Циклическая ошибка (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" - Страница 63

       - Эй, ты здесь хакер? А, боец? Я с тобой говорю!

      Аня дернулась и развернулась к Графу, сообразив, что стоит перед ним растрепанная и расхлябанная. А перед этим человеком стоять в непотребном виде не хотелось: что-то в нем было такое, что наоборот, собеседник ощущал желание вытянуться и козырнуть, как в старых фильмах. Ане, увы, было доступно только одно улучшение ситуации: она быстренько пригладила волосы и тявкнула:

       - Я! - как в детстве на уроке физкультуры.

      Графу, наверное, было лет под тридцать пять, может, сорок, едва ли больше. По осанке Аня сразу распознала бывшего военного, хотя отродясь не ощущала в себе особенной наблюдательности. Роста он был высокого, метра под два, а вот действительно ли Граф был тощ как легендарный вампир, из-за костюма сказать было совершенно невозможно. Но лицо у него точно было худющее: ни намека на щеки, так, выступающие скулы кожей обтянуты, губы в ниточку, острый подбородок. Судя по почти белым бровям и ресницам, тот был или очень светлым блондином, или вовсе альбиносом. И глаза как рентген, так насквозь и видят. Колоритный персонаж, одним словом.

       - Не ори, не на плацу. Пошли, отдашь что привезла. Граф, кстати.

       - А-аня, - пробормотала она, едва поспевая за широким шагом партизана. Тот, заметив ее мучения, правда, замедлился.

      Передача контейнера много времени не заняла. Аня отдала коробочку, назвала свою часть кода, Граф кивнул, ввел какие-то цифры, открыл. Внутри, к удивлению Ани, оказались пластиковые карты. Впрочем, глядя на Глафиру и компанию, она давно перестала думать, что везет наркотики.

      В общем-то, это даже было логично. Передать карты, на балансе которых уже имелись деньги, было куда безопаснее, чем совершать сомнительные операции по счетам: последние хочешь не хочешь, а при должном старании отследить можно.

      Граф поцокал языком:

       - Жаль, такая спешка, кое-что бы перевести. Ладно, потом успеется. Аня, ребята болтают, ты хакер.

       - Ну...

       - Да успокойся, это не было вопросом. Тут "хакер" любой, кто понимает, как комп без "ептвоюмать" перезагрузить. Поэтому уточню: ты реально что-то умеешь или так, "Героев" поставить?

       - Ну, могу поломать и могу починить, - осторожно сказала Аня. - Хотя, конечно, не ас.

       - Отлично. Вот, держи, жесткий диск вытащили. Не уверен, что там что-то осталось, раз уж они даже сейф в комнате начальника сделали с самоподрывом, но чем черти не шутят пока бог спит... - Граф протянул ей жесткий диск. Судя по грустно обвисшим проводам, его просто вырвали с мясом из системного блока. Смотреть на такие измывательства над невинной техникой было просто больно.

      Аня сунула диск в карман комбинезона, благо весил тот не так много.

       - Я только в Москве посмотреть смогу...

       - Да я понял, не дурак, что от елки это не заработает. Кстати, раз уж в первопрестольную едешь, не пособишь еще разок?

      Аня уже открыла рот, чтобы согласиться. В идеале, конечно, стоило спросить, в чем заключается помощь и сколько платят, но как-то Графу лишних вопросов задавать не хотелось. Вдруг становилось понятно, что вопросы-то эти лишние, несвоевременные и вообще просто неприлично у порядочного человека такое спрашивать, когда Родина в опасности. Не то чтобы он производил впечатление человека, которому ближнего шлепнуть - как сигарету прикурить. Но сильное впечатление, пожалуй, производил. Как ни странно, в нем было что-то от Эрнеста Георгиевича: такой же реликт прошлой эпохи, капризом судьбы оказавшийся в этой. В общем, за секунду до того, как Аня сообщила, что пособит, конечно, снаружи донесся голос Глафиры:

       - Летунчики, мать их за ногу!

       - Хреново, - сквозь зубы процедил Граф. - Так, хакер, сиди, не отсвечивай. Водишь хорошо?

       - Плохо, - промямлила Аня. Она не понимала, как человек может быть так спокоен, когда небо над ним рассекают вражеские беспилотники. Наверняка, они бомбы несут, не конфеты.

       - Хреново. Ладно, дуй к Глафире, за ней сядешь, вы легкие, в скорости не потеряете. И не суйся никуда...

      Это явно было не предложение, поэтому, несмотря на то, что Аня вообще-то обычно не позволяла незнакомцам себе приказывать, через тридцать секунд она стояла под открытым небом, рядом с Глафирой. Та почти закончила с автоматами. Бойцы прекратили погрузку всякого добра в вездеходы и, разобрав набитые магазины, рассредоточились внутри периметра, внимательно всматриваясь в небо. Оно было уже совсем светлым: Ане казалось странным, что солнце встает так рано, а в три часа дня уже темнеет. Так или иначе, на фоне светлых небес скользила светлая же серая тень. Как с перепугу показалось Ане - очень низко, едва верхушки елей брюхом не цепляя.

      Без инфонета на 'вишках' она чувствовала себя беспомощной, как новорожденный крольчонок. Не то чтобы их пояснение в духе 'беспилотный летательный аппарат, модель такая-то, основное назначение: мониторинг сезонной миграции птиц' Аню бы успокоило, но без него было совсем худо. Она даже приблизительно не представляла, что над ними летит и что на себе несет. Разве что, определенно, это были не конфеты. Аня, конечно, верила в маскировочный купол партизан, но верить в него с каждой секундой делалось все сложнее. Прижаться к снегоходу и накрыться камуфляжем было как-то по-человечески понятнее. Пожалуй, на ногах ее удерживало только то, что никто вокруг в снег не валился и не закапывался, а ведь здесь большинство ребят было младше нее. Наверное, Ане как-то удалось побелеть даже с учетом природной бледности, потому что Глафира свела черные бровки и покачала головой: - Так, он нас не видит, не дрейфь, такое часто быва... Мотивоционную речь 'куничка' не закончила: упала первая бомба. Та разорвалась далеко, метрах, наверное, в пятидесяти. Аня поняла это по вывороченным деревьям и взметнувшейся вверх неаккуратной куче каких-то веток, палок, снега. Звук, скорее всего, дорисовало ее воображение.

      Фиолетовая линия барьера на секунду пропала и тут же вернулась на место.

      Глафира поджала губы и ругнулась чем-то очень местным и диалектным. Сама она целилась в беспилотник из своей винтовки через оптику, но стрелять не спешила. Винтовка была старой СВД, но - это было видно - Глафира за ней тщательно ухаживала, относилась чуть ли не как к живой и нежно называла "Няшей". На вопрос Ани, почему партизаны не используют что-то более современное, чем эти реликты старых времен, она получила справедливый ответ, что современное оружие просто не выдерживает таких суровых условий. А этим "динозаврам" хоть бы что: работают безотказно. И электроника в них не сбоит ну от слова "совсем".

       - Спокойно, периметр рассчитан на некоторую ударную волну...

      Чудо-защита, создающая голограмму, может, и была рассчитана на "некоторую" ударную волну, но люди уж точно на нее рассчитаны не были. Вторая бомба, по субъективным ощущениям Ани, упала еще ближе. Снова что-то затрещало, контуры замигали. Она видела, как искажается верх купола, словно по воде легкая рябь проходит.

      В общем, следующей бомбе явно была судьба свалиться им точно на головы. Все, что Аня знала о бомбах, сводилось к тому, что это прямой билет на тот свет, даже без пересадки в больнице.

      Беспилотник был совсем близко. Вишки, на ее счастье, гасили яркий белый свет дня, делая контуры более четкими, и беспилотник - тяжелый, неуклюжий, страшный как сон - Аня видела неплохо. Ей даже казалось, что она разглядела подвешенную бомбу под его фюзеляжем.

      Она подхватила ближайший автомат, притиснула приклад к плечу: в конце концов, ее команда входила в топ-5 по игре "Сибирь. Возмездие", и Аня была там лучшим стрелком.

      В вирте, правда, можно было подольше поцелиться. Здесь, вероятно, тоже, но бомбы, готовые разорваться над головой, как-то вдумчивому ведению противника не способствовали.