Опальный капитан. Спасти Новую Землю - Куно Ольга - Страница 16

Все еще сердясь на Макнэлла, вытащила из сумки карту, развернула и сунула ему в руки. Отведенное на урок время еще не закончилось, но перспектива добрых четверть часа дуться друг на друга, разойдясь по углам тесного помещения, совершенно не прельщала.

— Здесь сообщение от ваших родителей, — сообщила я и с помощью как раз возвратившегося Раджера покинула камеру.

Уходя, напоследок оглянулась. Капитан сидел на кровати и не отрываясь смотрел на развернутый экран. Уголки его глаз показались мне влажными.

Следующее занятие прошло как обычно. То есть нормально, без всяких происшествий и без особой напряженности в нашем с Макнэллом общении. Потом был еще один спокойный урок. А затем я приняла окончательное решение. Последней каплей стала, казалось бы, мелочь. Во всяком случае, по серьезности это происшествие нельзя было сравнить ни с вылитой в лицо похлебкой, ни с недавними побоями.

Я заметила, что у капитана закончилось питье. Его приносили в высоких кружках из какого-то легкого металла. Если дать такой охраннику по голове, кружка погнется, а вот человек не пострадает. Выйдя из камеры, я повстречала Кортона и сообщила ему, что заключенному нужна вода. В ответ услышала злобное «Пусть пьет из бачка! От жажды не помрет».

На этом мое терпение закончилось. Нет, я ничего не сказала тюремщику. В открытую я вообще никак не отреагировала на его замечание. Однако решение было принято окончательно и бесповоротно, хотя еще пару недель назад мне и в голову бы не пришло поступить подобным образом. И когда я пришла к капитану в следующий раз, захватила с собой не только бутылку воды, но и очередной электронный лист, на сей раз девственно чистый.

Дождавшись, когда Раджер, которому было скучно без дела стоять перед камерой сорок пять минут, ненадолго отлучился, мои пальцы быстро забегали по виртуальной клавиатуре.

«Допустим, ты выбираешься отсюда и с Новой Земли. Попадаешь на один из населенных спутников. Будет ли возможность найти корабль, на котором реально покинуть нашу систему, не заморачиваясь с документами и разрешениями?»

Уже в процессе чтения капитан подозрительно прищурился, но дочитал до конца и лишь после этого поднял на меня вопросительный взгляд. Я кивнула на экран: дескать, сначала ответь, я первым задал вопрос.

Он перечитал текст, затем какое-то время изучающе сверлил меня глазами и наконец лаконично произнес:

— Предположим.

Не захотел писать — молодец, мало ли чего от меня ждать. Зато я предпочитала именно «эпистолярный» метод. Раз камер здесь нет, то и звук вряд ли записывается, но кто его знает? Береженого бог бережет.

Ответ Макнэлла вполне меня устроил, и, забрав у него экран, я принялась печатать дальше.

«Предлагаю сделку. Я помогаю тебе бежать отсюда и даже предоставлю транспорт для перелета на Митос или Истерну. А дальше ты помогаешь мне перебраться в другую систему. Подойдет любая планета категории 1 или 2. На худой конец сойдет 3».

На этот раз он прочитал текст один раз, но очень внимательно. Некоторое время, сжав губы, смотрел в одну точку на электронном листе, уже не читая, а раздумывая над моим предложением. Потом поднял глаза.

— Годится.

Я кивнула.

«Тогда запоминай…»

…Я с трудом удерживала в руках горку из свернутых экранов с всевозможными картами, схемами и диаграммами. Как раз в тот момент, когда из-за поворота показался Кортон, одна из трубочек все-таки слетела на пол. Чертыхнувшись, я остановилась, поглядела на свою ношу, не позволявшую освободить руку, и обратилась к тюремщику:

— Поможете поднять?

Немногословный охранник кивнул, наклонился, взял экран и, разогнув спину, положил его поверх моего груза.

— Поосторожнее на ступеньках, — бросил он, направляясь по своим делам.

— Спасибо! — крикнула ему вслед.

И действительно продолжила идти очень аккуратно, дабы благополучно доставить по нужному адресу экран с ценными отпечатками пальцев.

Раджер теперь почти не присутствовал во время уроков, поскольку они снова проводились через закрытое стекло, то есть в абсолютной для меня безопасности. Это была моя инициатива. Заявила, что одно дело, когда заключенному требуется медицинская помощь, и совсем другое — когда речь идет о самом что ни на есть стандартном занятии. Дескать, во втором случае причин для риска, пусть даже минимального, я не видела и заходить в камеру нужным не считала. К тому же такой вариант существенно увеличивал количество используемых наглядных пособий. В камеру можно было пронести лишь самый простой гаджет, в то время как с этой стороны стекла допускался прожектор для голографических изображений. Раджера мое предложение более чем устроило: все-таки оно лучше соответствовало местным правилам безопасности и оставляло ему массу свободного времени без риска получить от начальства по шее. Так что в последние дни он только приводил меня к камере и сопровождал наверх по окончании лекции.

— Сегодня.

Убедившись, что поблизости никого нет, я надела на большой палец новую «перчатку», изготовленную на заказ по отпечатку Кортона. Коснулась открывающей камеру панели. Когда стекло втянулось в стены, передала Макнэллу сверток с одеждой и сложенный в несколько раз предмет. Потом стянула перчатку и тоже вручила ему. Тюремщик с таким уровнем доступа, как у Кортона, имел возможность открывать камеры своего этажа как снаружи, так и изнутри.

Прибегнув к тому же способу, чтобы возвратить на место стекло, капитан положил передачу под кровать. После этого мы продолжили урок. Внешне — как ни в чем не бывало. По истечении сорока пяти минут вернулся Раджер. Попрощавшись с капитаном как обычно, я ушла вместе с охранником. Воспользовавшись своей привычной перчаткой с отпечатком пальца Сэма Логсона, покинула здание тюрьмы.

Предмет, который я вручила Макнэллу, был одной из секретных разработок моего отца. Своего рода плащ-палатка, изготовленная с использованием метаматериалов, фактически служила надевшему ее человеку броней. Но не от пуль или лезвий, в отличие от моего пояса безопасности. Плащ защищал от взглядов.

Колдовства здесь, конечно же, не было, ставка делалась исключительно на законы оптики и особенности человеческого восприятия. Встретившись с материалом, из которого была сделана «палатка», лучи света преломлялись и огибали ее, в результате чего она становилась по сути невидимой. И тот, кто находился внутри, — вместе с ней. Изменивший направление свет в конечном итоге отражался от совершенно других предметов, и именно их видел человек, смотревший на отцовское изобретение.

Было две сложности. Во-первых, «палатка» отбрасывала тень. Но я надеялась, что никто не обратит на это внимания, да и съемочная аппаратура, настроенная на фигуры и лица людей, не отреагирует на невнятный силуэт на полу. Во-вторых, укрытый с головой человек ничего не видел вокруг себя. Если же голову не прятать или, к примеру, оставить прорези для глаз, вся маскировка пошла бы насмарку. Эта проблема была предусмотрена моим отцом, и он снабдил плащ крохотной камерой, транслировавшей на вшитый с внутренней стороны экран картину пространства, находившегося перед объектом.

Именно с помощью этого предмета — при должной доли везения — капитану предстояло покинуть тюрьму. Но только после планового обхода Кортона — так, чтобы впоследствии исчезновение заключенного обнаружили как можно позднее. Выйти из здания Макнэллу должна была помочь перчатка, которая, обманув компьютер, выдала бы его за все того же Кортона. Я надеялась, что это хотя бы ненадолго запутает следствие. Мы выиграем время, а тюремщику, хотя бы поначалу, придется несладко.

Поворот, один квартал, еще поворот, и вот я на нужной улице. Она отличалась от прочих тем, что между самодвижущейся дорожкой и стандартным травяным покровом тянулась лента асфальта, на которой были припаркованы многочисленные флаеры. Однотипные, малогабаритные, отличавшиеся друг от друга цветом да незначительными нюансами дизайна. Дальше, метров через сорок, пойдут более дорогие и вычурные модели, но нам шиковать ни к чему. К тому же лишний раз привлекать к себе внимание в нашем положении просто глупо.