Мулен Руж по-русски. Трилогия (СИ) - Решетников Александр Валерьевич - Страница 5

- Ты кушай внучок, кушай, набирайся сил - говорил дед, - а мне пора идти.

- Куда, дедушка? Возьми меня с собой?

- Нет, Данилка, не могу.

- Почему?

- А кто печки мастерить будет? Кроме тебя некому.

- Хорошо, деда, я буду стараться.

- Старайся, внучек, а мне пора.

КУЗЬМЕНКО.

- Значит, Егор Сергеевич, вас командировали к нам?- спросил Агеев невысокого брюнета, который был одет в светло-бежевый костюм, голубую рубашку, на которой выделялся полосатый галстук фиолетово-розовых композиций. На ногах сверкали гладко начищенные туфли из коричневой кожи.

- Не совсем так. Я, можно сказать, сам напросился сюда.

- И чем же вас привлекли наши места? Обычно летом люди предпочитают находиться совершенно в других краях.

- Как вы правы, как вы правы, Марсель Ринатович - в других краях! Только человек я женатый, и один уехать на море не могу, просто не дадут. Ладно бы ещё жена, но тёща! Жена во всём её слушает и без мамы никуда! Лучше уж на работе от них спрятаться.

- Да, уж, - улыбнулся Агеев, и продолжил, - зачем же вы тогда женились?

- Ах, дорогой вы мой человек, купился, как мальчишка, купился на невинную мордашку будущей жены, когда она объявила мне, что беременна, и обещание её матери подарить нам на свадьбу автомобиль моей мечты, Volkswagen Touareg.

- А в результате?

- В результате тесты на беременность оказались ложными, а вместо автомобиля дешёвый китайский драндулет "Джили МК Кросс".

- И сколько вы уже женаты?

- Три года, Марсель Ринатович, три года!

- А развестись?

- И куда мне идти? Прописан-то у жены, своей квартиры нет. Я же в 2014 году из Украины в Россию жить перебрался. В Киеве из родни уже никого не оставалось. Отца с матерью к тому времени похоронил. Умерли друг за дружкой. Сначала мать, а через девять дней отец - не перенёс её смерти, любил сильно. Пятьдесят лет вместе прожили! Есть две старшие сёстры, обитают где-то в Европах. Я-то родился поздно, сёстры к тому времени уже своих детей нянчили, да и жили отдельно.

- А чего на Украине не остались? Специальность у вас хорошая, нужная.

- Это здесь, в России, она нужная. А там бы дали в руки автомат и отправили воевать на Донбасс. Молодой парень 24 года, родни нет. А тут ещё квартира двухкомнатная в Киеве. Грохнуть меня могли бы за милую душу. В общем, квартиру я продал, и переехал жить в Нижний Новгород. Есть там один знакомый и с работой помог и с проживанием, а после я уже и гражданство получил.

- А жилплощадью, почему не обзавелись? Деньги то были, могли однокомнатную квартиру спокойно купить.

- Понимаете, Марсель Ринатович, ситуация нехорошая там вышла. Как говорится, кинули меня на деньги лопуха молодого. Риэлторы кинули, тем более на тот момент я ещё гражданство не получил. В общем, две третьи суммы от всех денег потерял...

- Да, прискорбно. А в армии вы служили?

- Нет, не служил. Не успел. Я после девятого класса пошёл в строительный колледж на специальность "строительство и эксплуатация зданий и сооружений". После колледжа сразу поступил в университет на факультет прикладной механики.

- Почему дальше по специальности не стали учиться, а избрали другой факультет?

- Да, знаете, друг сманил, то самый, который помог в Нижнем Новгороде устроиться. Я и не жалею, и в строительстве многое понимаю, и в механизмах.

- Тоже верно, лишних знаний не бывает.

- Согласен. В общем, службу в украинской армии я удачно избежал. А для российской уже по возрасту не подхожу.

- Так было же время?

- Да какое там время? Пока гражданство получал, пока женился, пока у жены прописался. Пришлось, конечно, пару раз в больнице полежать. Зачем год тратить на неизвестно что? Уж если идти служить, то по контракту. И деньги получишь и научишься чему-то.

- Возможно, вы и правы Егор Сергеевич, - сказал Агеев глядя на часы.

В этот момент в дверь кабинета постучали, и зашёл сержант Кибуля.

- Товарищ старший лейтенант, вот ключи от бокса, можно идти осматривать.

- Благодарю, сержант, - сказал Агеев, и уже обращаясь к Кузьменко, продолжил, - пойдёмте, осмотрим поле вашей предстоящей работы.

ШАРОВАЯ МОЛНИЯ.

Старший лейтенант Агеев и инженер-механик Кузьменко шли по территории ИТК в сторону старого заброшенного кирпичного корпуса, куда в ближайшее время должны были доставить новые станки. До конца лета требовалось сдать цех в эксплуатацию. Агеев недовольно поглядывал на небо. С самого утра было душно и пасмурно.

- Скорее всего, скоро будет гроза, - сказал старший лейтенант.

- Плохо, - расстроился Кузьменко, - я зонтик не взял, а костюм не хочется мочить под дождём.

- Может ещё всё обойдётся, Егор Сергеевич, - сказал Агеев, подходя к дверям бокса и доставая из кармана ключ.

Открыв старый, покрытый ржавчиной навесной замок, старший лейтенант дёрнул створку двери на себя. Она нехотя поддалась. Люди зашли в помещение корпуса. Тусклый свет проникал через высокорасположенные окна, сплошь покрытые пылью и паутиной. На некоторых рамах стёкла были разбиты или вовсе отсутствовали. В цеху лежали груды битых кирпичей, металлический лом, доски, старая мебель, бумага.

- Да-а, - почесал затылок Кузьменко, - это всё нужно будет куда-то вывозить.

- А вы, Егор Сергеевич, список составьте, что нужно сделать в первую очередь. Потом сюда свободные бригады направим, они быстро со всем справятся. А у нашего начальства попросите какую-нибудь технику. Как я понимаю, многое из этого хлама можно сдать за деньги? Тот же металлолом, например. Дерево на дрова в баню может пойти, а кирпич для строительства приспособить.

- Совершенно верно, Марсель Ринатович. Из вас бы хороший хозяйственник вышел.

- Может быть и вышел, - усмехнулся Агеев, удобно устраиваясь возле какого-то железного ящика.

В это время на улице поднялся сильный ветер, который через пустующие рамы прорывался в цех, поднимая пыль. Агеев выругался, поминая шайтана.

- Что вы сказали, Марсель Ринатович? - оглянулся на него Кузьменко.

- Говорю: "Ветры дуют не так, как хотят корабли", шайтан их побери.

- А это, на каком языке?

- На арабском, Егор Сергеевич.

- Вы знаете арабский?

- Ага, знаю.

Тут на улице хлынул ливень, и упругие струи дождя обрушили всю свою мощь на пыльные окна заброшенного здания.

- Егор Сергеевич, вы список составляете? Так как нам спешить некуда, пишите всё подробно.

- Конечно, конечно, составляю, - Кузьменко достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и стал что-то в него записывать чёрной с серебристым колпачком шариковой ручкой.

Вдруг возле входной двери послышался мат и ругань и в цех заскочили несколько человек в мокрых чёрных робах. Это были Лапин, Кощеев, Маллер и Муравьёв.

- Каким вас ветром сюда занесло? - внимательно глядя на них спросил Агеев.

- Так ливень же, гражданин начальник, - ответил за всех Лапа. - Мы из столовой в клуб шли, а тут как потекло! Смотрим, двери открыты. Ну, и заскочили переждать.

- А в клубе чего забыли? Вроде кино и танцы на сегодня не запланированы, - пошутил Агеев.

- Праздник же через два дня, День России! А Маляр у нас художник от бога. Клуб к празднику украшают, вот решили узнать, может наша помощь будет не лишней?

- Понятно. Кстати, Лапин, видите, сколько здесь мусора?

- Да, многовато.

- Вашему отряду придётся из этой первобытной пещеры, сделать Эрмитаж.

- Эрмитаж не обещаю, но "Кузнецу кадров" для российской промышленности запросто! Хотя, мне больше по душе Мулен Руж.

- Мулен Руж? - засмеялся Агеев, - так это же бордель.

- Эх, молодёжь, ничего-то вы не знаете, - вздохнул притворно грустно Лапа, - Мулен Руж - это кабаре, в котором...

В этот момент на улице ярко сверкнула молния, и в цех залетел светящийся жёлтый шар. Все находящиеся в цеху уставились на него. Тут же здание потряс сильный удар грома, а шар метнулся к железному ящику, у которого расположились шестеро мужчин и, врезавшись в него, накрыл всех ярким светом. Ослеплённые светом люди почувствовали, что они погружаются в какую-то тягучую кисельную массу, которая пережёвывая и обсасывая их, стирает все мысли, чувства, желания. И как только погасла самая последняя искорка сознания, кисельная масса выплюнула наружу жвачку, потерявшую свой вкус.