Попаданка в академии драконов-1 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 24

Арендар подводит меня к этому столу. Отодвигает стул. И когда я начинаю присаживаться, он поднимает стул и меня вместе с ним, аккуратно задвигает.

– Э… спасибо, – схватившись за столешницу, выдыхаю я, не понимая: то ли он силу всё же не рассчитал, то ли у них принято так девушек подсаживать.

– Не стоит благодарности. – Арендар устраивается напротив.

Смотрит на меня. Молча. Испытующе. И у меня внутри всё начинает подрагивать.

– Мило тут у тебя. – Оглядываю комнату, но то ли от волнения, то ли от смущения едва замечаю богатое убранство. Даже не могу сказать, натюрморты оправлены в золотые рамы или пейзажи. – Ничего, что я так по-простому с тобой разговариваю? Ты же принц, наследник…

– Всё хорошо. С мамой… с мамой мы наедине всегда общались так, по-простому. – Он опускает ладонь на стол, и кончики его пальцев мягко касаются моих. – Она тоже из непризнанного мира.

От его прикосновений по телу пробегает волна то ли тепла, то ли дрожи, и сердцебиение учащается. И, кажется, к щекам приливает кровь.

– Мм. – Отчаянно хочу избавиться от ощущения неловкости. – Слышала, она пропала.

– Да, когда мне было одиннадцать, она вышла в сад, и больше её не видели.

– Императрица пропала так просто? – восклицание вырывается прежде, чем я успеваю задуматься, каково Арендару от такого вопроса.

– Не просто. На самом деле это совсем не просто – бесследно исчезнуть из императорского сада, даже если ты императрица.

– Прости, не хотела напоминать… – Опускаю взгляд.

Наверное, мне стоит отодвинуть руку, но Арендар не спешит этого делать, более того, кончики его указательного и среднего пальцев будто невзначай накрывают мои.

– Ничего страшного, я уже привык…

– И всё же…

– Мне действительно неприятно об этом вспоминать, но в остальном… В остальном ты будишь самые светлые воспоминания моей жизни, Валерия.

К лицу приливает горячая волна. Морально меня никто не подготовил ни к таким комплиментам, ни к томным ноткам в его сильном, будто созданном приказывать голосе.

– Лера… Называй меня Лера, – нервно прошу я, чтобы не отвечать на его странную фразу. – Мне так привычнее. Валерия – это слишком официально… как на экзамене.

Поглаживая кончики моих пальцев, Арендар медлит.

– Наедине можешь называть меня Арен.

Градус неловкости резко подскакивает: что он творит? Что я молчу? И что вообще делать? Подобных разговоров с наследными принцами у меня ещё не было, да и с просто принцами тоже, я совершенно не знаю, как себя вести.

– Проголодалась? – так и не дождавшись от меня ответа, интересуется Арендар.

Киваю. Надо брать себя в руки, в конце концов, Арендар хоть и принц, но тоже человек, в смысле, живое существо, и смущаться перед ним глупо.

Арендар отпускает мою руку, чтобы позвонить в миниатюрный колокольчик.

Возле нас возникают три невозмутимых слуги в чёрных ливреях, выставляют тарелки на стол: прямоугольник мяса с цветами из овощей, жёлтые палочки, салаты, пирожные.

Взмах руки Арендара, и слуги мгновенно исчезают.

– Я попросил подать сразу всё. Не хочу, чтобы нам мешали.

Не собиралась смущаться, но что-то в интонациях его голоса, в самой этой фразе есть такое, что лицо опаляет жаром.

Откупорив бутылку, Арендар разливает в бокалы светлое игристое вино, источающее хмельной персиковый аромат.

Наконец беру себя в руки – насколько это возможно, когда красивый мужчина ласкает тебя неотрывным взглядом золотистых глаз – и задаю вопрос, ответ на который мне обещали дать на ужине:

– Почему ты подошёл ко мне на инициации?

Отставив бутылку, Арендар внимательно смотрит на меня, будто ищет ответ на этот вопрос. Я обхватываю бокал ладонями – плевать, если это не по этикету – и вдыхаю насыщенный аромат. Даже запах вина пьянит. Арендар поднимает свой бокал. Неотрывно глядя на меня, делает маленький глоток. На мгновение его зрачки расширяются, и снова золотистые радужки занимают положенное им пространство.

– Мне доложили, что прибыла девушка из непризнанного мира, – окутывает меня бархатом голоса Арендар. – Я собирался только взглянуть на тебя. Не знаю, что на меня нашло, но я остановился, а потом… – Он невесело усмехается и делает глоток побольше. – Ты сама знаешь, что случилось дальше.

– Лучше не напоминай.

Я и так прекрасно помню: и бурную реакцию свидетелей инициации на его заботу обо мне, и то, как он меня на руках нёс, и приглашение в ложу, и спасение от кары Фабиуса. И то, как неожиданное перенеслась к нему нагишом, тоже помню слишком хорошо.

Пробую вино: в сладости персика чувствуются нотки ореха и ещё чего-то слегка терпкого, но приятного. Улыбнувшись этому солнечному вкусу, признаюсь:

– Так хочется, чтобы об этом перестали судачить.

– Со временем всё забудется… Но я придумал, как решить часть твоих проблем уже сейчас. –  Арендар улыбается. В ответ на мой вопросительный взгляд он указывает на угощения. – Расскажу чуть позже, а пока отдадим дань стараниям повара. Вести серьёзные разговоры на голодный желудок – плохая примета.

А мне почему-то приходит шальная мысль, что таким образом Арендар подстраховывается на случай, если я, получив ответы на свои вопросы, предпочту сразу уйти.

Эта догадка сковывает меня смущением, но первые же вопросы Арендара о моём мире ломают преграду неловкости: я рада поговорить о Земле, вспоминать, объяснять. Особенно такому чуткому слушателю. В ответ Арендар рассказывает о трудностях, с которыми столкнулась его мама, попав на факультет боевой магии. Мне повезло: сейчас на подобное вторжение девушки в мужскую среду смотрят снисходительнее. Отчасти благодаря бывшей императрице, доказавшей, что женщина способна воевать.

Поужинав, мы перебираемся в кресла у камина. Я удивлённо оглядываю тарелку с фруктами и, что примечательно, с виноградом, которой не было на столике, когда я входила, но быстро догадываюсь, что это доставили с остальными блюдами, просто я не заметила за широкими спинами слуг.

Арендар снова наполняет и подносит мне бокал с вином. Помедлив, проводит освободившейся рукой над камином, и затухающее пламя взвивается с новой силой. Тепло волной доходит до меня, овевает раскрасневшееся лицо. Приподняв бокал, разглядываю сквозь него языки огня. Они придают вину янтарные и золотые оттенки, словно в бокале у меня само пламя. Лёгкость в голове и теле намекают, что этот бокал будет лишним.

С некоторым сожалением я опускаю бокал на колено и отщипываю несколько виноградин. Большие, сладкие, без косточек – они напоминают о доме.

Проследив за отправившимися в мой рот ягодами, Арендар усаживается в кресло напротив, покачивает свой бокал.

– Что там случилось между тобой, Вильгеттой и Фабиусом?

И вот надо было испортить такой замечательный вечер воспоминаниями об этих… нехороших существах. Поморщившись, делаю пару глотков и, снова поморщившись, отмахиваюсь:

– Вильгетта защищала своего принца от страшной и ужасной человечки, коварно его околдовавшей с неизвестными, но явно дурными намерениями.

Арендар заламывает бровь, и только на миг потемневшие глаза выдают его более эмоциональную, чем он хочет показать, реакцию на мои слова.

– Но Вильгетта так спешила, что споткнулась и упала прямо в момент трансформации. Я только в сторонку отошла, а она… – Развожу руками. Снова делаю глоток. – Что касается Фабиуса… Трепетный он у вас, к критике нетолерантный, – последнее слово даётся неожиданно трудно. – Но я ведь и предположить не могла, что это его освежитель воздуха плесенью воняет. Я просто сказала, что неприятно пахнет. Ты не знаешь, Фабиус, случайно, не сам освежители воздуха делает?

– Не знаю, – улыбается в бокал Арендар, его обращённые на меня глаза снова темнеют.

– Наверное, сам, иначе с чего ему так оскорбляться на моё замечание? – Снова обращаюсь за помощью к бокалу. Он внезапно почти пуст, и я задумчиво разглядываю перекатывающееся на дне вино. – Спасибо, что спас и предупредил, что таким способом наказывать нельзя.