Госпожа Смерть (СИ) - Гудкайнд Терри - Страница 37

— Это наверняка увеличит запрашиваемую за нее цену, — сказал Натан.

Городской лидер Холден поднялся посреди трапезы, и болтовня стихла.

— Мы приветствуем наших гостей из далеких земель. Мы дали то, что смогли, и надеемся, что Мать моря вспомнит нашу доброту к странникам.

Пока жители деревни веселились и подбадривали друг друга, Никки слышала бормотание селян, уверенных, что Мать моря много раз благоволила им в прошлом. Она поняла, что у Ренда-Бэй нет вооруженных охранников, нет сильного воинства и вообще никакой защиты. Никки знала, что если кто-то полагается на бесплотных божеств для решения проблем, то эти проблемы обычно остаются нерешенными.

Неожиданно несколько жителей поднялись со скамей, указывая на темную гавань. Яркий предупредительный огонь возник в сторожевой башне в южной части волнорезов. Там кто-то бросил факел в груду сухой древесины, которая превратилась в пылающий сигнальный костер. Когда Холден увидел огонь, на его лице отразился страх.

Взглянув в сторону гавани, Никки увидела зловещие силуэты четырех больших темных кораблей, приближающихся к бухте с неестественной скоростью.

Холден посмотрел на Никки с бледным выражением лица.

— Где же защита вашего лорда Рала?

Никки выпрямилась.

— Она уже здесь.

Жители городка в панике стали разбегаться с пиршества. Кто-то побежал домой, чтобы схватить ножи, дубинки, луки, — что угодно, что можно было использовать в качестве оружия. Натан и Бэннон оба выхватили свои мечи, встав вместе возле праздничных столов. Выражение лица молодого человека сильно отличалось от того, что Никки видела прежде, когда он сражался с шелки. На этот раз вместе со страхом в нем присутствовало отвращение.

Массивные темные корабли быстро скользили вперед, хотя в эту ночь не было бриза. Каждое судно было одномачтовым, с одним широким парусом, окрашенным в темно-синий цвет, чтобы стать невидимым ночью.

Никки услышала всплески воды и грубые выкрики людей. Напряженно вглядываясь в ночь, колдунья усилила свое зрение изменяющим расстояние заклинанием, которое позволило ей увидеть, что четыре корабля также оснащены длинными рядами весел. Весла врезались в воду словно лезвия топора, и, откидываясь назад, толкали судно вперед, затем поднимались в воздух, взметая брызги при лунном свете, и снова ударяли по воде.

— Норукайские работорговцы! — Голос Бэннона сорвался.

— Норукайские работорговцы, — отозвался Холден, затем добавил: — Приготовьтесь защищаться! Еще один набег!

— Что такое, мой мальчик? — спросил Натан. — Кто они?

— Кошмары.

Корабли работорговцев приблизились быстро, сокрушив небольшую рыбацкую лодку, когда уперлись в причал Ренда-Бэй. Гортанный хор призывных выкриков донесся с баркасов. Никки пробрал озноб, когда она увидела, что изогнутые носы всех четырех кораблей щеголяли резным чудовищным морским змеем. Колдунья узнала узоры того разрушенного корабля, который они нашли в укрытой бухте в первую ночь на берегу.

Четыре корабля налетчиков качались в гавани, словно разбушевавшиеся быки. Яркие оранжевые полосы взмыли в небо с палуб баркасов, дугой упав по деревне, разя улицы, крыши домов и неудачливых горожан. Несколько горящих стрел застряли в перекрытиях крыш, поджигая строения.

Группы людей мчались с ведрами, чтобы остановить распространение огня, в то время как остальные защитники сходились к докам, неся оружие, какое смогли найти. Но даже хватило одного взгляда, чтобы Никки могла понять: жители городка никогда не смогут разогнать такой агрессивный налет. По ее предположению, четыре корабля Норукай несли около трехсот воинов. Она повернулась к Натану.

— Наш долг сразиться с ними.

Волшебник поднял меч.

— Ты читаешь мои мысли, колдунья.

Выпустив магию, Никки зажгла яркий огненный шар в руке и бросила его в воздух, где тот стал расширяться, становясь более размытым, пока не взорвался высоко над головой, подобно разрядам молний. Свечение озарило большие корабли-змеи и самих налетчиков, толпившихся на палубе. Ближайшие два судна врезались в причал, закрепились железными крючьями и перекинули тяжелые доски, а воины с кораблей позади опустили в воду небольшие лодки и погребли к берегу.

Дженн и ее муж Филипп совместно с Натаном готовились к атаке.

— Духи, спасите нас! — воскликнула Дженн.

— Я спасу вас, — сказала Никки.

Волшебник повернулся к бывшему рыбаку.

— Ваш народ воюет с Норукай? Почему они атакуют Ренда-Бэй?

— Для них мы жертвы, — ответил Филипп. Лицо его осунулось. — Обычно они совершают набег на одной лодке, хватают пять или шесть жертв и исчезают в ночи. Но это… это самое настоящее вторжение.

— Тогда мы прибыли вовремя, — сказала Никки.

Воины Норукай прогремели по причалу, устремившись к поселению, другие выпрыгивали из лодок и бежали по мелководью на берег, неся дубины, веревки и сети.

Волшебное свечение рассеялось в воздухе, но магия в Никки лишь возрастала. Она протянула свой разум в одном направлении, коснувшись магии Приращения, и одновременно зачерпнула магию Ущерба. Объединив их, она призвала зазубренную плеть черной молнии, которой подстегнула первых трех захватчиков, что приблизились к концу пристани. Ее молния разорвала тела на дымящие ошметки, и здоровенные мужчины рухнули кучей костей.

Несмотря на это неожиданное сопротивление, работорговцы не выказали ни намека на страх, и даже не проявили осторожность. Они бросились в атаку, насмехаясь над ее молнией, уверенные в своей непобедимости. Отряд из четырех человек покинул причаленные лодки и побрел к пляжу. Никки убила их с той же легкостью.

Воины Норукай были коренастыми мужчинами с несоразмерно широкими плечами, бритыми головами и голыми руками. Одежда их состояла из жилетов с чешуйчатой броней, сделанной из кожи какой-то рептилии. Вызывали жуть их щеки, через которые тянулись зашитые разрезы от уголков губ по всей челюсти, напоминая этим рот змеи. Теперь, когда они взревели в бесстрашном боевом кличе, челюсти мужчин широко раскрылись, как у готовой к атаке гадюке. Лишь немногие норукайцы несли мечи или копья — остальные, очевидно, готовились оглушить и схватить свои жертвы живыми. Они намеревались пленить людей из Ренда-Бэй.

Второй дождь огненных стрел, выпущенных с палубы корабля Норукай, забросал поселение. Пожар уже охватил несколько деревянных строений, и Никки, увидев, как пламя прыгает с одной крыши на другую, выбросила руки вперед и призвала контроль над воздухом и ветром. Сильным порывом ветра она разметала пламя, затем, вытянув воздух, всосала весь кислород и погасила огонь.

Натан, глядя на нее, простонал.

— В этом я тебе не помощник, — сказал он, сжимая меч. — Но я приму участие и без магии.

Он и Бэннон, высоко подняв клинки, ринулись на мускулистых работорговцев, заполонивших берег. У молодого человека, готового к битве, был странный взгляд в глазах — но не от страха. Он казался одержимым.

У жителей Ренда-Бэй имелись свои мечи и копья, но люди, казалось, не были искусными в их использовании. Холден, выкрикивая приказы, смело встретил волну атакующих, несмотря на отсутствие тактического плана.

Никки наблюдала, как четвертый корабль захватчиков врезался в другой причал, раскалывая дерево под выкрики воинов. Она не собиралась позволить им добраться до берега. Ее больше не парализовал яд, магия была на пике своей силы, и колдунья могла сделать гораздо больше, чем просто вызвать ветер или молнию.

Она призвала большой бурлящий шар огня волшебника, расплавленную сферу, которую она бросила в нос корабля Норукай, едва тот налетел на поврежденную пристань. Волшебное пламя испепелило резную фигуру змея и перекинулось через нос корабля. Сполохи разлились по палубе и подожгли пятнадцать работорговцев, облаченных в броню. Мужчины пронзительно завопили, когда их кожа вскипела на костях. Их уродливые, разрезанные рты раскрылись в крике так широко, что разорвались челюсти.