Горькая трава полынь. Книга вторая (СИ) - Снежная Александра - Страница 54

Контраст между холодной осенью в Аххаде и солнечным летом в Айвендрилле был настолько неожиданным, что девушке захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться в том, что она не спит. Терпким древесно-трявяным запахом в лицо ударил свежий ветер и, растрепав короткие волосы Амирэль, помчался куда-то в синюю высь - туда, где по бездонному лазурному небу лениво плыли белые лохматые облака.

Эстэ метнула в повелителя Грэммодра испуганный взгляд, и он поспешил её успокоить:

- Теперь ты можешь поехать с нами, малышка! Никто больше не сможет оспорить ваш с Нарваргом брак.

- Почему? – удивилась девочка, растеряно взирая на заполняющих комнату огромных мрачных орков.

- Никто не должен видеть этого, - указал на её брачные браслеты Урхурт. – Боюсь, если твоя мама увидит их, то немедленно доложит Магриду. Разразится большой скандал и тебя придется здесь оставить. Разве ты не хотела попасть в Грэммодр и увидеть отца? – невинно поинтересовался орк, умело играя на чувствах Эстэ.

Эстэ мысленно отвесила себе затрещину. Лукавый папаша Варга таки переиграл её! Не сообщать же ему, что попрощавшись с мамой, она собиралась её усыпить, а дворцовой страже, встретившейся на пути – бессовестно промыть мозги.

- Хорошо, - обреченно вздохнула Эстэ, вспомнив, что под платье успела надеть брюки, в карманах которых находились дротики, смазанные ядом гарзулы. – Тогда, может, вы найдете для меня теплый плащ и сапоги?

- Плащ - запросто, - нахмурился Урхурт, подав знак одному их своих орков, - а вот сапоги…Извини… - мужчина расстроено развел руками, с сожалением посмотрев на свои огромные ноги.

При всем желании, обувь любого из присутствующих орков Эстэль бы точно не подошла. А в сапоге Урхурта, девочка могла с большим успехом поместиться до самого пояса.

Эстэ почувствовала, что у неё начинают гореть уши и пылать щеки. Неужели этот белобрысый недоорк не понимал, что она просто стесняется переодеваться при нем?

- Изыйди, - процедила сквозь сжатые зубы она, - покинь адский огонь.

- Зачем? – изобразил на лице наигранное удивление Нарварг. – Ты теперь моя жена. Хочу посмотреть, так сказать, товар лицом… в смысле, без одежды. Должен же я знать, что меня ожидает в первую брачную ночь.

Эстэ густо покраснела, не зная куда отвести взгляд. Как-то не так она себе все это представляла. И слова мужчина говорил не те, и смотрел на неё не с обожанием, а с насмешкой, да и обстановка вокруг не соответствовала...

- Одевайся, - заметив, что девчонка собралась реветь, Нарварг устало вздохнув, пошагал к выходу. – Меня дети не интересуют. Найду тебе в Грэммодре кукол разных - с ними и будешь во взрослую жизнь играть.

- Глупый недоорк, - смахнула с ресниц злые слезы Эстэль, когда за орком закрылись двери. – Я ведь вырасту… - обиженно прошептала она.

- А мы сегодня отправимся в Грэммодр?

- Прямо сейчас! – весело подмигнул девочке Урхурт.

- Тогда мне надо сбегать собрать вещи и попрощаться с мамой, - подхватив юбки, Эстэ собралась было стрелой слетать в дворцовые апартаменты их семьи, но была тут же остановлена мощной рукой фэа-торна:

- Прости, Эстэль, но ты никуда не пойдешь, - жестко заявил орк.

- У меня есть для неё теплые вещи, - из-за спин орков вперед вышел уже одетый по-походному Нарварг с мечом наперевес и, всунув в руки Эстэ объемный мешок, хмуро рыкнул обступившим девочку со всех сторон оркам:

- Выйдите все, она переоденется.

Распустив затягивающую мешок веревку, Эстэ, к своему удивлению, обнаружила в нем теплую рубаху, котту, брюки, сапоги и подбитый мехом плащ. Вещи были новыми, очень добротными и, что самое удивительное, подходили девочке по размеру.

- Что? – иронично протянул Варг, глядя на удивленно хлопающую глазами Эстэ, когда в комнате кроме них никого не осталось. – Не знаешь, что это такое, или забыла где у тебя ноги? – вытянув из рук девочки сапоги, он выразительно помахал ими у неё перед носом. – Помочь?

- Сама разберусь, - сварливо буркнула Эстэ, отобрав у него обувь.

- Ну и… - сложил на груди здоровенные ручищи Варг, намеренно смущая малявку и отыгрываясь на ней за все её предыдущие козни.

Резко вскинув голову, Эстэ увидела на лбу мужа проступившие капельки пота и вдруг, по его плотно стиснутым губам и искажённым чертам лица, поняла, что он испытывает невероятную боль. Испуганно распахнув глаза, она хотела отдернуть свои ладони, но в этот момент её пальцы начали светиться, а потом из-под них поползли тонкие голубые ручейки, оплетая запястья Нарварга подобно змеям. Обернувшись несколько раз вокруг рук мужчины, они, ярко мигнув, застыли, после чего стремительно потускнели, превращаясь в холодный металл. Девочка перевела взгляд на собственные руки – и не поверила глазам: там, где только что находились ладони Варга, теперь красовались ажурные серебряные браслеты, снять которые можно было, пожалуй, только сорвав вместе с кожей, в которую, казалось, они вросли намертво.

Глава 28

Темнеющая полоса леса стремительно приобретала очертания ещё голых после зимы деревьев, корявыми руками-ветвями воздающих свои хвалы ясному весеннему небу. Норвил мчался так, словно в него вселился дух ветра, а Эстэ казалось, что скорости его всё равно недостаточно, драгоценное время безнадежно упущено, а шанс обойти предсказание Моруга тает, словно пригретый тёплым солнышком снег.

Варгард отправился к западным рубежам защищать интересы Аххада. Лэйрин обвинила его в том, что он просто сбегает, потому что ему стыдно смотреть Ами в глаза, и даже не вышла проводить в дорогу. Касс привез письмо от Магрида, с приказом отправиться в Грэммодр на поиски, Вайса и при этом не обмолвиться и словом о произошедшем Ястребу. Кто смел перечить царю и всегда поступать по-своему, при этом оставаясь неизменным любимчиком Магрида - был Касс. Нэсс так не умел, и по большому счету завидовал здоровому упрямству друга и умению легко просчитывать хитрую игру Магрида. Видимо, эти двое и правда были родственными душами, а может, пережитые ими трагедии еще больше сблизили их, потому и понимали поступки друг друга как никто другой.

Нэсс хорошо помнил, как Магрид, наплевав на законы, сделал все возможное и невозможное, чтобы вытащить Касса из Чертога Приговоренных, а потом год не позволял никому к нему приближаться и тревожить. Вот и сейчас – на границе с Грэммодром обстановка была крайне тяжелой и за ночь приходилось сдерживать по три-четыре атаки норвилов или зургаров, а Магрид запретил даже заикаться маршалу Аххада о проблемах, потому что у Кассэля, видите ли, неприятности с молодой женой. А у Нэсса никаких неприятностей с женой не было – она просто с ним не разговаривала.

Через неделю после того, как Магрид объявил о помолвке Нарварга с Амирэль, пришло сообщение от эрмиров, что ситуация с перебежчиками из Грэммодра выходит из-под контроля, и приказом царя. А самое страшное, что дочери, которых Нэсс любил больше всего на свете, тоже с ним не разговаривали. Ами вообще неделю не выходила из своей комнаты и все время плакала, а Эстэ пряталась в каких-то укромных углах их столичного особняка, и сколько Нэсс ни пытался, так и не смог её найти, чтобы поговорить.

Спустя два месяца Нэсс презирал себя за эту слабость, а также за завышенное чувство долга и ответственности. Магриду каким-то образом всегда удавалось переубедить его и все вывернуть в свою пользу. И ведь прицепиться было не к чему: куда ни глянь - вроде все говорил и делал правильно, только легче от этого никому не становилось.

Дель Орэн мог тысячу раз злиться на монарха, спорить с ним до хрипоты в горле и доводить Магрида до бешенства, но стоило появиться хотя бы намеку, что царю угрожает опасность, и Касс бросал все, чтобы прийти к нему на помощь. Впрочем, Магрид всегда отвечал ему той же монетой, и как бы умело ни пытался царь маскировать свои чувства, все в Аххаде знали, что за своего «сынка» царь уничтожит и сотрет в порошок любого.

Варгард посылал письма своим девочкам почти каждый день, а в ответ не получал ни слова. Два месяца неизвестности и острого чувства беспросветной тоски. И вот сейчас, когда он надеялся вырваться домой хотя бы на пару дней, Касс привез письмо от Магрида, с приказом отправиться в Грэммодр на поиски пропавшего Вайса и при этом не обмолвиться и словом о произошедшем Ястребу.