струится пот. Шатаясь, Линарэн подходит к ящику и, уложив внутрь перчатку, осторожно, не разжимая металлического кулака, стягивает её с руки. Пальцевые пластины сплавляются, перетекают, образуя цельную сферу. Но прежде, чем она успевает окончательно принять форму, Линарэн захлопывает ящик. На крышках и стенках вспыхивают алые магические узоры.

Навалившись сверху, Линарэн тяжело дышит. Пот с его лба капает на ноги Элоранарра, расползается на простыне тёмными пятнами.

Арендар налетает на меня, точно ураган. Обнимает и тянет от неподвижно лежащего на каменной плите Элоранарра, спрашивает:

— Получилось, Лин? Сработало?

— Да.

Тот утирает мокрый лоб и выпрямляется, прижимает коробку с пылающими символами к себе.

— И Элор больше не будет реагировать на Леру? — Арендар задвигает меня за спину.

— Валерия не его избранная, причин реагировать нет. — Всё ещё качаясь, Линарэн направляется к двери. — Не беспокойте меня пару дней. Вещество Бездны нестабильно, времени на его изучение в обрез, а мне ещё надо выяснить, как вытащить остальные фрагменты из источника Элора.

Уйти он не успевает: дверь отворяет, и в комнату входит, почти вплывает, голубоглазая белокурая женщина в золотом платье с алыми пламенными узорами по подолу и кромкам широких кружевных рукавов.

Халэнн склоняется:

— Ваше величество.

Величество… это же императрица!

Халэнн, выпрямившись, отступает к стене. Пушинка приподнимается на задние лапы.

Как повезло, что Арендар меня до этого собой прикрыл: перед самой императрицей предстать без причёски, в жёлтой бесформенной хламиде с магическими знаками. Ой, я же книксен делать так и не научилась. Ужас, просто ужас. А ещё… есть ли у меня право здесь находиться? И ещё много подобных суетных вопросов. Хорошо ещё, Арендар и остальные молчат, из-за чего Элоранарр лежит едва живой, а то мало ли как императрица отнеслась бы ко мне, хоть она принцам только мачеха.

— Лин, что-нибудь случилось? — Она опускает взгляд на ящик в его руках и вновь обеспокоенно смотрит в лицо. — Ты такой бледный. Что-то с…

Шурша платьем, она в несколько стремительных шагов приближается к Элоранарру и касается его лба. Оборачивается к Линарэну, выпаливает:

— Лин, Элору ведь не стало хуже? — Она сжимает его безвольную руку, ресницы увлажняются.

— Нет, мама, нет, — мотает головой Линарэн. — Мне надо бежать, исследовать.

— Да, конечно, — она слабо улыбается. Проводив его взглядом, оборачивается к нам.

Императрица ошеломляюще красива: волосы с золотым оттенком, большие глаза, матовая кожа и чётко очерченные губы, большая грудь, осиная талия. И такая нежность во взгляде, такое внимание, что кажется: она всё понимает и принимает. На душе сразу спокойнее. Можно понять императора, взявшего её в жёны, и наставника Дариона, влюбившегося в неё, ведь даже мне хочется, чтобы она была рядом.

— Арен, ты представишь меня своей гостье? — просит она, и ни капли раздражения моим присутствием или тем, что обо мне не сказали сразу.

Тёплая рука Арендара накрывает мою ладонь, он вытягивает меня из-за спины. Нелепый защитный костюм ничем не прикроешь, я нервно приседаю и, лишь поднявшись, вспоминаю, что при столь высоких особах надо дожидаться разрешения подняться из реверанса. Второй раз присесть? Остаться стоять?

— Лера, это императрица Эрграя Заранея. Заран, это Валерия, террианка, студентка академии драконов и, я уверен, моя избранная.

Приподняв тонкие брови, Заранея тут же расцветает улыбкой:

— Избранная, ох, Арен, надеюсь, ты прав. — Погладив пальцы Элоранарра, она опускает его безвольную руку на простыню и подходит к нам. — Валерия… Я не бывала в непризнанных мирах. Расскажешь о Терре?

Она столь доброжелательна. И от неё пахнет сладостью мёда. А я такая маленькая рядом с ней, такая тусклая, и на мне идиотская одежда…

— Или ты хотела навестить Элора? — (Арендар крепче сжимает мою руку) Заранея оглядывается, уголки её губ скорбно опускаются. — К сожалению, он уже сутки не приходит в сознание…

Её увлажнившиеся глаза поблёскивают, из-за этого обращённая ко мне улыбка невыносимо грустна. Арендар радостно делится известием:

— Лин смог извлечь несколько фрагментов Бездны из его источника. Надежда есть.

— Какое облегчение, — выдыхает Заранея и прижимает ладонь к груди. — Обязательно обрадую этим известием Карита. А Лин умничка, только бы у него всё получилось. Боюсь, без шуток Элора во дворце станет намного скучнее. — Бросив на Элоранарра печальный взгляд, императрица снова обращается ко мне. — Как насчёт чашечки чая? Познакомимся ближе?

Оглядев свою хламиду, растерянно смотрю на императрицу: она такая блистательная, словно источает свет, а я… я…

— Не беспокойся, — мягко улыбается она. — Одежда не имеет значения, куда важнее то, что внутри. Но если тебя смущает это явно с какой-то целью использующееся одеяние, мы можем пройти коридорами для слуг, там нас почти никто не увидит.

Она ещё и деликатная…

Обнимая меня за плечи, Арендар отвечает:

— Лера с радостью выпьет с тобой чая, как и я. И мы пойдём по центральным коридорам, а тот, кому не понравится её одежда, может убираться из дворца или отведать моего пламени.

Смех императрицы похож на мелодичный звон колокольчиков. Покачав головой, она грозит Арендару пальцем:

— Каким ты стал горячим, Арен. Охотно верю, что у нас наконец появилась такая долгожданная избранная. — Она обращает лучистый взор на меня. — Добро пожаловать во дворец, Валерия.

Все страхи и переживания напрасны: в коридорах никого, кроме караульных, не встречаем, так что второе появление во дворце намного менее эпично, чем первое, когда я вывалилась на Арендара перед самим императором. И разговор с Заранеей течёт легко и непринуждённо, словно она обычная молодая женщина, а не императрица. Заранея восхищена Пушинкой и, узнав, что та не ест обычную пищу, просит принести ей отдельный диванчик, чтобы удобнее было ждать конца чаепития. Заранея с огромным удовольствием выслушивает рассказы о Земле, задаёт вопросы, выдающие пристальное внимание и понимание. Совершенно очевидно, её интерес не просто вежливость, а настоящая заинтересованность.