Путь небес. Преодолевая бурю - Райт Крис - Страница 36

Быстро оторвавшись от погони, они безоглядно помчались к десантному судну. Теперь неприятель знал о легионерах, и его ударные силы на планете уже стягивались к их позиции. У смертников было примерно семь минут на то, чтобы выскользнуть из клещей и уйти в пустоту.

— Так что там говорилось? — спросил Саньяса, безжалостно подгоняя гравицикл.

— Я же сказал тебе, — раздраженно воксировал Торгун.

— Орда не станет атаковать Лансиду. Не станет атаковать Гетмору. К сожалению, ты лжешь мне, дарга.

Бывший хан оглянулся на воина, казавшегося на такой скорости размытым пятном.

— Повтори это, когда в руке у меня будет клинок.

— Нас отозвали к флоту.

Клин мчался дальше, уходя по дуге от обреченного Крёза. Их отчаянная гонка терялась среди миллиона других сражений, охвативших планету.

— И что, если так? — отозвался Торгун. — Какая разница? Искупить вину смертью — все, что нам осталось.

— Выбор сделали за нас.

— Мы сами выбирали судьбу.

— Она может измениться. Мы все еще живы.

— Если ты не заткнешься, это тоже может измениться.

Впереди снижалось десантное судно, укрытое за плотными облаками сажи и легкого пепла. Корабль опускался в режиме безмолвия, о его появлении сообщили только носовые авгуры. Снизив скорость до минимума, гравициклы со скрежетом проскользнули по опущенной рампе в ангар. Как только последний смертник оказался внутри, атмосферные двигатели транспорта снова вышли на полную мощность. Герметичные двери отсека медленно сдвинулись.

Ударив ногой по педали, Торгун заглушил мотор, вылез из седла и зашагал к Саньясе, занятому тем же. Схватив воина за кирасу, командир прижал его к стене ангара.

— Еще раз так заговоришь со мной, и тебе конец!

Саньяса не сопротивлялся, даже опустил руки. Вокруг легионеров осторожно собрались остальные сагьяр мазан.

— Я последую за тобой даже в ледяные загробные чертоги, мой хан, — спокойно произнес смертник, обращаясь к Торгуну по старому званию. — Не нужно скрывать от нас правду.

Спустя несколько мгновений командир отпустил его. Сняв шлем, Торгун отвернулся и провел латной перчаткой по коротко стриженным волосам.

— Иди ты к черту! — выдохнул дарга. — И они тоже пошли к черту!

— Наверное, Орда в беде, если там вспомнили о нас. — Саньяса тоже скрутил шлем.

— Конечно в беде! — огрызнулся Торгун. — И что это меняет? Мы теперь сами по себе, как они и хотели. Каждому из нас вынесен приговор.

Раздался глухой треск разрывов, транспортник содрогнулся. Десантное судно набирало скорость, попав под обстрел.

Примагнитив шлем к бедру, Саньяса вытер лицо.

— Что сказано в приказе?

Все уцелевшие смертники, столпившиеся вокруг, смотрели на Торгуна. Никто не тянулся за клинком, но взгляды их были неумолимыми. После четырех с лишним лет изгнания воины хотели знать правду.

Командир неожиданно вспомнил, как в последний раз видел «Звездное копье» — с борта челнока, в котором его доставили на флагман для допроса. Вспомнил, какой испытывал стыд. Как технодесантники соскребли разряд молнии с его наплечника. Какие выражения были на лицах судей — чогорийских, чужих лицах.

Саньяса не двигался. Никто не шевелился. Корпус больше не вздрагивал — транспортник успешно вышел из-под зенитного огня и направлялся обратно к R-54.

Значит, они выживут, чтобы вновь пойти в бой. Чтобы нанести врагу еще один удар.

— Что сказано в приказе? — повторил Саньяса.

Торгун взглянул на его по-прежнему гордое лицо. Даже после изгнания легионер воплощал собой образец воина-степняка. Он до сих нор хранил веру.

Бывший хан никогда не верил по-настоящему, даже в самом начале. Вот в чем крылась разница между ними, из которой родилась слабость.

Уступая, он глубоко вдохнул. Впереди ждала только боль.

Глава одиннадцатая

Первые пустотные отклики возникли на хронометке -52:13 от ожидаемого времени входа в эмпиреи. Магистру дозора эскортного фрегата «Мелак-Карта» потребовалось тринадцать секунд, чтобы определить по авгуру контуры цели и подать сигнал тревоги. Еще до того как хрон пересек отметку -48:00. на мостике появился легионер Алгу-хан, командир значительно ослабленного братства Копья-со-Знаменем, и отдал приказ бежать.

Все плазменные двигатели заработали в форсированном режиме, разгоняя корабль до пределов допустимого и дальше. Алгу скомандовал уходить под плоскость системы, чтобы разогнаться вдоль края гравитационного поля Рево, газового гиганта с железным ядром, и раньше вернуться в эфир.

Неприятель быстро сокращал отрыв. На «Неумолимом», крейсере Гвардии Смерти, стояли гораздо более мощные субварповые ускорители, и они уже набрали полные обороты. Из всех шести грохочущих сопел тянулись грязно-красные полосы вторичного свечения.

— Залп кормовыми, — распорядился Алгу, который спокойно наблюдал за атакой и знал, что они мало чем могут задержать врага.

Торпеды унеслись к цели, расходясь в пустоте веером ярко-белых точек. В ответ «Неумолимый» разразился шквалом снарядов и противоторпед из носовых установок ПКО, и большая часть мишеней исчезла в дрожащей волне детонаций. Взрывы остальных боеголовок, выпущенных «Мелак-Каргой», поглотили лобовые пустотные щиты преследователя.

Алгу наблюдал за действиями противника и пытался определить его намерения, основываясь на более чем вековом опыте пустотных боев.

— Загерметизировать доспехи, — воксировал он легионерам, размещенным на палубах фрегата. — Приготовиться к абордажу.

Вероятно, этот приказ был излишним. Большинство подобных дуэлей между космолетами завершалось абордажной операцией, так что воины хана уже ждали вторжения. Более крупный неприятель мог уничтожить «Мелак-Карту», догнав ее, но за годы войны флотилии обеих сторон понесли ужасающие потери, а производство новых кораблей на планетах-кузницах сократилось почти до нуля. Как следствие, командиры обычно старались захватывать вражеские космолеты целыми.

Это делало исход не столь очевидным Под началом Алгу находились восемьдесят два боевых брата и несколько сотен неулучшенных солдат вспомогательных частей. Также фрегат обладал внушительным арсеналом орудий малой дальности, способных разрушить немало абордажных судов.

Но им все же следовало убегать. Скорее всего, «Неумолимый» располагал вдвое большим гарнизоном воинов Четырнадцатого, и мало кто мог сравниться с ними в ближнем бою. Возможно, космодесантники других легионов обладали лучшей тактической выучкой, но Гвардейцев Смерти очень нелегко было убить, что сказывалось при схватках в узких коридорах, почти исключающих обходы с флангов.

— Входим в зону действия гравитационного колодца Рево, — доложил Идда, магистр дозора.

Все члены экипажа на мостике напряженно работали, пытаясь освободить лишние мощности для главных двигателей, рассчитать вектор пертурбационного маневра,^[22] сбалансировать потребление энергии между сотней требовательных систем.

— Можешь обогнать их? — спросил хан, рассеянно изучая датчик заряда на своем цепном мече.

Идда на несколько секунд приник к скоплению наклонных авгурных экранов.

— Возможно, — ответил он с сухой улыбкой на обветренном лице. — Если вы готовы рискнуть главным реактором.

В другой ситуации Алгу не стал бы убегать от битвы. В прошлом он уже побеждал превосходящих по силе врагов. Можно было применить один из бесчисленных трюков, которым хан научился после Чондакса, когда сражения в славных традициях воинской науки легионов сменились беспорядочными схватками жестокой гражданской войны. Например, воспользоваться для разворота колоссальной громадиной Рево, искажающей пространство.

Но не сегодня. В запоминающих устройствах брони Алгу хранились приказы Кагана с точными координатами сбора и сроками прибытия. Не стоит жертвовать кампанией ради одного боя.

— Выполняй, — скомандовал он и движениями зрачка стер из накопителей доспеха все важнейшие сведения о задании. — Очистить когитаторы на мостике от входящих данных за последнюю стандартную неделю, на остальной информации обновить шифрование. Потом разогнать реакторы до упора. Вытаскивай нас отсюда.