В погоне за судьбой (СИ) - Ангара Ирина - Страница 28

Дойдя до темной панели, мужчина нажал одну единственную кнопку и сразу же вошел в гостеприимно распахнувшиеся дверцы. Лифтом в этом уединенном месте пользовалась исключительно семья, и на сегодняшний день она, к глубокому сожалению Арета состояла всего лишь из трех человек. Но когда-нибудь это изменится, все станет так, как необходимо, так, как предрешено, и этим лифтом смогут пользоваться уже четверо.

Дверцы мягко закрылись, и кабинка, следуя указанием даона, поехала вниз, в святая святых каждого уважающего себя замка - подвалам. Именно там, на нижних, минусовых этажах, защищенных от всех немыслимых опасностей, хранились и стратегические запасы семьи, и новейшие разработки, которых еще не видела эта планетарная система, и казематы. Нужно же хранить и содержать где-то ‘особых’ пленников, которых больше никогда не увидит мир?

Лифт остановился с мягким толчком, и после секундного замешательства, обусловленного работой системы безопасности, дверцы раскрылись, демонстрируя похожий, но немного другой коридор. Этот был уже и несколько длиннее, а еще имел четыре рукава, в один из которых и завернул Арет. Не замедляя шага, он дошел до перегородки, от пола до потолка закрывающей куцый конец коридора. Невидимую, почти прозрачную стену в это раннее утро украшали разводы, явно оставленные грязными ладонями узника. Полосы от пальцев тянулись в разные стороны, переплетались друг с другом, и смазывались ладонями, видимо желавшими пробить непонятную преграду и вырваться наружу.

Оценив увиденное, наследник хмыкнул, и перевел взгляд на сгорбившуюся фигуру, привалившуюся спиной к дальней стене.

- Подъем! - положив ладони на преграду, Арет наклонился чуть вперед, внимательно следя за вздрогнувшим телом.

Голова узника дернулась, ладони откинули с лица темные волосы, похожие на сосульки, и на принца уставились бледно-голубые глаза молодого мужчины.

- Поговорим?

Молодой человек вскочил, сделал два шага по направлению к прозрачной стене и запнулся, рассмотрев неприятную, едкую улыбку принца.

- Это ошибка! - вытерев ладони о пиджак, он перевел взгляд с лица даона на его одежду, потом на тяжелые ботинки, метнул взгляд за его спину, потом снова на лицо и забормотал, - Я отправлю письмо Его Величеству! Я вынесу ваши действия на суд общественности! Пусть мир узнает, какое чудовище прячется за маской наследного принца! Я напишу о произволе во все газеты…

С усмешкой наблюдая за неуклюжими попытками бывшего графа де Ману найти управу на свои действия, принц возвратился мыслями почти на два месяца назад. В тот судьбоносный день, перекроивший его мир, заставший смотреть на вещи другими глазами. Почти два месяца, пятьдесят два дня назад. Много. Непозволительно много. Тогда он потерял часть себя, и до сих пор не нашел. Арету иногда казалось, что прошли не дни, а годы, настолько он стал себя ощущать по-другому. Старше? Несомненно. Безкомпромисснее к врагам? Определенно… И слабее. Да. Когда дело касалось одной единственной девушки, он становился слабым. Но эту слабость увидит только она, если захочет. А для врагов он останется тем, кем являлся на самом деле - несокрушимым наследником престола, без сожаления избавляющимся от неугодных. Один из этих неугодных как раз сотрясал воздух глупыми угрозами, и именно из-за него, как впрочем и из-за безалаберности Арета стал возможен тот день.

Задумчиво оглядев напряженного мужчину, пытающегося даже при таких обстоятельствах придать себе высокомерный вид и выиграть у судьбы несколько лишних минут, даон задумался.

Убить его сразу и быстро? Нет. Не заслужил. Возможно, посмотреть, как он мучается в агонии действительности? Или забраться в мозг, и уже там методично испытать на узнике новейшие психологические разработки ученых? Возможно… Но не убить нет…

Пусть сущность и требовала крови, пусть мечтала о реванше хоть здесь, но трезвый, холодный расчет говорил о другом: в последующем плане этот человек сыграет свою роль.

- Молчать…, - приняв решение, Арет надавил на преграду, и, не замечая сопротивления плотной субстанции, прошел внутрь камеры.

- Это ошибка! - заключенный, заметив перемены в собеседнике, отпрыгнул назад, и дико озираясь, начал искать несуществующие пути отступления.

- Ошибка? - мужчина нехорошо улыбнулся, нарочно показывая чуть выступающие клычки, - Ошибкой была твоя жизнь. И я намерен это исправить.

Планета Земля.

Амире (Амина)

С трудом дождавшись следующего вечера, закрыла дверь на замок и ранула через чердак на крышу, по пути застегивая кнопки на легкой куртке и поправляя футболку с джинсами. Не оглядываясь. Зачем? Я чувствовала, что в эту теплую ночь в доме никого не было. Только я. И это - прекрасно.

В начале моего сюда заселения, вопрос отсутствия жильцов откровенно тревожил. Столько комнат, столько квартир, и на все здание только я, да Алексей. Да еще Дима, периодически ночевавший в обустроенной квартире друга. В первые ночи, когда я еще не перешла на ночной образ жизни, меня настораживали странные звуки, скрипы, скрежет и шорох, раздававшиеся из разных углов. Прислушиваясь, я воображала жутких монстров, разглядывающих меня из темноты. В такие моменты, я буквально жаждала человеческого присутствия, голосов и запахов, появляющихся исключительно в жилых помещениях. Но позже, познакомившись с соседями из близлежащих домов, я оценила одиночество, и на подозрительные звуки перестала обращать внимание, в сотый раз напомнив себе, что я уже далеко не человек, и бояться таких глупостей не стоит. Есть и ладно. Зато нет суетливых старушек, ворчащих по поводу и без, при этом, успевающих везде засунуть свой любопытный носик и поучить подрастающее поколение лоботрясов уму и разуму. Нет опустившихся алкоголиков, громко и со смаком выясняющих отношения с утра и до поздней ночи. Нет просто подозрительных граждан, ласково улыбающихся в лицо, и делающих странные знаки за спиной. В общем, сплошные плюсы.

Выбравшись на крышу, я поднялась во весь рост и раскинула руки, обнимая небо и подставляя лицо под легкий ветерок. По-хорошему и сегодняшней ночью рисковать не стоило, но, отсиживаться в комнате, опасаясь мифических перфектов, тоже не хотелось. Вчерашняя ночь была существенной уступкой безопасности, оправданной уступкой. Еще вчера днем по улицам района ходили группки полицейских и людей в штатском, что-то выспрашивая, выглядывая, вынюхивая, но уже сегодня этих рейдов почти не было. Парочка полицейских, со скучающим видом прогуливающихся и оглядывающих окрестности, была скорее напоминанием о том, что полиция бдит, чем реальным отражением поиска преступников. Или доблестные стражи порядка ничего не нашли, или затаились до лучших времен. Хотя, возможно, и что-то нашли, поэтому и перенесли операцию на другой уровень, но Интернет по этому поводу таинственно молчал. ‘Тайна следствия’, как сказал надоедливому репортеру начальник следственной группы.

Глубоко вдохнув прохладный воздух, выпустила крылья и, подпрыгнув, взлетела вверх. Этой ночью мне не хотелось рыскать по району в поисках приключений, в последнее время их и так было достаточно, но вот слетать и проверить свои кровно отобранные деньги, очень хотелось. Я до сих пор не верила, что в нескольких минутах полета спрятаны двести миллионов, в обычном, полиэтиленовом пакете, в груде разного хлама зарыт небольшой клад. За все свои двадцать лет я даже не предполагала, что когда-нибудь буду держать в руках такую сумму, пусть и в местной валюте. Фантастика… Я найду, куда применить ее, я уже нашла. По новым документам мне восемнадцать лет. Неплохо конечно, хорошо уже и то, что не шестнадцать, я бы глупо смотрелась за школьной партой, а в восемнадцать детки поступают в университеты и академии. Похоже, и мне для дальнейшей нормальной жизни придется заново учиться, и деньги в этом ой как помогут.

Снижаясь на крышу одного из заброшенных зданий, я на мгновение зависла в воздухе и прислушалась к ночным звукам. Тихий плеск далекой реки, шум ветвей деревьев и треск насекомых - все как обычно, но что-то настораживало, и выбивалось из общей картины. Сделав еще один полный круг над домом, зорко вглядываясь в темноту, я мягко опустилась на старую крышу. Под ногами скрипнул проржавевший металл, жалуясь под моим весом, и вновь все опять затихло. Нерешительно замерев на краю, готовая в любой момент взлететь, втянула воздух, пытаясь вычленить подозрительный запах, но попытка не увенчалась успехом. Все подозрительное перебивал запах свалки, в которую когда-то превратилась крыша. По этой то причине я ее впрочем и выбрала. Кто будет искать нечто ценное в этом безобразии? Никто.