Приключение русских в Иностранном легионе - Львов Андрэ - Страница 1

Один раз в году, 30 апреля, Иностранный Легион открывает двери своих подразделений всем желающим. В этот день проходит праздник «Камерон», названный так по имени мексиканской деревушки, где в 1863 году 65 легионеров противостояли двухтысячному корпусу мексиканцев (последних двоих выживших легионеров, мексиканцы отпустили с флагом подразделения и оружием). Сейчас в этот день в Легионе проходит парад, с награждениями орденами и медалями, встречаются ветераны, а вечером устраивается знаменитый конкурс «Мисс «Белая Кепка». Почтить память павших героев и отпраздновать очередную годовщину на высшем уровне – священный долг легионеров и где бы они не находились, даже вдали от родных берегов. В этот знаменательный день, по приказу командира взвода 6-го сапёрного полка Иностранного Легиона, выполнявшего военную миссию в Центрально Африканской Республике, легионеры принимали у себя гостей из других родов войск французской армии. По такому случаю столы всегда ломятся разнообразными закусками к африканскому пиву и к водке «Смирнофф», а на подиуме вышагивают чёрные девочки в борьбе за право короноваться белой кепкой ради получения приза в двести американских баксов. Помимо дефиле, каждая из этих девочек явно намеревалась пропустить за вечер несколько рюмочек водочки и на закуску пару клиентов, чтобы неплохо подзаработать на щедрых французских солдатах. По специальному согласованию с командованием Бригады, что стало необходимым после предыдущего инцидента, девочек привезли кузове грузовика и при въезде в расположении воинской части по случаю празднования главного праздника Иностранного Легиона, они хором спели весёлую песенку. Легионер Борис на спор со своим сержантом шефом – в прошлом техасским ковбоем, осилил за вечер литровую бутылку водки «Смирнофф» и, не дожидаясь окончания торжества, едва добравшись до своей кровати, уснул мертвецким сном. Утром рано, злопамятный американец, неожиданно построив весь взвод, предложил людям, страдающим приступами тяжёлого похмелья, осуществить десятикилометровую пробежку по бескрайней саванне. Ох, как же тяжело бежать с «бодуна» по пыльной грунтовой дороге, испытывая ужасные приступы боли в голове и желудке, но особенно было тяжким испытанием встретить по дороге негритянок с корзинами на голове, сильно пахнувшими хлопьями маниока. А ведь всего два года тому назад он и подумать не мог, что окажется «чёрт их знает, где» и будет в очередной раз зарекаться больше водку не пить никогда

22 июня 1991 года, ровно в четыре часа утра, к железнодорожному вокзалу города – героя Бреста приближался, слегка неуверенным шагом, молодой человек. Высокого роста и спортивного телосложения, с голубыми глазами, двадцати пяти лет от роду, он имел при себе паспорт гражданина СССР, но не «дубликатом бесценного груза», как у В. Маяковского, а пропуском в новую жизнь. Несмотря на то, что в его «серпасто-молоткастом» не было никаких визовых разрешений других стран, кроме вкладыша – приглашения в Польшу, он твёрдо решил покинуть Родину, чтобы обойти весь мир пешком. Наш герой, назовём его Борисом, особо не задумывался о том, что его ждёт в туманном будущем, ибо привык решать проблемы по «мере их поступления». Несмотря на такую рань, около здания брестского вокзала, уже толпилось изрядное количество людей, обвешанных и обставленных со всех сторон многочисленными тюками и котомками. «Мешочники» – подумалось ему. Внезапно лучи Авроры осветили своими нежно – розовыми лучами тёмную массу людей с их мужественными лицами, в которых читалась особая решимость пройти таможенный контроль, чтобы накормить вечно голодных поляков шоколадом фабрики «Красный Октябрь» и напоить их лучшей в мире русской водочкой «Столичной». Ему вдруг вспомнилось его пионерское детство, когда они, сидя у костра, дружно пели под гитару:

Тогда как в отличие от них Борис имел за душой всего две бутылки «Пшеничной» для личного употребления, данных на дорогу его сердобольной матушкой, с напутствием в виде чуть ли не похоронных стенаний. Внезапно ворота с вывеской «Таможенный контроль» со скрипом широко распахнулись и огромная масса обезумевшего народа, хлынула в дверной проём, словно в хищную пасть мифического дракона. Какого-то здорового мужика с козлиной бородкой, ростом не менее двух метров, наши бойкие бабушки так поприжали со всех сторон, что он взвыл не человеческим голосом: «Человече, да шо вы робытэ?!» Когда неприступный бастион был взят, Борис стал понемногу приходить в себя в переполненном вагоне поезда «Брест – Варшава». Железнодорожный состав, отдав прощальный гудок, медленно, но верно, стал набирать свой ход. Правда, чуть позже он резко остановился в чистом поле, среди рядов из колючей проволоки, откуда вдаль убегала та самая свежевспаханная полоса – граница! Было удивительно то, что польские пограничники в странных головных уборах, известных по фильму «Четыре танкиста и собака», никакого «шмона» не проводили, лишь бегло проверяли проездные документы у плотно стасованных в каждом купе пассажиров. Со стороны это зрелище напоминало избалованных покупателей рыбного отдела, небрежно разглядывающих сваленную до кучи сельдь Иваси. К счастью, уже на первом полустанке, сотни мешочников, покидая вагоны, бросались навстречу в объятия братского польского народа, поджидавших дорогих советских гостей, в надежде обменять свои продовольственные товары на их ширпотреб с этикетками от западных фирм. Свободные места в вагоне стали постепенно заполняться поляками, которые ехали в Варшаву по своим делам. «Люди, как люди, ничем не лучше нас» – подумалось нашему герою. Тогда как их хутора, что пробегали мимо него в окне, отличались ухоженностью и крупными размерами. Победным гудком тепловоз известил пассажиров о своём прибытии на столичный вокзал.

Последние из мешочников нетерпеливо ринулись к выходу из вагона, давя на своём пути бедных поляков, которые со страху прижимались к стенам купе, чтобы не попасть под ноги нашим резвым старушкам. По сравнению с польской деревней сама Варшава с её привокзальным районом из панельных домов, не произвела на нашего героя никакого впечатления. Особенно в глаза бросалась вычурная сталинская высотка, похожая чем-то на Вавилонскую башню с картинок. У её подножия было столпотворение людей, в изобилии продававших джинсовые изделия и кроссовки. Это яркое зрелище реально возбуждало ещё не окрепшее сознание советского человека. Народ же всё прибывал и прибывал со стороны вокзала, что невольно напоминало раскалённую магму из жерла вулкана Везувия. Нашему герою подумалось «Все дороги ведут не в Рим, а в Варшаву». Побродив по барахолке и по ближайшей улице, Борис купил бутылочку заветной «Кока-колы». Затем вернулся в здание вокзала, где велась своя бойкая торговля всякой всячиной. Ощущение Запада ещё присутствовало в нём, но, тем не менее, эйфория, испытанная им при пересечении границы, очень быстро иссякла. Его стали посещать назойливые мысли, что ему делать дальше? Вспомнился анекдот о том, как два мужика решили повеситься. Когда один из них увидел на шкафу бутылку водки, они решили пропустить по стаканчику и поняли, что жизнь стала налаживаться. И следуя их примеру, наш герой выпил почти залпом одну бутылку водки, а вторую продал первому встречному поляку. И внезапно, его рюкзак, наполненный под завязку гречкой, сухим молоком и прочими концентратами оказался реально неподъёмной ношей. Поэтому он, не отходя от кассы, тут же и заснул богатырским сном! Перед его затуманенным взором, какое – то время ещё протекала обычная жизнь, и тянулись всё новые партии мешочников и какие – то местные поляки пару раз будили его, спрашивая: «Пан! Водку и злато маешь?» Он пытался бороться со сном, явно желая дождаться пения петухов и, чтобы не уснуть, стал вспоминать занимательные истории из его прежней жизни. В частности, ему пришла на ум статья из газеты, в которой журналист опрашивает еврея, только что присягнувшего на верность США, около статуи Свобода, о его первых впечатлениях от Запада и получает ответ: «Запад как Запад, но всё дорого». На что корреспондент парирует: «Здесь чтобы хорошо жить, надо иметь много денег!» Последовал ответ настоящего одессита: «Будь у меня деньги, то я бы и в Одессе неплохо жил». На дне кармана у Бориса, после покупки «Кока – колы» в местной валюте с её многочисленными нулями было как будто много денег, но в переводе на доллары всего лишь десять У. Е. На роскошную жизнь ему явно не хватало! Он пришёл в себя от какого-то гула и, открыв глаза, увидел вокруг себя много шаставших туда-сюда людей в помещении вокзала, буквально залитым солнечным светом. Машинально схватившись за рюкзак, печально констатировал, что ноша пропала. Он был одет в японскую куртку «Аляска». Видимо ночью ему стало холодно, и он достал её, чтобы согреться. Правда, этого он уже не помнил, как и то, что он достал из рюкзака и надул большую резиновую подушку, на которой и провёл эту ночь.