Попаданка в академии драконов 3 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 46

Да, не привыкла я, чтобы меня раздевали, мыли. Но в предложении Арендара был здравый смысл. И ещё момент: поднимать руки больно. И устала я так, что помощь будет не лишней.

— Можно, — выдыхаю с какой-то непонятной интимностью, и становится жарко. — Сейчас, только руки помою и умоюсь.

Я ретируюсь в просторную ванную. За шумом воды не сразу замечаю музыку.

Откуда?

Выглядываю: Арендар стоит возле окна, водя пальцами по цветным кристаллам. От этих-то кристаллов, скреплённых золочёной основой, исходит мелодия, напоминающая вальс.

— Надо выучить несколько танцев к свадьбе, — объясняет Арендар.

Меня пробивает лёгкой дрожью.

На кровати лежит платье: нежно-жёлтое, со сверкающим лифом и россыпью блестящих камушков по низу пышного подола.

Волнение разливается жаром по плечам, шее, щекам. Ткань на спине натягивается, и я снова в последний момент удерживаю крылья, заставляю их спрятаться.

— Не бойся, Лера, — Арендар медленно оборачивается. — Я не причиню тебе вреда.

Только его пылающие, словно в них кипит расплавленное золото, глаза намекают на обратное. И болезненно-остро ощущается, что мы в комнате одни. Меня захлёстывает головокружительным ощущением растворения, и я обжигаюсь бушующим пламенем Арендара, шквалом его эмоций немыслимых оттенков, настолько перемешанных, что не успеваю их осознать. Снова я собираюсь в себя. Арендар уже рядом, смотрит в глаза. Ведёт за руку к постели, и я слышу, как ревёт в венах моя кровь.

Арендар заходит за спину. Его дыхание согревает затылок. Руки ложатся на пояс. Медленно, томительно-волнующе медленно давление исчезает с талии, и пояс с шуршанием падает к ногам. Скользнув пальцами по краям жилетки на груди, Арендар тянет её с моих плеч. Снова мышцы спины напоминают о себе. Поцелуй прижигает основание шеи.

— Не бойся, — шепчет Арендар, пуговку за пуговкой расстёгивая на мне рубашку. — Я просто хочу тебе помочь.

Волны жара прокатываются по телу. И после этого прикосновение холодного воздуха выбивает сотни мурашек, я прижимаю руки к груди.

Арендар отступает. Шелест платья кажется громким. Мне не приходится поднимать руки — ткань подъюбников соскальзывает по мне, за ней — само платье. Спина у него открыта полностью, передняя часть держится на петле из усыпанной сверкающими кристаллами сетки золотых цепочек. Одна сторона петли переходит в тонкую цепь. Арендар продевает её в замок, защёлкивает и, пропустив сквозь пальцы, вытягивает висеть вдоль позвоночника.

Музыка становится тягучей, сливается с барабанной дробью моего сердца. Руки скользят под подолом, застёгивая подъюбник. Обойдя, Арендар опускается передо мной на колено. Глядя прямо в глаза, под прикрытием волн из ткани расстёгивает мои штаны и тянет вниз. Цепочка волнующе щекочет спину. Ладони проскальзывают по кружеву панталончиков, по бёдрам… и застывают на собравшихся в гармошку штанах на границе высоких ботинок.

— Ты их так просто не снимешь, — вдруг понимаю я и улыбаюсь.

— Придётся тебе присесть, — улыбается в ответ Арендар.

Развернувшись, приземляюсь на кровать. Арендар с армейской сноровкой ослабляет шнуровку и стягивает ботинки, за ними штаны и носки. Какое счастье, что здесь уже изобрели носки, а не портянками пользуются!

Из коробки возле кровати Арендар вытаскивает золотые туфельки на низком каблуке.

Сердце обмирает от сходства со сказкой: принц на одном колене, туфелька… Золушка.

И туфельки приходятся ровно по ногам. Горячие ладони скользят по лодыжкам до икр, поднимая мурашки и ощущение волнительного удовольствия.

— Ты готова. — Арендар щёлкает пальцами, и музыка стихает. Он поднимается, протягивает руку. — Позволь пригласить тебя на танец.

Золотой вечерний свет заливает комнату, золото сверкает в глазах Арендара. Сладкая волнующая мелодия зарождается в кристаллах, нарастает, приглашая танцевать. Сердце начинает трепетать. И хотя я адски устала за день, меня наполняет энергией, она разливается по телу, и кажется, я смогу танцевать до утра.

— Конечно, — вкладываю руку в ладонь Арендара, и между нашей кожей побегают золотые искры, приятно щекоча, будоража, подталкивая встать и закружиться по комнате.

Схожесть танца с вальсом играет злую шутку — тело по привычке хочет просто кружиться вдвоём, но рисунок движений усложнён игрой рук, лаской-прикосновением запястий, переплетением пальцев, па, в которых я скольжу, прижавшись спиной к Арендару, ощущая его горячее дыхание над ухом, или далеко отступаю, чтобы юлой вернуться в его объятия, и мгновениями томной неподвижности, когда Арендар вышагивает вокруг меня, обжигая взглядом. Цепочка на спине щекочет, поднимает волны мурашек и возбуждения. Нет, это не простенький вальс, это танец-история, танец-заигрывание, танец-сражение: некоторые его элементы с руками я (невзирая на лёгкие спазмы мышц) исполняю хорошо благодаря их схожести с боевыми захватами.

— Танец драконов, — произносит Арендар, снова поймав меня в объятия. — Так его называют. — Он скользит ладонями по спине, увлекает в кружение вальса. — Когда научишься управлять крыльями, можно будет повторить в полёте.

Нашёл момент напомнить о болтанке, которую мне обеспечили крылышки.

— Будет интересно попробовать, — сплетаю наши пальцы, заглядываю в сияющие глаза Арендара. Он ведёт мои руки, помогая повторить движения, обхватывает за талию и увлекает во вполне вальсовое движение посередине комнаты.

Мы кружимся, разбрасывая золотые искры, и вместе с трепетом на меня снисходит ощущение невесомости, усталость уходит из мышц.

— Локоть чуть выше, — мягко подталкивает мою руку Арендар. И снова начинает соблазняющий танец рук, его пальцы проскальзывают по моим запястьям, пуская по ним золотое сияние. — Теперь ты повторяешь это движение в обратную сторону.

И всё это — не прекращая кружиться вплотную друг к другу. Мелодия повторяется, повторяется и повторяется. «Танец-вечность», — промелькивает в голове, а руки снова повторяют узор, похожий на борьбу и ласку, на ласку и борьбу. Арендар прижимает меня спиной к себе, прокручивает вокруг, отпускает — чтобы снова притянуть, обхватить так крепко «моё-моё!», что внутри всё дрожит от горячего волнения. И снова отпустить, обойти кругом, пылающим взглядом выжигая на коже узоры. Столкнуться в облаке золотых искр, закружиться в вихре подола, блеске камней, алом закате вне пространства и времени. До звенящего напряжения в теле. До усталости, от которой легко на душе, до шёпота уже в сумраке:

— Арен, давай станцуем этот танец так, как принято у нас.

И уже в темноте головокружительный домашний такт вальса раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

Музыка стихла, мы стоим в тишине близко-близко. Под ухом бьётся сердце Арендара, горячие пальцы скользят по спине.

— Лера, покажи крылья, — шепчет он взволнованно.

— Обещай, что будешь держать крепко и не дашь врезаться в потолок.

— Обещаю. — Он одной рукой обнимает за талию, а другой обхватывает шею.

Крылья с тихим шелестом взметаются надо мной, натягивая мышцы спины, но прежде, чем успевают затрепыхаться, Арендар в нескольких местах надавливает на спину, и они замирают — просто раскинуты в стороны.

Огненные бабочки разлетаются вокруг, озаряя комнату. Арендар, бережно меня придерживая, чуть откидывается, разглядывает крылья, перебирает пряди моих волос. Огненно-золотые блики пляшут на стенах, отражаются в сверкающих глазах Арендара, на его лице.

Всё это слишком, невероятно похоже на сказочный сон.

Тихий шорох, движение мазнувшего по щеке воздуха тянут меня из сладкого забытья в мир тяжёлого тела и ноющих мышц.

— Давай, не ленись, подходи, — шёпот Арендара. — Как только уйду, закрывай портал.

Цокот коготков.

Веки такие тяжёлые, еле поднимаются. Взгляд фокусируется с трудом, в сумраке едва различим силуэт Арендара, встающего на узор портала.