Самый черный день (СИ) - Адрианов Юрий Андреевич - Страница 83

— Сзади! — заорал Курт, указывая в сторону переулка, из тьмы которого показалось с десяток восставших мертвецов.

— Парень, помоги, — попросил здоровяк. Подойдя к раненому, я закинул его руку себе на плечо и обхватил его за талию.

— Живее! Вверх по улице! — дробовик снёс подчистую голову ближайшего зомби.

Обойдя «скорую» мы бегом двинулись по проезжей части. Лавируя между брошенными автомобилями и изредка отстреливая мёртвых, мы вышли на более свободный участок. Я обернулся и опешил: за нами, на приличном расстоянии, тем не менее, догоняя, брело десятка три ходячих.

Из-за дыма здания справа по проспекту, где на первом этаже располагались бутики и магазины, отчасти ухудшался обзор вокруг. В одном из бутиков что-то громыхнуло, после чего раздался оглушительный взрыв. На асфальт полетело битое стекло, посыпалась штукатурка. Наверное, всему виной был газ или что-то ещё. Да и какая, чёрт возьми, разница? Город рушится прямо на глазах. Или уже пал под натиском быстрой, бесконечной переменной коей являлась смерть.

Лукас отбросил ненужную винтовку, у которой закончились патроны, выхватил из кобуры пистолет. В первое мгновенье все присутствующие не поняли, что произошло в следующие секунды. Из чёрного дыма, застилающего глаза, метнулась гибкая тень. Я не успел закричать, из глотки лишь вырвался невнятный хрип. Порождение кошмаров накинулось сзади на Амелию и невероятно огромные челюсти сомкнулись на её шее. Девушка даже не сообразила, что происходит, когда монстр повалил её на асфальт и впился в податливую плоть. Земля окрасилась красным, рыжие волосы разметались, закрывая лицо Амелии. Я что-то закричал, чуть ли не бросив раненого. Полицейский и спецназовец, одновременно развернувшись, в упор расстреляли мерзкую тварь.

Я остановился рядом с мёртвой девушкой, на которой разлеглось изрешеченное исчадие ночных кошмаров. В прошлом это, безусловно, был человек. Обрывки одежды оставались на бугристом теле, конечности были вывернуты под неестественным углом. Лысый череп обрамляли безобразные шрамы, но вот пасть… Какие же мутации могли произойти с человеком, чтобы у него образовалась такая невиданная челюсть?

— Парень, нам надо идти, — сказал здоровяк.

И мы двинулись дальше. В моей голове больше не было мыслей. Милой и прекрасной Амелии больше нет. Нет и строптивой блондинки Норы, афроамериканца Джека, так и не расставшегося со своим чемоданом, дальнобойщика Майкла, вечно недовольного, но, несомненно, доброго в душе. Мой разум застилал шок и выброс адреналина от страха и ужаса. Я ничего не чувствовал в этот момент. Может, оно и к лучшему?

Через сотню ярдов мы услышали впереди грохот выстрелов. Стреляли из дома справа, с первого этажа, где уцелела вывеска с незамысловатым названием парикмахерской. Мы дошли. Но на спасение это не как не тянуло. К цирюльне брело с более десятка зомби, а постоянная стрельба привлекала всё больше мёртвых. Из окна второго этажа высунулся ствол снайперской винтовки, грохнуло, и один из мертвецов рухнул с простреленной головой.

— Пятый, это «ZX-62», мы подходим, не пристрелите нас шальной пулей, — сказал спецназовец в рацию.

— Вас понял, — раздалось сквозь шипение.

Поливая свинцом нежить, мы прорвались к парикмахерской. Проёмы окон здесь были внушительные, стёкол в них уже не было, поэтому мы нырнули в помещение, где нас встретили бойцы спецназа, точными выстрелами успокаивая мертвецов. Свободного пространства было много, поэтому мы положили раненого прямо на пол, здоровяк стал осматривать бедолагу. А дела у него были плохи. Ранения были ужасными, обгрызена рука, рана на шее и голени. Не выживет, как пить дать. Но ведь не бросили его братья по оружию. Значит, есть у этих бравых ребят честь и достоинство.

Я осмотрел тех, кто находился в бывшем салоне красоты. Бойцов SWAT оказалось всего трое, не считая новоприбывших. В дальнем углу забилась девочка лет двенадцати, со страхом поглядывая на стрельбу и переругивание стрелков. В одном из кресел, закинув ногу на ногу, сидел мужчина, с пышными усами и ухоженной причёской, в смокинге и дорогих туфлях. В руке у него был зажат огромный револьвер. Беспечность на его лице говорила о том, что он ничего не боится и уверен, что спецы его защитят. Странно всё это. Каждый реагирует на происходящее по-своему. В этом ли суть человеческой природы?

На втором этаже находился снайпер, выверенными выстрелами пробивая черепа подходящей со всех сторон орды. Спецназовцы не прекращали огонь ни на секунду, постоянно меняя магазины. Такими темпами нас здесь зажмут, и мы не сможем отсюда выбраться!

— Лейтенант! — кричит коммандос в рацию. — Когда будет транспорт? Нас здесь всех сейчас сожрут! Они повсюду!

Из устройства послышался, шум, помехи. И ещё помехи, заглушающие то, что говорили на той линии.

— Вы нас слышите вообще? Лейтенант, нам срочно нужна эвакуация, долго здесь мы не протянем!

Сквозь писк и вой из рации наконец-таки отчётливо донеслось:

— Мы будем через три минуты…,— шипение, рёв мотора. — … Продержитесь ещё немного, скоро будем…

Коммандос перехватил пистолет-пулемёт и в упор дал очередь попытавшемуся забраться в помещение мертвецу.

— Эй, парень,— окликнул меня здоровяк. — Я Джеймс. Возьми.

С этими словами он протянул мне пистолет. Я взял его, проверил обойму. Полная. Биту пришлось бросить, когда мы наткнулись на членов SWAT. Брат учил меня стрелять в местном тире, поэтому оружием я владел, хоть и сносно.

— Дэниэлс,— мы пожали друг другу руки.

Мы ринулись к проёмам окон. Мертвецы толпились, мешая друг другу попасть в помещение, и валились плашмя, сражённые пулями. Но долго продолжаться это не могло. Они стали с утроенной силой прорываться к нам, внутрь, падая на пол убежища и поднимаясь вновь. Руки у меня тряслись, грохот выстрелов внутри зала был оглушающий, но спустя минуты я к этому привык. Пистолет в моих руках дёрнулся, выпуская пулю в поднимающегося парня, лет шестнадцати, у которого буквально не было глаз. Порванные щёки обнажали окровавленные зубы, а глазные яблоки у него отсутствовали. Лишь чёрные провалы на месте глаз. Я выстрелил, ещё раз. Пули попали мёртвому в плечо и грудь, но не причинили заметного вреда. Он двинулся ко мне и, чем чёрт не шутит, чуть не кинулся на меня, когда на его пути оказался Конрад и ломом проломил ему череп.

Справа от меня дурным голосом заверещал спецназовец. Он оскользнулся, отходя от окна, в том время как мертвецы с небывалой прытью накинулись на него. Стеклянная дверь, будучи закрытой, с треском упала на пол под натиском нежити. Не сговариваясь все, кто мог держать оружие, открыли огонь. Шквал пуль скосил первые ряды мертвецов. Я, в свою очередь, одиночными, точно в голову, убивал доселе мёртвых тварей, отходя всё глубже в помещение.

— Я пустой, — донеслось сбоку.

Спецназовец с ножом в руке бросился на ближайший ходячий труп и вонзил тому лезвие в темечко. Над ухом громыхнул выстрел, оглушив меня. Я обернулся. Да, это тот самый снайпер, что был на втором этаже. Держа винтовку навесу, он стрелял, после каждого выстрела передёргивая затвор. Лицо, как и у всех остальных членов подразделения, было скрыто маской.

В обойме у меня осталось меньше половины патронов. Может, оставить несколько для себя, брата и той девочки, что забилась в угол, зажавши уши руками? Мужчина в дорогом смокинге оказался рядом, стал палить из своего револьвера, почти не целясь. Что-то закричав на незнакомом языке, он кинул разряженное оружие в голову ближайшего мёртвого и с воплем ринулся в толпу заражённых, пытаясь пробиться на улицу. Но ничего у него не вышло. Отталкивая надвигающихся, он споткнулся о тело и упал. На него накинулись сразу четверо. Пижон не кричал. Молча принял свою смерть, которую избрал.

— Патронов нет, — орёт Джеймс, снимая противогаз. На его лице читался страх вперемешку с невероятной ненавистью. Достав нож, он, как и остальные пошёл в атаку. Брат, оказавшись рядом, толкнул меня назад и, замахнувшись тем самым ломом, ворвался в гущу мёртвых. Я же стоял, тыча дулом пистолета из стороны в сторону, не зная куда стрелять, потому что вычленить из окружающего хаоса цель было невозможно. Ненароком и выжившего пристрелю.