Дар Леса (СИ) - Зиненко Ирина - Страница 17

  Почувствовав что еще немного и опять расплачется и тогда Лис никуда не пойдет, она встала и пошла к нему в горенку.

  - Пойду подумаю... что с собой... потом брать надо...

  - Что это с ней? - удивлено спросил у Эльнармо мальчик. - Она же радовалась что меня сам Хозяин учить будет. Стану сильномогучим, волшебным и умным, - восторженно сказал он. - И никто ее больше не обидит.

  - Ты для нее еще щенок, Лис, - негромко отозвался Эльнармо, следя взглядом за знахаркой и, когда она скрылась, поворачиваясь к мальчишке, - и всегда им будешь, даже когда станешь выше ее ростом. Она всегда будет бояться за тебя и опекать тебя. Не сердись на нее за это.

  - Я не сержусь, - серьезно ответил ребенок. - я переживаю, что она переживает. Она у меня очень хорошая, лучше всех.

  Обогнув стол, он пошел за матерью.

  Из комнатки они вышли спустя несколько минут вместе. Счастливая, пусть и немного заплаканная Заря с трудом тащила его на руках, но видно было, что это как прощание с младенчиком Лисенком. Лис сейчас уйдет и вернется уже не ее крохотным пищащим комочком, а кем то новым.

  Сборы превратились в приключение. Знахарка которая могла сама обойтись в лесу минимумом вещей, и часто таскала сына с собой за травами на день или два в лес, в этот раз собирала его как на другой конец света. Оценив растущий на полу узел из вещей, Лис резонно возмутился и дальше дело пошло уже под контролем оборотня.

  - Я тебе принесу если надо будет, - вздохнула знахарка откладывая в сторону забракованный ковш, зимнюю фуфайку, игрушки, баночки с целебными мазями от различных хворей и еще много других полезных, но тяжелых вещей.

  Когда вещи наконец-то были уложены в небольшой сверток, а Лис и Эльнармо по-тихому припрятали под лавку колючий зимний шарф, который может и был теплым, но был совершенно ненужным в лесу летом, оборотень снова перетек в звериную форму и выбрался из юбки, оставляя ее просто на полу. Подойдя к знахарке, волк ткнулся тяжелой головой в ее колени и подняв голову, посмотрел ей в глаза.

  - Я вернусь завтра к вечеру. Расскажу все, - подойдя к двери он оглянулся, - Nalerina, Amaurea, - подхватив сверток, Эльнармо дождался когда Лис усядется на него, а Заря откроет дверь. Дернув ухом, он чуть кивнул и неспешной рысью, постепенно ускоряя бег исчез за калиткой, а уже через несколько минут волк и мальчик скрылись и лесу.

  ( - Не беспокойся, Утро\Заря)

  К логову медведя они добрались уже заполночь. Один раз, ближе к полудню, они остановились перекусить остатками пирогов и водой из безымянного ручья, но передышка была не долгой. Мальчишка хотел как можно быстрее попасть к Хозяину, а оборотень наоборот вернуться обратно, какое-то едва заметное ощущение беды не отпускало его с момента как он ушел из домика. Лис, который большую часть дороги молчал и восторженно смотрел по сторонам, успел задремать и пару раз чуть не свалился со спины бегущего через лес оборотня.

  - Aiya, Aira Morco, - негромко проговорил Эльнармо, останавливаясь в паре шагов от камня, на котором виднелась мохнатая туша Хозяина Леса и кладя на траву сверток с нехитрыми пожитками мальчика.

  - Aiya, Elnarmo, - так же негромко отозвался медведь через несколько минут и повернулся, рассматривая пришедших, - Pinilya rusco tulnole?

  - Ye. Avartarya? - спросил волк подходя ближе к спустившемуся медведю, который наклонился и осторожно поднял полусонного Лиса лапами.

  - Tancave. Umtarastani, - подцепив огромным когтем вещи, медведь развернулся, собираясь уйти с поляны глубже в чащу, - Nalerina. Inye os sive horme.

  - Hantale, Aira Morco, - Эльнармо проводил почти невидимую в темноте медвежью спину взглядом и неспешно потрусил обратно. Правда далеко он не ушел, сказалась накопленная за день усталость. Поэтому волк свернулся в клубок у ствола толстой ели и закрыл глаза.

  (- Привет, старый медведь

  - Привет. Эльнармо. Маленький лис пришел учиться?

  - Да. Оставишь его?

  - Конечно. Не беспокойся. Я позову, если будет нужно.

  - Спасибо, старый медведь.)

  Заря только стояла на пороге, смотря глазами полными слез вслед быстро исчезающему в деревьях двойному силуэту. Потом оглянулась на дорогу к деревне. Никого. Вздохнув, она стала заниматься хозяйством. Можно было бы пойти проведать больных... но просто не хотелось. Она редко получала хотя бы искреннюю улыбку, а сейчас, когда душа рвалась к ее мальчику и было так больно, переносить страх, презрение и недоверие деревенских вдвойне было тяжело. А ведь еще и обязательно спросят ее куда она дела сына. Тот же Сазан может поинтересоваться. Да что Сазан! Вот Марий это страшно. Знахарка вздохнула. Опять орать будет и костром грозить, если узнает, что на ведуна отправила его учить. А если она скажет что отправила к родным в соседнюю деревню? На какое то время сойдет.

  Руки бездумно по привычке драили кухню, а она переключилась на мысли о волке. Суженый. Суженый, да сильно ряженый. Древний и помнящий еще развалины старого города целыми. Волшебный, по своему добрый и такой же одинокий. Она улыбнулась ночному купанию оборотня. Он шипел и дергался так же как Лисенок, хотя она и старалась быть аккуратнее. Разве что он не выворачивался из ее рук, норовя улепетнуть. Сколько же она на него воды, щелока и мыла извела! Зато какой красивый стал после. Под этой грязью и непонятно было. И волосы такие длинные... она вздохнула. Такие можно с удовольствием каждый день расчесывать... пропуская волнистые пряди сквозь пальцы... цвет как дерево на солнце. Она даже прекратила мести пол. Ей что нравится оборотень? По всему выходило да. Ой бедаааа... Кто она и кто он. Она же уже старая, чтобы не говорил про свой возраст эльф. Человеческий век недолог, а уж молодость и вовсе быстротечна. Дура одинокая, что напридумывала. Друг он тебе нежданный, вот и радуйся!

  День промелькнул быстро. На удивление никому ничего не понадобилось, поэтому еще немного всплакнув над пустой комнаткой сына, она занималась отварами, мазями да порошками. Запас карман не тянет, а еще ведь теперь часто к развалинам ходить надо будет.

  Вечер уже был на дворе, летние поздние сумерки собирали за околицей молодёжь на гуляния и их радостные крики или отголоски песен доносились и до ее домика. Она никогда на них не ходила. Раньше не было обидно, ведь у нее был сын. Руки летали над горшочками, смешивая ингредиенты и шепча нужные слова. Пустой дом был непривычен, поэтому она даже обрадовалась, когда раздался стук в дверь.

  Погребальный костер

  - Иду! - радостно крикнула она и, вытирая руки, поспешила открыть.

  - А, это ты, Марий, - увяла ее улыбка в следующий момент.

  - Мир этому дому, - проговорил жрец, оттесняя ее внутрь. - Я твоему сыну новую грамоту принес. Почему он сегодня не пришел?

  Знахарка отвела глаза. - У родни он моей поживет. Мать на старости лет решила с внуком пообщаться. И собаку с собой взял.

  - На Медовом холме вроде ты жила? - поинтересовался Марий.

  Знахарка нехотя кивнула.

  - Ну это дело доброе, - благосклонно сказал жрец. - Родня это хорошо. А то к Сазану...

  - Да не пущу я его в этот дом и не думай! - махнула рукой знахарка, успокаиваясь. Сейчас жрец поругает ее опять за неправильный выбор и успокоившись уйдет. Главное кивать и соглашаться.

  Но жрец на удивление сегодня был молчалив. Он съел то, что она ему предложила, чему знахарка была в кой веки рада, ведь по привычке она готовила на двоих. Только смотрел на нее постоянно, но это тоже было привычно. Но как всегда с ним, хотелось плотнее в платок закутаться, больно тяжелый взгляд был у мужчины. Заря накладывала в тарелку добавку и думала, что эльф тоже рассматривал ее не отрывая взгляда, но он смотрел как она хозяйничает, на ее одежду, на руки, на лицо... а Марий... смотрел будто что неприличное делал.

  - Поел? - наконец спросила она. - Я лечь уже хочу, неизвестно принесет ли ночью кого нелегкая.