Герой из ее сна - Мейнард Дженис (Джанис) - Страница 18

Миа волновалась. Как-то так вышло, что платье выглядело еще более экстравагантным, чем в магазине. В талии оно село идеально. Юбка выгодно подчеркивала ее ноги. Но лиф — о боже! Грудь, которая никогда не была больше второго размера, теперь округлилась. Как же она этого раньше не замечала?

В декрете Миа носила футболки, специальные послеродовые бюстгальтеры и удобные спортивные брюки. Ей даже в голову не приходило задуматься о том, что ее грудь превратилась из почти незаметной в объемную.

Заправив волосы за ухо, Миа повернулась перед зеркалом и приложила руку к животу — внутри будто плясали крохотные разноцветные пузырьки. Что ж, момент настал, и будь что будет.

Дилан оттянул воротник пальцем, пытаясь немного ослабить узел галстука. Он ненавидел смокинги. Этот стиль одежды напоминал ему, что он — член семьи Каванах. Дилану гораздо больше нравились джинсы и ковбойские ботинки. Лиам всегда носил нарядную одежду легко и непринужденно. Дилану порой казалось, что его старший брат даже трусы крахмалит.

В школе ему было нелегко следовать примеру брата. К тому времени, когда Лиаму исполнилось шестнадцать, награды за успехи в учебе и похвальные грамоты вытеснили книги из его спальни, затем к ним прибавились награды за успехи в спорте.

У Дилана тоже были медали и награды, полученные в спортивных соревнованиях, но он отдал бы все за скрепленное печатью признание его интеллекта…

Он припарковался перед входной дверью, включил кондиционер и перенес детское кресло Коры из машины Миа в свою. Если уж они разодеты в пух и прах, он посадит свою даму во что-то более приличное, чем практичный джип Миа. Последняя модель «мерседеса» была подарком матери.

Богатство Каванахов смущало Дилана, особенно если учесть, что у него — единственного из всех — не оказалось талантов и пристрастий. Он ни в чем не преуспел.

Войдя в дом, Дилан замер как вкопанный. Миа как раз вошла в гостиную и, увидев его, тоже остановилась.

— Привет, Дилан.

Ее тон был вежливым… отстраненным… каким-то бесцветным.

Несмотря на прохладное приветствие, он вдруг почувствовал жар, во рту пересохло. Женщина, что стояла перед ним, была не просто симпатяшкой, с которой он переспал. Она была ангелом… или богиней. Ее темно-русые сияющие волосы живописно спадали на белоснежные плечи. Искусный макияж, абсолютно естественный, подчеркнул глаза.

Позвякивающие серьги с какими-то прозрачными камнями притягивали взгляд к ее лебединой шее. Губы были алыми, цвета страсти и запретных желаний. Красное платье заставляло мужчину дрожать от возбуждения.

Но его вниманием завладела сверкающая бусинка на ее лифе, крохотный кристалл, служивший застежкой молнии. Все, что нужно сделать, — потянуть за бусинку, мягко, но настойчиво, и Миа будет полностью обнажена.

Дилан откашлялся:

— Чудесно выглядишь.

Крохотная складка появилась между ее бровями.

— Ты тоже.

Герти, держа девочку на руках, вышла из кухни, избавляя Дилана и Миа от необходимости продолжать неловкую беседу. Она присвистнула:

— О боги, да вы оба просто красавцы. Смотри-ка, Кора, какая у тебя мама. А мой мальчик, Дилан. Ох, будь я лет на сорок помоложе, сама бы его окрутила.

Дилан поцеловал ее в щеку:

— Ты льстишь мне, но ты всегда будешь моей любимицей, так что не переживай. — Он взял у Герти малышку, и та сразу же потянулась к его галстуку-бабочке. — Ты готова, Миа?

— Да, — кивнула она.

Ее чопорный ответ задал тон всему путешествию. Отель «Серебряные буки», построенный после Второй мировой войны, был элегантным и ужасно дорогим. Он был рассчитан на состоятельных клиентов, которым требовались уединение и конфиденциальность.

Когда они въехали на просторную парковку, Дилан краем глаза взглянул на свою пассажирку. Миа сидела, чинно сложив руки на маленькой сумочке, колени сведены вместе. Кора что-то ворковала.

К ним направился швейцар, Дилан побарабанил пальцами по рулю.

— Что, расскажем все как есть? — спросил он.

В первый раз после той ночи Миа посмотрела ему прямо в глаза, в ее взгляде бушевала ярость.

— Не думаю, что нам есть что рассказывать.

— Ты сердишься оттого, что меня не было рядом, когда ты проснулась.

Дилан до сих пор ненавидел себя за это. Но ему нужно было остаться одному, нужно было подумать о том, что произошло в тот момент, когда он занялся любовью с Миа. Будь его воля, он избегал бы ее и дальше, но сегодняшний ужин был приказом свыше.

Глаза Миа сузились.

— Я не сержусь, вовсе нет. Сон — это лучшее из того, чем я занималась в последние дни.

Вот это атака! Она только что поставила потрясающий секс ниже сна. Ну что ж, можно понять. Если она хочет играть по таким правилам… Резко открыв дверцу машины, Дилан едва не сорвал ее с петель. Затем он вынул Кору из кресла. Улыбка малышки смягчила его гнев.

Миа вышла из машины и расправила юбку. На ступеньках отеля стояли пятеро мужчин, и пять пар глаз уставились на молодую женщину. Дилан не мог их обвинять — Миа буквально излучала сексуальность. Ее роскошная грудь словно подчеркивала тот примитивный до глупости факт, что мужчине для продолжения рода нужна женщина.

Несмотря на некоторую отчужденность, Дилану понравилось то впечатление, которое они произвели, — будто они семья. Миа настояла на том, чтобы он отдал ей малышку, когда они поднимались по ступенькам.

Дилан беспрекословно уступил, догадываясь, что ребенок нужен ей для отвлечения внимания. Миа, должно быть, страшно явиться в «Серебряные буки» и разделить ужин с Мейве Каванах. Его мать заслужила свою репутацию. Она была доброй и справедливой, но Дилану доводилось видеть, как сильные мужчины дрожали от ужаса, когда она была чем-то недовольна.

— Квартира Лиама и Зоуи на верхнем этаже, — пояснил он.

Лифт ехал абсолютно бесшумно, лишь Кора попискивала. Ей нравилось играть с собственным отражением в зеркале. К счастью, она была слишком мала, чтобы понять, отчего взрослые, зажатые в тесном пространстве, не разговаривают и почему их жесты не свидетельствуют о дружелюбии.

Выйдя из лифта, Дилан подхватил Миа под локоть и повел направо. Лиам открыл после первого же звонка. Старший из сыновей Мейве тепло их приветствовал.

— Зоуи вся как на иголках от нетерпения.

Дилан обнял Миа за талию, чем несказанно ее удивил:

— Это Миа. Миа, это Лиам.

Лиам пожал ей руку, но его вниманием завладела Кора.

— Можно ее подержать? — спросил он.

Миа с удивлением кивнула, он потянулся к ребенку и позвал через плечо:

— Зоуи, любимая, иди-ка сюда, погляди, что я нашел.

Зоуи Каванах была яркой, прекрасной, обворожительной, и в ней не было ничего наигранного. Блузка, отделанная золотистым кружевом, и кокетливая юбка в сочетании с туфлями на высоких каблуках прекрасно подходили ее жизнерадостной и легкой, беззаботной натуре.

Она излучала бы свет даже без нарядной одежды. Миа завидовала той легкости, с которой общалась с ней Зоуи. Эта стройная блондинка почти не сидела на месте, бегая в кухню и обратно, чтобы принести что-нибудь.

— Почти готово, — объявила Зоуи.

По улыбке Лиама, с которой он наблюдал за женой, можно было понять: он отчаянно в нее влюблен и не скрывает это.

— Моя Зоуи готовит сама, несмотря на то что в ресторане есть прекрасный шеф-повар. Но я должен признать, она прирожденная кулинарка. Я набрал около двух килограммов или даже больше с тех пор, как мы поженились.

Миа решила, что Лиам шутит, потому что он был таким же стройным и мускулистым, как его брат. Она отказалась от бокала вина и отдала предпочтение тонику. Не успела она сделать и глоток, как Мейве Каванах вплыла в комнату в сопровождении привлекательного мужчины, поразительно похожего на Лиама и Дилана.

— Посмотрите, кого я привела, — ослепительно улыбнулась Мейве. — Я уговорила Эйдана заглянуть на огонек.

Последовали многочисленные объятия и представления, и Миа обнаружила, что пожимает Эйдану руку. Он был не ниже своих братьев, но выглядел даже большим щеголем, чем Лиам.