Самый черный день (СИ) - Адрианов Юрий Андреевич - Страница 23

Прошло несколько дней появлялись новые проблемы, словно грибы после дождя. Система жизнеобеспечения снова вышла из строя. Последний регенератор едва воспроизводил достаточное количество кислорода на двоих. Чувствовался его недостаток и повышенное содержание углекислоты. В сложившейся ситуации за короткий срок нужно найти выход, и вскоре у Симонова появилась одна идея, но рассказать о ней — Адель, он пока не собирался.

На следующий день, сразу после завтрака, Симонов начал готовиться к выходу в космос.

Куда собираешься? удивилась Дюваль, заметив, что он одевает скафандр.

Система жизнеобеспечения опять полетела. Батареи не вырабатывают нужного количества энергии, ответил Симонов.

А я думаю, что так похолодало? улыбнулась она.

-Поменяю элементы и назад. Не успеешь оглянуться.

-Хорошо, я на связи. Что приготовить на ужин?

-Думаю, картофельное пюре и горячий чай, будут весьма кстати.

-Заказ приняла.

Облаченный в ВКД скафандр Олег добрался до шлюзовой камеры. Забравшись внутрь, он загерметизировал отсек. Несколько минут ушло на выравнивание давления, после чего приступил к открытию люка. Сердце забилось чуть сильнее. Через несколько минут он оказался в вакууме.

Станция находилась в тени Земли и первое, что Олег увидел в свете фонарей на шлеме — это выходное устройство у люка со средством перемещения космонавта и бездна звезд на ночном небе. Вокруг летали тысячи мелких частичек, то ли от разрушающейся экранно — вакуумной теплоизоляции, то ли краски.

Олег медленно выбрался наружу, осмотрелся. Поначалу ориентироваться трудно — вся наружная поверхность станции ощетинилась модулями и панелями солнечных батарей, аж в глазах рябило. Восходит Солнце. Симонов опустил светофильтр и начал выводить укладку со стрелой и инструментом. Осторожно, обходя острые кромки крышек звездных датчиков, перебрался к такелажному узлу стрелы. Сердце замирало от бесконечности вселенной, рядом с которой чувствуешь себя пылинкой. Невольно восторгаешься и в то же время содрогаешься.

Заветный люк остался где-то позади, а он уходил все дальше от него. Постепенно начал ориентироваться, где какой модуль, где какая солнечная батарея.

Стрела оказалась довольно подвижным сооружением. Любые маневры приводят к ее колебаниям. Олег добрался до Базового Блока и двинулся к месту установки новой стрелы, стараясь не прикладывать больших усилий при перемещениях, используя инерцию скафандра. Надо сохранять силы, основная работа еще впереди.

Вот он и у цели. Становится темно. Симонов включил освещение на шлеме скафандра. Фонари хорошо освещают зону работ, и он приступил к разделению укладки на части. Закрепил все на кольцевых поручнях, установил основание стрелы. Пригодились гаечные ключи, предусмотрительно захваченные с собой. Затянув винты ключом, приступил к сборке стрелы. Закончив операцию — отдохнул. После небольшого перерыва Олег продолжил работу: удлинил стрелу в сторону привода солнечной батареи на модуле «Квант».

Закрепив стрелу промежуточным фалом к поручню, он отправился к такелажному узлу. Добравшись до скоб на агрегатном отсеке Базового Блока, Симонов облегченно вздохнул и по продольным поручням пополз к основанию стрелы.

Господи, как здорово, хоть бы еще немного задержался рассвет. Кажется, когда-то, очень давно, он мечтал о таком, именно о таком полете, это как сон — ты не прикладываешь никаких усилий и летишь только усилием мысли. Он не мог подобрать слов, чтобы описать это ощущение — смесь восторга и благоговения перед красотой и величием действа.

Установка захвата такелажного узла на солнечной батарее прошла без проблем. Замки, удерживающие солнечную батарею, раскрылись довольно легко, а вот с клапанами теплоизоляции пришлось повозиться. Фонари на шлеме освещали только около метра грузовой стрелы и это действительно страшно.

На Земле бушуют грозы, шквал огня и вспышек разрывали бурую пелену окутавшую планету.

После очередного отдыха Олег с помощью грузовой стрелы перенес солнечную батарею к модулю «Квант». Масса большая — около восьмисот килограмм. Спешить не приходилось, запас времени позволял выполнять работу не спеша. Доставив элемент до места, Симонов отправился к батарее, чтобы установить ее на приводе. Добравшись до модуля «Квант», он снял защитные чехлы с электроразъемов и, заняв удобное положение, сделал первую попытку установки батареи. Для этого надо три шариковых опоры завести в гнезда. Два шарика встали на место, но этого оказалось недостаточно для подключения разъёмов. Со второй попытки батарея встала на место полностью. После стыковки электроразъемов Симонов отправился к обзорному куполу, приветливо светившему в ночи и находившемуся так близко и так далеко.

Вскоре он появился улыбающийся в иллюминаторе смотрового купола.

— Как дела?— обрадовалась Адель.

— Все в порядке,— ответил он.— Проверь систему энергообеспечения.

Девушка склонилась над оборудованием:

— Все нормально, возвращайся.

— Не могу,— ответил Олег после недолгого молчания.

— Почему? Что случилось?— забеспокоилась Адель.

— Как капитан этого корабля я отвечаю за жизнь всего экипажа.Регенератор кислорода едва вырабатывает нужное количество на двоих. Продуктов тебе хватит почти на год. Ты должна понять меня. Это мой выбор.

Она прильнула к иллюминатору. Ее рука легла на прозрачное стекло, словно желая коснуться командира. Олег с внешней стороны купола приложил свою ладонь к ее ладони.

-Не делай этого. Не бросай меня одну. Капитан не должен покидать свой корабль.

— Значит я плохой капитан,— грустно улыбнулся он.

— Нет, не говори так.

— Я должен думать о личном составе вверенного мне экипажа.

— Но не такой же ценой.

— Другого выхода нет.

— Не уходи. Не смей. Лучше умереть вместе, чем так жить. Я не смогу… одна.

Слезы выступили на ее глазах и, скатившись по щеке, блеснули в невесомости маленькими звездочками.

— Сможешь, ты сильная.— Олег ободряюще улыбнулся ей и, отстегнув страховочный фал от скафандра, отпустил его. Медленно удаляясь от корабля, он слышал ее голос в своем шлеме:

— Не надо. Не уходи, прошу тебя.

Адель, находясь в полной растерянности, не знала что делать. Предстоящее одиночество пугало ее. В последнее время у нее возникло чувство более сильное, чем симпатия. Слезы катились по щекам. Симонов уже превратился в едва заметную точку, а она так и не смогла сказать ему о самом важном.

Олег парил в бесконечных просторах космоса, раскинув в стороны руки. Когда то, еще ребенком, он мечтал летать, и сейчас он летел. Казалось, что он может обнять Землю и всю вселенную. Датчик показывал, что дыхательной смеси осталось примерно на час. Он не думал о смерти — она неизбежна.

Взгляд Симонова остановился на странном объекте парящим чуть в стороне. Включив сейфер, Олег стал маневрировать в его сторону. Это был один из самых первых спутников Земли. Управляя сейфером, космонавт без труда зацепился за поручень корабля. Едва заметная надпись «Союз» подтвердила его догадки. Медленно пробираясь вдоль округлого края Олег добрался до иллюминатора и, включив фонари на своем шлеме, заглянул внутрь. Там, в ложементе пристегнутый ремнями сидел человек в старом скафандре с надписью СССР на шлеме. Олега удивило спокойствие космонавта с осунувшимся лицом и немигающим взглядом, направленным в бесконечность.

Сколько он уже здесь бороздит просторы? И сколько еще будет бороздить? Вечность? Где сейчас витает дух этого человека? Симонов отцепился от спутника. Еще было время подумать о многом. Странно. Что движет людьми? Сначала они намечают себе цель, затем движутся к ней, не останавливаясь ни перед какими потерями. Люди заселили планету, шагнули в космос. Затем уничтожили все, чего добивались веками. Зачем? Что бы начать все сначала? По какой причине люди ценившие жизнь, как никто на Земле, готовы расстаться с ней легко — с улыбкой на устах. Только они могут любить и ненавидеть, прощать врагов и плакать от счастья. Почему? Видимо, это так и останется загадкой человеческой души, ведь человек без души — ничто, кукла.