Зачетный профессор (СИ) - "AlmaZa" - Страница 18

- Я тихо, вам не помешаю. – Пока Нора возилась на полках, Кюхён заглянул туда, куда до этого смотрела она, на чехарду бесконечных записей, печатных и от руки, на выписки, пометки, закладки, стикеры, прилепленные к рамке монитора. Хаос и бардак из знаний и трудов. Открытый файл имел длинное название. Пока женщина шуршала за его спиной, он прошептал вслух: - Патриархальная система нравственности в условиях деморализованного общества… ну надо же, какая любопытная работа! Чья это?

- Моя, - обернулась Нора и призналась, когда вытянула, наконец, нужное, опознав корешок. Брови Кюхёна приподнялись. – Я пишу докторскую, как видите… пытаюсь писать.

- Извините, что мешаюсь тут. Но ведь, каждый хочет делать своё дело, правда? Вам важно это, а мне – это, - перенял он у неё протянутый листок с вопросами и вариантами ответов и помахал им. – Вы пишите о современности?

- Да, конечно. – Нора села обратно, уже не кидаясь к возобновлению работы, а ожидая, когда беседа подойдет к логическому завершению.

- Вы считаете наше общество деморализованным?

- А вы нет? – поддев, улыбнулась преподавательница.

- Не исключаю подобного, но с чем сравнивать? Я раньше не жил и, возможно, оно таким было всегда.

- Это демагогия, - одернула она, сегодня явно будучи не в настроении и, похоже, из-за того, что ей не давали тишины, покоя и одиночества. – Понятие морали безвременно, это константа. При её отсутствии наступает разложение. Вот и всё. Было ли таким общество в прошлом имеет значение при одном условии: бывало ли оно другим? По каким причинам стало иным и бывали ли прецеденты по улучшению обстановки.

- А что за патриархальная система нравственности? Я не встречался с таким понятием. – законно любопытствовал Кюхён, давя на то, что Норе должен быть приятен интерес к её интересу. И она, в самом деле, чуть-чуть оттаяла.

- Это моя формулировка. Я пишу о том, что мировоззрение мужчин, их понимание нравственности дуально, эгоистично и губительным образом влияет на социум. Деморализует его, особенно женскую часть.

- А вы знаете, что побеждающую армию невозможно деморализовать? – ехидно расплылся Кюхён. Глаза Норы вспыхнули, зажегшись небольшим открытием или пойманной идеей. – Если противник деморализуется, значит, он так и так проигрывает. Если бы женщины были строже и неприступнее, то о какой подвергающейся воздействию нравственности бы мы говорили?

- Строже и неприступнее они бы были, если бы мужчины вели себя, как мужчины, имели собственный стержень, ценили нравственность и за собой бы следили, как подобает… Я уж не говорю, чтобы подавали пример…

- А я подаю, - расплылся Кюхён. – Вот лично я строг и неприступен, и терпеть не могу дешевых девушек.

- Ну, один вы погоды в мире не делаете, - расслабилась немного Нора, слегка выговорившись. Но надо бы и делом заняться… - К тому же, вы молоды и неопытны, неизвестно, что вы скажете через несколько лет. У меня есть много знакомых мужчин, которые заявляли своим идеалом одно, а женились на совершенно других дамах. Искали блондинок – находили брюнеток, мечтали о верной – обожествляли гулящих, страдали по тихой семейной жизни, а оказываясь в браке начинали гулять напропалую. Мужчины понятия не имеют, чего хотят. А приписывают это, прошу прощения, свинство, женщинам. Вот вам и патриархальная нравственность. Она навязчивая, несправедливая и вездесущая.

- И, конечно же, вы напишите, что мы козлы и обманщики. – ещё даже не взглянул на вопросы Кюхён, положив листок под локти. Нора пока не спешила ему напоминать о причине его появления здесь.

- Это непрофессионально. Я напишу, что вы девианты с эдиповым комплексом, маргиналы и подвал под пирамидой Маслоу*, - они улыбнулись друг другу, и парень сделал это изящно, как будто бы дерзко, но умиляясь. Что-то вечно каверзное было в его повадках, словно Люцифер, упав с небес от гордыни, одумался и теперь старался заслужить прощение и пропуск обратно, но задержаться на земле для шалостей тоже хотелось.

- Тогда будьте честны, напишите, что женщины – истерички, с параноидальным пограничным синдромом между нимфоманией и фригидностью, демаркированными до уровня среднестатистической домохозяйки, мечтающей даже не о еде, воде и размножении, а айфоне, шмотках и езде на дорогих тачках. И кто после этого подвал пирамиды Маслоу? Шерше ля фам! – поставил шах Норе Кюхен.

- Вы слишком привыкли этой фразой снимать ответственность со своих плеч, - спрятала короля за спины менее значимых фигур женщина. – Кстати, безответственность мужская тоже не знает границ…

- Почему вы решили писать докторскую именно на эту тему? – досуже воззрился на гуру социологии парень.

- А почему бы нет? – Нора пожала плечами, не отводя глаз и не боясь наводящих вопросов с тех пор, как переспала со вторым любовником в своей жизни. Он спросил, сколько у неё до него было мужчин и она, цокнув языком, сказала, что мужчин у неё ещё не было. С тех пор так ни одного и не возникло, а любовников сменилось не меньше десятка.

- Просто так ведь ничего не бывает… Это вас очень характеризует. – подытожил Кюхён.

- Если что – я не феминистка, - мерцая белоснежным располагающим оскалом, сложила перед собой руки Нора.

- Я не об этом, - молодой человек чуть повернул голову, чтобы стекла её очков не отражали свет монитора, а демонстрировали ему карие очи. – Кто вас обидел, госпожа Чхве?

Нора собрала улыбку так, что она померкла, как стремительно закатившийся закат. Сдерживая последние её отсветы насилу, она нервно дернула щекой и, окончательно взяв себя в руки и выставив щит против проницательности своего, похоже, самого умного студента, женщина взяла в руки ручку, возвращаясь к работе.

- Пишите тест, Чо Кюхён. Пишите.

Примечание к части * Пирамида Маслоу - иерархическая модель потребностей человека, где нижняя ступень – основание, означает физиологические потребности (фактически инстинкты). Нора подразумевает, что у мужчин всё ещё примитивнее.

Урок одиннадцатый: Взялся за гуж - соломки бы подстелил

Кюхён отвечал на тест неспешно, позволяя себе отвлекаться и, якобы рассуждая над вопросом, рассуждать о том, как дальше вести себя с Норой. Ему просто-таки повезло наткнуться на её докторскую и узнать о ней чуть больше. Естественно, если бы она сказала, что никто её не обидел – он бы не поверил, даже если бы ложь была очень правдоподобной, а в том, что обман женщины сумел бы таким быть, он не сомневался. Но она была выше бессмысленного вранья и просто-напросто отказалась продолжать говорить об этом. Значит, он попал в точку. Но кто, когда и как её обидел? Зная прекрасно всё, что спрашивалось в тесте, Кюхён поставил первую галочку.

Когда? Давно. Нора не похожа на страдающую, перебаливающую или выздоравливающую. Она совершенно здорова, если не наступать на больную мозоль. Кто? Конечно же, мужчина, иначе она была бы замужем и писала научный труд о правильном воспитании детей. Если бы вообще что-либо писала. Итак, главная загадка – как её обидели? Это послужит руководством к тому, как избежать ошибок и не повести себя случайно так же. Или наоборот? Однажды поведясь на некоего подлеца, кто сказал, что она не купится дважды? Что же с ней сделали? Бросили у алтаря? Каков бы ни был проступок, он был безнравственным – о чем кричало видение Норой жизни. Да и разве не покажется безнравственным любой поступок, направленный против нас? Парень мог опоздать на свидание на десять минут, а идеализм и завышенные требования госпожи Чхве поставили крест на всех парнях вообще из-за этого глобального, унизительного и оскорбительного, недостойного истинного мачо провала. Кюхён поставил вторую галочку.