Братья с юга Мейсон-Диксон (ЛП) - Глайнс Эбби - Страница 5

— Я скоро буду там. Надо быстро ополоснуться.

— Думаю, мама ещё сможет ненадолго прикрыть тебя, если ты опоздаешь. Чем бы ты ни был занят, она поддерживает это.

Я не смотрел на Далласа, пока открывал дверь грузовика, чтобы забраться внутрь.

— Что это значит? — крикнул он.

— Это значит, что она знает, где ты был. Она прикрывала тебя. Вот что это значит. Я не разгадываю чёртовы загадки.

Даллас выглядит встревожено. Какого чёрта он делал?

— Я не говорил ей, — сказал он. — Она не знает.

Я рассмеялся, потому что иногда этот парень бывает таким чертовски глупым.

— Тебе не нужно ничего говорить маме. Если она захочет, она будет знать.

Далласу не понравился этот ответ. Он не хотел, чтобы кто-то узнал, чем он занимался. Будь я проклят, если теперь мне не любопытно.

— Оденься и тащи свою задницу к Дикси. — Я завёл грузовик и выехал с подъездной дорожки.

Даллас начал махать руками. Я остановил грузовик.

— Что? — прокричал я через окно, которое закрывается только, когда на улице идёт дождь или холодно.

— Как мне добраться до Дикси, если ты забираешь грузовик?

— Пешком, — ответил я, улыбаясь, пока уезжал. Чёрт побери, он должен был быть здесь раньше.

Украшения, цветы и работы у Дикси не были столь же беспокойными. Кажется, они всё сделали. Несколько человек что-то доделывают в последнюю минуту, но по большей части всё, что видно, — это сидящего на белом стуле Ашера, наклонившего вперёд и облокотившегося на колени, пока он смотрит прямо перед собой. Чуть левее стоит Стил и разговаривает с одной из подружек невесты. Остальное действие происходит внутри с невестой.

Я припарковал подальше от места церемонии, чтобы грузовик не было видно, и направился обратно, чтобы посидеть с Ашером. Он ненадолго взглянул на меня, когда я сел рядом.

— Нервничаешь? — спросил я. Потому что уверен, что сам бы чертовски сильно нервничал.

— Только из-за того, что Дикси передумает и откажется от всего этого, — ответил Ашер.

Я рассмеялся над его комментарием. Чёртова женщина обожает его.

— Этого не произойдёт. К тому времени, когда сядет солнце, ты будешь связан по рукам и ногам.

Его губы изогнулись.

— Не веди себя так, будто не знаешь, что я чувствую.

— Нет. Не знаю.

Он повернул голову, чтобы снова взглянуть на меня.

— Ты говоришь, что не любишь Скарлет? Потому что очевидно, что у тебя не было ничего серьёзного, с тех пор как она ушла. У Брента есть. Но не у тебя.

У меня есть ничего не значащее. Много ничего не значащего. Я не сказал этого.

— Она ушла. С ней покончено.

Ашер нахмурился. Откинувшись, он положил руку мне на плечо. Это его типичное состояние старшего брата. Кого-либо другого я ударил бы за это.

— Нет, Брей. Не покончено.

Не собираюсь с ним спорить в день его свадьбы.

— У нас не было того, что есть у вас с Дикси. — Это я точно знаю.

Он не сразу ответил. Когда я подумал, что разговор окончен, он сказал:

— У каждого своя история. Но это не делает её менее значимой.

«Время вернуться».

«Брент двинулся дальше. Он счастлив. Но не Брей. Он потерян. Ему больно. Это отражается в его глазах».

«Дикси нуждается в тебе».

«Ты же знаешь, что хочешь быть с ней там».

«Просто подумай об этом. Но не долго. Свадьба начинается в шесть».

Я смотрю в окно и наблюдаю, как грузовик Далласа выезжает с парковки. Он уехал, но его слова задержались. Они снова и снова проигрываются в моей голове. Его настойчивость в отношении того, что я должна быть на свадьбе. Брент покончил с тем, что произошло. Но не Брей.

У меня в груди всё сжалось. Со мной так всегда, когда я думаю о Брее. Мой больной мозг думает, что Брей — единственный, кто может спасти меня. Я цеплялась за него, надеясь, что смогу обрести счастье. Такое поведение настолько же испорченно, как и моя голова. Моя душа так извращена и слаба.

Прощание — самая тяжёлая часть для меня. Я не смогла. И боюсь никогда не смогу. Моя эгоистичная отчаянная нужда в Брее слишком многих ранила. Я всегда причиняю людям боль. Мне нужно быть одной. То, что испортило мою голову ещё в детстве, разрушило меня для нормальной жизни.

— Это был действительно симпатичный парень, — сказала Этель, подходя ко мне. — Он — причина, по которой ты здесь живёшь?

— Нет.

— Мне трудно в это поверить. При его виде выражение твоего лица действительно изменилось. На чистую душевную боль.

— У него есть старшие братья. Его вид напомнил мне об одном из них, — призналась я только в том, в чём смогла.

Она вздохнула.

— Боже, их больше? Этот казался действительно настойчивым из-за чего-то. Уходя, он выглядел побеждённым.

Я наконец оторвала взгляд от места, где был припаркован грузовик Саттонов и которое теперь свободно.

— Сегодня моя лучшая подруга выходит замуж, — сказала я Этель. — За его старшего брата. Я любила двух следующих по старшинству. Они близнецы. Я причинила им много боли.

Этель тихо присвистнула.

— Звучит, словно горячий хаос. Что привело парня сюда, зачем он хотел увидеться с тобой? Он боялся, что ты придёшь на свадьбу?

Я покачала головой.

— Он считает, что я должна быть там. Ради Дикси, невесты. Сказал, что теперь его братья смогут с этим справиться. Тот, которому я причинила больше боли, двинулся дальше. Другой… ну, с ним никогда нельзя быть уверенной. Он мрачный, закрытый, зачастую отстранённый и может быть притягательным, страстным, диким… Он — особенный. — Когда я с ним, моя душа не так запятнана.

Этель похлопала меня по спине.

— Похоже, тебе нужно идти и готовиться к свадьбе. Я считаю, что подруга хочет, чтобы ты была там. Сделай её день ещё более особенным. Из того, что прозвучало об этом парне, ты можешь использовать очарование, которое укротит его. Это одна из тех вещей в жизни, в которой мы рискуем. Он может разбить тебя на тысячи осколков или сделает твой мир ярче фейерверка. Лучшее не достаётся легко.

Я хочу быть там ради Дикси. Я прожила всю свою жизнь в том городе. Она — первая настоящая подруга, которая у меня когда-либо была. Другие девочки не приглашали меня в свои компании. Их матери говорили о моей. Шептались. Они держали своих дочерей подальше от меня. И я понимаю почему. Дикси первый человек в моём мире, который заставил меня чувствовать себя нормальной. Я отсутствовала семь месяцев. И доказала, что не слабая. Я сильная. Я могу вернуться в этот город. Встретиться с демонами, которые ждут, чтобы вцепиться в меня. Будь сильной. Улыбайся. Притворяйся, что всё хорошо. И уйди после свадьбы. Ради Дикси.

— Я вернусь завтра, — сказала я, прежде чем передумаю.

— Лучше тебе не возвращаться завтра. Увидимся через три дня. Не торопись. Прими решение, о котором не пожалеешь. Не то, которое, по-твоему, безопасно.

Я обернулась и обняла Этель.

— Если бы это было так просто, — прошептала я. — Спасибо, что отпускаешь меня.

Этель крепко обняла меня в ответ.

— Мы все о чём-то сожалеем, дорогая. Всегда есть шанс на спасение. И не только в Господе.

Если бы дело было только в сожалении, я давно бы уже вернулась. Моё спасение заключается не в Господе, от которого в детстве я никогда не получала помощи, когда молила о ней. Моё спасение в Этель и этой работе. Может быть, даже в этом крошечном кемпере, который я зову своим домом.

— Спасибо, Этель, — сказала я, снимая фартук и отдавая его ей.

— А теперь займись собой. Веди осторожно, — ответила она.

Одарив её ещё одной фальшивой улыбкой, я направилась к двери.

— Куда она собралась? — спросила Нетти из-за кухонного окна. — Я закончила три заказа.

— Я отпустила её. Ей нужно кое с чем разобраться, — ответила Этель.

— Господи, помоги нам, — сказала Нетти и снова отвернулась.

Я не стала ждать, пока вернётся мой здравый смысл. Нужно идти, пока мне хватает смелости. Направляясь к машине, я полезла в карман и достала телефон. Звонить матери — не то, чего бы мне хотелось. Не то чтобы её волнует, что в первую очередь я бежала из её дома. Возвращаться в то место — последнее, что я хочу. Однажды она позвонила мне, чтобы узнать, не забрала ли я её бриллиантовые серёжки. Когда я сказала «нет», она повесила трубку. Я позвонила и оставила ей свой новый номер на голосовой почте за несколько месяцев до этого звонка.