Самый черный день (СИ) - Адрианов Юрий Андреевич - Страница 74

— Кис, кис, кис! — позвала она всё ещё плачущего малыша, — Ну, где же ты, глупыш? Кис, кис…

Только осмотрев полквартиры, девушка смогла, наконец, найти беднягу. В большой картонной коробке в зале возле батареи. Лена не заметила её сразу, потому, что поверх неё кто-то кинул покрывало. Откинув его, и заглянув внутрь, Лена невольно улыбнулась. На дне картонного «домика», на куче тряпок сидел рыжий в белую полоску котёнок. Что-то похожее показывали в рекламе «Вискас» для котят.

— Вот где ты, маленький! — проговорила Лена, присаживаясь, чтобы взять котёнка на руки. В ответ он что-то мяукнул. И в этом его писке взбудораженному мозгу Лены послышалось нечто вроде: «Наконец-то ты нашла меня, дылда здоровая!». Она хихикнула.

— Поговори мне ещё! — фыркнула она и поднялась на ноги. И её взгляд остановился на картине, открывавшейся из чужого окна. Поверх улиц загруженных людьми, длинными вереницами двойного ряда автомобилей и автобусов, расстилалось безбрежное голубое небо весеннего дня, пронизанное лучами солнца. Но, вдалеке, там, где в хорошую погоду виднелось окончание юго-западных микрорайонов, переходившее в дорогу на ОЗММ и ГОКи сейчас царила пустота. Абсолютная. Вряд ли Лена до сих пор представляла себе, как выглядит ничто, и вот только теперь она это поняла. Это выглядело, как белый лист бумаги. Если смотреть на него и только на него, в конце концов, ничего больше не остается. Видишь только этот абсолютно чистый белый лист, на котором нет даже дефекта бумаги, чтобы зацепиться глазу. Всё белое, и больше ничего…

— Ой, — вырвалось у Ленки, когда котёнок укусил её за большой палец. Возможно потому, что ему стало скучно, а может быть, он захотел есть. — Вискас, что ты делаешь?! — возмутилась она и легонько стукнула обидчика по загривку, — Хотя ты прав, нам нужно торопиться. Но не могу же я нести тебя просто в руках…

Она осмотрелась. И ей на глаза попалась брошенная женская сумка. Небольшая такая, похожая на круглую коробочку с крышкой. Это вполне могло подойти. Посадив малыша в сумку, предварительно вытряхнув из неё всё не нужное, Лена кинулась к выходу.

Около пяти минут потребовалось ей, чтобы спуститься на первый этаж. Едва открыв подъездную дверь, она едва не оглохла. Казалось, что сам воздух издает ту тысячу звуков, что оглушили её в следующее мгновение. Отчаянные крики людей, гудки автомобилей. Захотелось вернуться домой, закрыть дверь, и сидеть там, ожидая, что вечером с работы придёт Влад. Но, вызвав в памяти слова мужа и видение белого ничто, Лена заставила себя идти.

— Лена! Иди к нам! — закричала тётя Настя из окна шестёрки, безнадёжно застрявшей в потоке машин пытавшихся выехать из двора. Она шагнула было на зов, но остановилась. По крайней мере, здесь и сейчас воспользоваться транспортом не имело смысла. Из сумки на бедре пискнул котёнок, одобряя её мысли.

— Правильно, Вискас, нам нужно идти пешком, — проговорила Лена вслух, и, отрицательно покачав головой в ответ на приглашение женщины, торопливо зашагала в сторону гаражей, надеясь, что скорость движения тумана всё же меньше скорости среднего пешехода…

Сколько ей потребовалось времени, чтобы перебраться через мост на центральную улицу, она не знала. Ей просто не с чем было сравнить. Разве что с будильником. За то время пока она шла до улицы Ленина, стена тумана приблизилась к Микро настолько, что в белом месиве, как в болотной трясине, начали торопливо исчезать крайние дома. И всё это выглядело крайне жутко. Белая густая краска, заливавшая мир, как пустой аквариум между дном-землёй, и верхом-небом. Паника людей усиливалась, не думая прекращаться.

Когда туман только-только возник в пределах видимости с моста, люди, даже мужчины, начали кричать. Более нервные, потеряв терпение ползти в хвосте медленной гусеницы, состоявшей из беглецов с их скарбом, который почти каждый успел взять, оставляя квартиру, начали интенсивно проталкиваться вперёд, скидывая вниз, всё, что мешало им это делать. «За борт волнующегося моря бегущих крыс» летели чемоданы, сумки, какие-то узлы, рюкзаки и даже сложенные лодки вместе с телевизорами ноутбуками.

— Мяу! — подал голос изумлённый Вискас, с любопытством выглядывая из открытой сумки.

— Точно малыш, и я никогда не думала, что перед лицом такой жути, люди окажутся способными спасать ещё что-нибудь, кроме своей собственной жизни.

Какая-то женщина рядом испуганно взглянула на говорящую Ленку и торопливо притянула к себе большую дорожную сумку. Кто-то, кого она при этом задела вскрикнул, следом заплакал ребёнок, и толпа тут же пришла в движение. Из её движущегося чрева вырвались два мордоворота — «вещевые инквизиторы». По их скорому и безжалостному приговору виновная сумка, без сострадания выдернутая из рук хозяйки, полетела за перила моста.

Лена поспешила дальше. Лавируя меж людей, она с глупой усмешкой на губах вспоминала слова мужа о том, насколько ловко у нее, получается, двигаться в базарной толпе. А чем это не базар? Базар, где торгуют своей жизнью…

Лишь при спуске с центральной улицы города, ближе к мосту через реку Оскол идти стало чуть свободнее. Люди, как тараканы рассасывались по всем улочкам, способным вместить их численность. Заметив поток людей в направление к кинотеатру Октябрь, Лена сообразила, что они хотят, пройдя частный сектор, выйти на дорогу к ОЭМКа. Одно только… Им бы это не помогло. Если куда и следовало идти, так это в сторону Северо-восточных микрорайонов. А там, за ними идти на Лопыгинскую дорогу. Стараясь уходить дальше от города.

Не смотря на календарный май, жарило невероятно. Лена взмокла настолько, что лёгкая рубашка и джинсы стали казаться меховой шубой. Сбиваясь с шага на бег, девушка вытащила рубаху из джинс, и завязала её под грудью.

— Мяу! — возмутился её бесстыжести Вискас.

— Помолчи! — одёрнула его Ленка. — Я, между прочим, тебя несу, и мне очень жарко. Так что, если тебя что-то не устраивает, иди сам, — она сделала жест, словно собирается высадить Вискаса из сумки. Испугавшись, котёнок спрятался в глубине коробки. Ленка рассмеялась. Пожалуй, это было самое весёлое в творящемся вокруг сумасшествии. Правда, нельзя считать нормальными, её переговоры с котёнком. И всё же лучше с ним, чем с этими бледными панически тенями, которых она видела по обе стороны дороги. Люди бежали.

Ленка вздрогнула, вспомнив то, от чего бежала. Волна захлестнувшей паники заставила её оглянуться. Сначала, она даже ничего и не увидела. Только лишь чистое небо, без какого-либо признака надвигающейся гадости. Но, перейдя мост, и свернув на улицу параллельную реке, Ленка оглянулась ещё раз. Верх меловой горы, на которой стоял центр города, где-то внизу над домами, уже исчез, превратившись в то самое белёсое ничто. Оно двигалось и двигалось очень быстро. С внезапной пугающей чёткостью Лена вдруг поняла, что, возможно, не успеет добраться даже до окраины северных микрорайонов, не говоря уже о том, чтобы попасть домой к матери.

Пятнадцать минут ей потребовалось, чтобы дойти до парка на другой стороне от железнодорожного вокзала. А туман за это же время окончательно накрыл всю меловую гору, продолжая стремительным водопадом скатываться дальше. В душе Ленки всё захолодело. Именно сейчас она поняла насколько всё серьёзно. Девушка не знала, чем может грозить встреча с туманом, но думалось, что ничем хорошим. Ни одна по-человечески хорошая вещь не могла выглядеть так. Но если она умрёт, то никогда больше не увидит Влада.

— Мяу! — напомнил о себе котёнок.

— Точно, — рассеянно согласилась Ленка, переходя на бег, — И тебя тоже, Вискас!

Только дорога в частном секторе явно не располагала к бегу. Прошлой осенью здесь велись работы по прокладке газопровода, и до сих пор грунтовые канавы никто не потрудился засыпать. Оступившись на одной из таких земляных куч, Ленка упала. Сумка с Вискасом отлетела в сторону. Подвернувшаяся нога отозвалась резкой болью. Туман торопился, пожирая здание вокзала, превращая его в чистый белый лист ничто. Кряхтя и постанывая, Ленка поднялась. Вискас выбравшись из сумки вернулся к ней и уже сидел рядом, намекая, что его необходимо взять.