Патруль (СИ) - Корнилова Веда - Страница 10

– Учитель Хилс, который наблюдал за нами, сразу же остановил бой – он сразу понял, в чем тут дело, забрал нож у Ровы и одним махом распорол ей щеку точно так же, как она мне. Скажешь, жестоко? Нет, это просто такие суровые нормы обучения, так сказать, наглядный пример наказания за допущенное нарушение и попытку обмана. Если уж на то пошло, то у каждого из учителей свои педагогические приемы. Кроме того, в Школе было правило: ученики всячески должны избегать травм лица, ведь те же шрамы могут служить одной из тех примет, по которым впоследствии неприятель сумеет вычислить элинейца.

– Но у многих элинейцев хватает шрамов как на теле, так и на лице.

– Верно, только они получены уже после того, как те покинули школу. Тогда уже человек отвечает только сам за себя... Так вот, пока мы с Ровой стояли, в испуге и растерянности зажимая раны на лицах, учитель сказал, что так будет с каждым, кто вообразил, будто он тут самый умный и хитрый. Ну, а потом он успел залечить наши раны – ты лучше меня знаешь о таких вещах.

Сейчас ни у меня, ни у Ровы на лице нет даже намека на шрам, что непосвященному человеку, знай он о подобном ранении, могло бы показаться совершенно невозможным делом. Правильно: после обычного лечения на теле обязательно остается шрам, но существует еще и особая лечебная магия, и многие из учителей Школы обладают умением лечить полученные ранения, правда, залечивать раны так, чтоб не оставалось шрамов – на это способны лишь единицы. Кроме того, тут имеется одно крайне важное условие: для того, чтоб после магического лечения на человеческом теле не осталось даже намека на шрам – для того надо успеть заживить рану в течение семи минут после ее получения, а иначе, увы, от шрама тебя ничто не избавит.

Помнится, тогда, на школьном дворе, учитель Хилс начал с того, что первым залечил мою рану, а уж потом взялся за излечение Ровы. Она, конечно, помалкивала, но я видела, что ей страшно – минуты текли слишком быстро, и Рова боялась, что учитель не успеет уложиться в отведенное для излечения время... По-счастью, все закончилось хорошо, произошедшее стало хорошим, и весьма наглядным уроком для всех учениц Школы Элинея, а что касается Ровы... Скажем так: случившееся не породило в ее душе большой любви ко мне...

– Н-да... – проворчал Грег. – Не понравилась мне твоя школьная знакомая, еще та змея. Понимаю твои чувства, и могу сказать только одно – постарайся забыть об этой особе, и чем быстрей ты это сделаешь, тем будет лучше. Заодно выкинь из головы все то, что она тебе наговорила...

Ох, если бы это можно было так легко сделать! Как это ни досадно осознать, но некоторые неприятные воспоминания она во мне пробудила, а ведь я была уверена, что давно спрятала их в самых дальних уголках своей памяти....

В Северин мы приехали ближе к вечеру. Если честно, то я устала – ночное дежурство, весь день в седле... Как только окажемся у себя, я сразу же умоюсь – и спать! Надеюсь, что и Грег никуда не пойдет из дома.

Увы, едва я успела сменить свою насквозь пропыленную одежду, как ко мне заявился Грег. Он тоже успел переодеться, сменил свою добротную одежду на куда более простую, и сейчас выглядит, как обычный работяга.

– Я пошел. Если вдруг святоши будут меня искать – прикроешь, ладно? В крайнем случае, знаешь, где меня искать.

– Грег, не нарывался бы ты на возможные неприятности, а?.. – вздохнула я. – Не мне тебе говорить про осторожность, об этом ты сам должен думать в первую очередь. Если инквизиторы узнают о твоих прогулках кое к кому, то мне не хочется даже думать о возможных последствиях!

– Не начинай... – отмахнулся напарник. – У нас с тобой на эту тему уже сто раз говорено-переговорено, так что нового я от тебя ничего не услышу. Ну, все. Если получится, вернусь пораньше...

– Грег...

– Я ушел!

Через минуту, стоя у окна, я смотрела, как Грег, нахлобучив шапку едва ли не до бровей, скрывается за углом. Рискует парень, ох, рискует! Увы, тут уж ничего не проделаешь – как говорили в Тупике: охота пуще неволи.

Настроение, и без того ухудшившееся после встречи с Ровой, стало портиться еще больше. Может, спать лечь пораньше? Пожалуй, так и поступлю, а утром все будет видеться в ином свете, да и Грег к тому времени, надеюсь, уже вернется после своего очередного загула...

Все так, только сон ко мне никак не шел, и виной тому был не Грег, а Рова со своим хамоватым спутником. Надо же: после того, как мы покинули «Лесное лукошко», я старалась не думать о словах Ровы, и, кажется, мне это удалось. Однако сейчас, когда я осталась одна, у меня в голове вновь и вновь прокручивался тот короткий разговор. Да, Рове со своим приятелем (или кем он там ей приходится) все же удалось всерьез задеть меня, и сейчас в памяти невольно всплывало то, что произошло семь лет назад, и что я безуспешно пыталась забыть все эти годы...

... В то утро меня вызвал в свой кабинет господин Леблан, один из глав нашего Ордена. Как правило, этот высокий седоволосый человек был тем, кто давал орденцам задания на выполнение того или иного заказа, так что, скорей всего, мне предстояла какая-то работа. Что ж, замечательно, ведь услуги орденцев стоили недешево, и по установленным правилам половина оплаты шла исполнителю, а вторая половина – Ордену.

В кабинете господина Леблана, кроме него самого, находилась пожилая, хорошо одетая женщина, и с первого взгляда было понятно, что дама относится к аристократии – ее осанке и манере держаться большинство людей может только позавидовать. Ясно, что передо мной находится заказчица, и дама заметно нервничала – мол, не теряйте времени, надо все сделать как можно скорей!..

По-большому счету, задание было совершенно пустяковым: у вдовствующей графини ди Ости имеется внучка по имени Милиссандра семнадцати лет от роду, которая этой ночью сбежала из дома со своим поклонником. Как было сказано в оставленной девицей записке, у молодых людей, дескать, большая любовь, высокие чувства, единение сердец и все такое прочее, а раз дела обстоят столь трепетным образом, то парочка решила сочетаться законным браком, чтоб и далее идти по жизни рука об руку. Само по себе это желание хорошее, только вот если подобное произойдет, то это станет настоящим крахом для семейства ди Ости! Необходимо отыскать девицу до того, как она выйдет замуж, и вернуть ее домой, причем сделать это так, чтоб возвращение блудного дитятка не привлекло ничьего постороннего внимания, и со стороны должно выглядеть, как обычное возвращение из гостей. Более того: рядом с Милиссандрой, когда она будет возвращаться, должна находиться девушка примерно ее возраста, чтоб ни у кого не возникло даже малейших сомнений в том, будто юное создание эти несколько часов отсутствия могло быть не у родственников, а в совершенно ином месте.

Мне в то время было девятнадцать лет, и, по общему мнению, на была на редкость хорошенькой – светлые волосы с чуть золотистым оттенком, карие глаза, немного кукольные черты лица... Говорят, что такую очаровательную девушку легче представлять в нарядном платье и с букетом цветов, чем в мужской одежде и с мечом в руках, да и выглядела я несколько моложе своего возраста, потому-то меня, наверное, и выбрали для сопровождения этой молодой девицы.

На мой удивленный вопрос: отчего за сбежавшей барышней не посылают слуг, которые ее бы давно нашли?, женщина только что руками не замахала – что вы, этого нельзя делать ни в коем случае! Потому-то мы к вам и решили обратиться, что Орден Элинейцев всегда помалкивает о своих делах, а для нас огласка смерти подобна! Мол, все в доме уверены, что Милиссандра находится в гостях, и не должно появиться даже слуха о том, будто девушка сбежала со своим ухажером! Если о побеге Милиссандры узнает кто-то из посторонних, то уже к полудню весть о подобном прискорбном происшествии станет известна не только в столице, но и далеко за ее пределами, а в этом случае катастрофы уже не избежать, а репутация юного создания будет погублена на корню. Увы, но всем известно, что у людей языки длинные, а перемывать кости хозяевам – это едва ли не самое любимое занятие слуг... В общем, милая девушка, будущее всей нашей семьи находится в ваших руках!..