Хозяйка хрустальной гряды (СИ) - Снежная Александра - Страница 22

            — Как зачем?! Представляешь Элька, пойдут эти ледяные придурки в приют отель, а отдохнут в глубокой заднице, — и наглая морда стала громко и неприлично смеяться.

            — Что-то нас куда-то не туда забросило. Я то думала о короле, когда ускользала, а выбросило нас, вьюга знает где, — стала сокрушаться я.

            — А может один из указателей показывает к нему дорогу. Зеленоглазый сложил на груди руки и задумчиво уставился на фиги.

            — И какой именно? Я многозначительно посмотрела сначала на когда-то бывший указатель, а потом на Кэла.

            — Блин снежный, — выругался зеленоглазый, — надо было запомнить, что на нем написано было. И где мы теперь этого короля искать будем?

            — Ну, если гора не идет к Магомету… — я задумчиво посмотрела вдаль.

            — Значит он не такой красивый, как я, — резюмировал Кэл.

            — Нет дурень, значит, мы пойдем туда сами, — улыбнулась я. — Одно место я здесь знаю. А там точно знают все и про всех.

            — Давай идти быстрее мелкая, по-моему, нас засекли, — Кэл ткнул пальцем на появившиеся на горизонте снежные воронки.

            Я быстро обняла Кэла, заглядывая в ромбик, и судорожно вспоминая, как выглядит памятник моему родителю. Эксперимент удался, потому что когда мы вышли из подпространства, прямо на меня смотрела хитрая змеиная морда, удобно скрутившаяся на широкой папенькиной ножке.

            — Ух ты, — восхитился Кэл, — это у нас кто?

            — Кто, кто? Что не видишь — ледяной король в пальто, — буркнула я, глядя на папкину статуйку.

            — Король Эркар? Он самый? — Кэл почесал затылок, потом, сплюнув, хмыкнул, — здоровый гад.

            — Ща я этому гаду здоровому, в глаз снежком заеду, — я сгребла снега и стала лепить шарик, — нет, в оба глаза заеду. Будет пучеглазиком, — приговаривала злая я.

            — Не мелкая, не масштабно ты мыслишь! И Кэл кряхтя, полез на памятник. Взобравшись на мощные плечи, он достал из кармана пирожок и стал крошить его на каменную голову короля.

            — Да ну, твоих крошек даже не видно, — не одобрила я стараний Кэлвина, — отойди-ка, я ему лучше снежком…

            — Ты что мелкая, твой снежок не сегодня-завтра растает, а голуби, если их прикормить, они будут тут жить вечно. Сечешь, как они твоему предку пальто разрисуют?

            — Аа-а, ты в этом смысле. Ну, тогда прости папик, голуби тебе пойдут больше чем змеюка, — заулыбалась я, и стала крошить родителю на ногу свой недоеденный пирожок.

            О, как же Кэл оказался прав. Не успели мы отойти от памятника, как к нему стали слетаться стайки птиц. Через несколько минут голова, плечи и ноги короля были облеплены пернатыми визитерами, а когда каменному папке на нос шлепнулась подозрительная белая субстанция, моему восторгу не было предела.

            — Ну, что я тебе говорил? — радостно кивнул зеленоглазый в сторону возвышающейся над площадью фигуры моего грозного предка.

            — Ты гений, — чмокнула я задравшего нос Кэлвина.

            Кэл стал крутиться по сторонам разглядывая картинку окружавшего нас города.

            — А ничего устроились, — заключил в итоге он.

            — Нам туда, — я указала рукой на видневшуюся на углу бакалейную лавку знакомой мне бабульки.

            — Слушай, Элька а зачем у них тут везде колокола висят? — спросил Кэл.

            Я присмотрелась и тоже удивилась, вдоль всей улицы, возле каждого дома висели разнообразные колокольчики.

            — Странно, в прошлый раз их тут не было. Может у них праздник какой? — предположила я.

            Кэл хитро прищурился и я сразу поняла — наглая морда уже что-то придумала.

            — А что если мы им день колокольного звона организуем? — подмигнул мне зеленоглазый.

            — Это как? — удивилась я.

            — Как, как? Элементарно! Представляешь, какой переполох начнется если все эти колокола начнут звонить одновременно, — хихикнул довольный своей идеей Кэлвин.

            — И как ты это сделаешь? — восторженно спросила я. Кэл обнял меня за шею и стал шептать:

            — Смотри, у них все двери во внутрь открываются. Если к ручкам попривязывать шнурки от колоколов, то когда из домов начнут выходить, хочешь не хочешь все эти штуки начнут звонить.

            Идея мне понравилась. Я только не поняла каким образом Кэл решил выманить на улицу всех жителей городка одновременно. О чем его тут же и спросила.

            — Какая ты тугодогоняемая Элька, — рассердился золотоволосый проказник и ткнул пальцем в огромный колокол, висевший на площади прямехонько за папкиной статуйкой, — сначала привязываем ко всем дверям маленькие, потом звоним в большой и валим.

            — Супер, Кэл, я б до такого в жизни не додумалась, — радовалась я, — только сначала давай у бабульки выведаем, как короля найти, а потом будем им воздушную тревогу устраивать.

            — Доверься мне, детка, нет такой женщины которая бы не рассказала такому очаровашке как я, все свои и чужие тайны, — заржал Кэл, — ты главное молчи и слушай. И зеленоглазый натянул мне шапку до самых бровей.

            — Ты что творишь? — стала возмущаться я.

            — Тихо, Элька, ты у нас глухонемой мальчик, — Кэл щелкнул меня по носу и потащил к обвешенной кренделями лавке.

            Бабушка Хохлушка на тот момент как мы вошли в лавку, в белом переднике и колпаке, возилась у плиты. Кэл сделал жалобно просительную морду, причем так натурально, что меня саму чуть на слезу не пробило.

            — Добрая женщина, не найдется ли у вас какой-нибудь черствой булочки для двух несчастных бездомных сирот? — Запричитал Кэлвин.

            Бабулька повернулась к нам и, всплеснув руками, стала лопотать:

            — Батюшки, дитятки, и откуда ж вы тут такие взялись?

            И тут Кэлвина прорвало. Честно скажу, так красиво и правдиво врать как он, я не умею. Я раскрыла рот пока слушала душещипательную историю наших с ним скитаний по свету, а в конце даже прослезилась, так мне нас убогих стало жалко. А бабушка, и вовсе не скрывая своих эмоций, рыдала, слушая полную драматизма сагу о жизни двух братьев потерявших родителей в раннем детстве. Одного, который умный, красивый, работящий, но бедный — Кэл, и другого, который больной, убогий и глухонемой, то есть Я. И шли мы оказывается с Кэлом в столицу, в поисках работы и родственников по маминой линии, о которых случайно узнали спустя столько лет одиночества и мытарства. Короче бабка прониклась настолько, что стала уговаривать нас у нее остаться.

            — На что вам тот Айсдор сдался?(Так у них оказывается, называлась столица.)Ничего там хорошего нет, — сокрушалась бабушка, — где вы там работу искать будете? Там знать одна живет. Да вас убогих от — туда сразу взашей и выгонють. А я старая уже, мне вон, помощники нужны. Воды принести, муки с мельницы привезти, да и просто по хозяйству. А родственников поискать, можем вместе. Вот на следующей неделе в столице праздник будет, повезем выпечку продавать и поищем.

            — А чего это у вас колокола по всюду висят, из-за праздника? — спросил Кэл бабушку.

            — Так король распорядился. Вьюга его знает зачем. Приказал на каждой улице, в каждом городе колокола повесить. Может воевать, с кем собрались? Молодой ведь, горячий, — все причитала бабушка, — Странный он в последнее время. Все лютует ирод. Ишь, вон народ нос на улицу боится высунуть. Ищет кого-то. А вояки его так и вовсе как собаки морозные стали. Хватають всех кого ни попади на улице, и во дворец тащуть. А вчерась, соседку мою, до снежных колик напугали. Правда, потом поизвинялись, мол, обознались сударыня, простите. Токмо все одно боязно.

            И тут я поняла, что мне в городе показалось странным. Пока мы с Кэлом на памятнике зажигали, мимо даже какой-никакой блохастой собаки не пробегало. Пока я размышляла, Кэл успел наобещать бабульке, что мы у нее таки останемся, а поскольку мы еще не успели посмотреть город, то пойдем, пройдемся и вернемся обратно. Бабушка насовала нам свежевыпеченных бубликов, и приказала долго не шляться, потому как опасно нынче на улицах стало.