Эрбат. Пленники судьбы (СИ) - Корнилова Веда - Страница 68

Люди орали, и на лицах многих был искренний интерес. Когда еще такое зрелище увидишь — прямо на их глазах сжигают северную принцессу! И сгорит она так же, как горят простые люди, ничем не отличаясь от них, простолюдинов… Так и почувствуешь себя сопричастным к великим мира сего, и в глубине души порадуешься, что ты еще жив, а этих высокородных жгут, словно павший под ножом мясника заболевший скот… А если учесть, что по поводу смерти этой северной девицы выкатили бочку вина, то почему бы не повеселиться по поводу смерти какой-то там высокородной девки, да еще и чужестранки? Померла — туда ей и дорога!..

Сыну не дали возможности даже проститься с матерью. Вместо этого, когда ребенок в оцепенении глядел на все происходящее, напротив него встала Гарла и с довольной улыбкой смотрела на потрясенного ребенка — дескать, не страдай, ваше расставание будет недолгим, скоро будете вместе… Навсегда. Тогда-то ребенок, не помня себя, вновь бросился к ней, но тут кто-то сильно ударил его сзади по голове, и потерявшего сознание мальчишку отнесли в замок, и, во избежание дальнейшего шума, заперли в его комнате.

Когда Дариан пришел в сознание, то у него носом шла кровь, сильно болела голова, а перед глазами все расплывалось. Любой врач без малейших сомнений признал бы у парнишки сотрясение мозга — слуги Гарлы хорошо знали свое дело. Несмотря ни на что, Дариан встал, и, держась за стену, постарался выйти из комнаты… Подергал дверь — заперта… С трудом добрался до небольшого окна, единственного в их комнате. Оттуда ему были видны отблески больного костра, в который все еще то и дело подкидывали дрова, не давая огню утихнуть, и тяжелыми кольями шевелили пылающие угли… Как видно, кто-то очень хотел, чтоб на месте костра остались только пепел и зола… Дариан смотрел туда, в темноту со страшными огненными отблесками до тех пор, пока вновь не потерял сознание… Позже он узнал, что дрова в костер перестали подкладывать только на следующий день, когда в замке закончилось все топливо, приготовленное на пару месяцев вперед, а еще чуть позже то место на выгоне, где предали огню тело Кристелин, перепахали плугом, чтоб на будущее ничто не напоминало хозяевам замка о сожженной женщине.

Дариан все эти дни лежал на кровати, не в силах пошевелиться, и состояние его можно описать как полусон-полуявь. Несколько раз ему приносили еду, но мальчик даже не смотрел на нее — горло сводило судорогой одна только мысль о глотке. Единственное, что он мог делать — так это пить воду, и потом снова без сил падал на кровать. Все семь лет его жизни мать постоянно была с ним, и оттого ее исчезновение вызывало просто-таки физическую боль и опустошенность, а страшные воспоминания о ее гибели были даже не кошмаром, а непреходящим бездонным ужасом.

И вот на четвертый день заточения Дариана дверь распахнулась, и в комнату даже не вошел — вбежал граф. Судя по его виду, он был не только расстроен, а вдобавок и всерьез испуган.

— Сынок! Как ты здесь, бедный мой мальчик? Совсем один, бедняжка…

— Папа! — мальчик, преодолевая слабость, бросился на шею отцу. — Папа, она убила маму!..

— Знаю, сынок, знаю… Хочешь, я ее прогоню? Могу сделать это даже сегодня!

— Да, да… — Дариан прижался к отцу, и ему стало много легче. Папа… Пусть уже нет мамы, но зато рядом отец. Самый красивый, самый добрый, самый любящий… С ним отец, и отныне никто не даст Дариана в обиду! — Прогони ее, пожалуйста!.. И накажи! Так нельзя — убивать…

— Сынок, я тоже горюю о маме… Скажи, это она взяла из тайника камни Светлого Бога?

— Да… — всхлипнул Дариан. Вообще-то мама запретила ему об этом говорить хоть кому-то, но ведь папа, без сомнений, не входит в число обычных людей.

— Но…но… как она сумела открыть тайник?! Каким образом?! Это же невозможно! Она рассказывала тебе об этом?

— Мама все могла…

— Похоже на то… Но я этого не ожидал, никак не ожидал! Даже предположить не мог, что… А где они, эти камни, сейчас?

Дариан не отвечал. Было так хорошо обнимать отца и чувствовать его защиту! Они потом обо всем поговорят… Но отец был нетерпелив:

— Дариан, где камни?

— Там…

— Где? Да отвечай же!.. — судя по всему, терпения у графа было немного, а то, что имелось, уже подходило к концу, и, не выдержав, он сильно тряхнул сына. От этого у Дариана потемнело в глазах, боль отдалась звоном в ушах, и он непроизвольно схватился за голову.

— Больно!

— Извини, я не хотел. Где камни?

— Мама, когда достала камни из тайника, то спрятала их в свою прическу — начал было мальчик, но отца от этих слов чуть ли не перекосило

— Что — о?! — взревел граф, вскакивая на ноги. — Как это — в прическу?!

— Мама сказала — боялась, что ее могут увидеть с камнями в руках… Оттого и спрятала их в своих волосах — они же у нее были собраны в узел… — и тут Дариан вновь замолк, потому что отец, не помня себя, просто отшвырнул его к стене, причем сделал это настолько грубо, что сын вновь ударился головой о стену, и это вызвало в голове ребенка новую вспышку сильнейшей боли.

— Гарла! — заорал отец, не помня себя от бешенства. — Гарла, сука старая, ты где?!

— Не кричи. Я все слышала — в комнату вошла Гарла. Как видно, все это время она стояла за дверями. — Не глухая…

— То есть как это — не кричи?! Это же бриллианты! Понимаешь — бриллианты! Эти камни…они же могут гореть! Ты что, не соображаешь: если мальчишка сказал нам правду, то камни Светлого Бога уже безвозвратно пропали! Они сгорели в том костре! Как простой уголь!.. Это же конец имени, чести, положению…

— Надо же, какие ты знаешь слова… Наверное, с перепуга вспомнил?

— Заткнись, старая сука! Ты что наделала, а?! Неужели было трудно все проверить лишний раз? Если это правда, то… — граф в отчаянии схватился за голову. — Что мне делать?! Я не переживу подобного позора!.. Ты не помнишь, когда ее сжигали, волосы у нее были распушены, или по-прежнему собраны в узел на затылке?

— Собраны в узел. Я это хорошо помню.

— Ты меня погубила!

— Можно подумать, ты тут ни причем, ягненочек невинный… Все, хватит орать! Надо действовать, а не трястись от страха. Другой вопрос — где камни сейчас?

— Он же сказал — у матери! А от нее и пепла не осталось! Я уж не говорю о камнях…

— Папа, ты обещал ее прогнать! — вмешался в разговор Дариан, с ненавистью глядя на Гарлу. — Она же убила маму!

— Отвечай: где камни?! — граф так затряс сына, что у того застучали зубы. — Говори правду, а не то даже не знаю, что с тобой сделаю! Или же…

— Или же отправишься вслед за своей мамочкой — закончила Гарла слова отца.

Дариан в растерянности переводил взгляд с отца на мачеху. Так они вместе… Пришло понимание: отца куда больше беспокоят пропавшие камни Светлого Бога, чем смерть матери… Вернее, смерть матери отца совсем не трогает. И эта страшная женщина… В душе ребенка поднялось страстное желание сделать этой парочке нечто такое, что может до смерти напугать их… Сейчас отца и Гарлу больше всего интересует, где находятся волшебные камни, которые мать несколько дней назад принесла в эту комнату… Надо было послушаться слов матери, и промолчать о камнях Светлого Бога, не говорить о них даже отцу… Ладно, вы у меня сейчас пожалеете о том, что сделали с мамой!..

— Мама… Она показала мне камни, а потом снова спрятала их в свою прическу. Сказала, что если пропажу камней обнаружат, то никому не придет в голову искать камни в ее косах…

— Где сейчас камни? — граф вновь подскочил к Дариану, и рывком поднял его на ноги. — Куда она потом спрятала эти камни, спрашиваю?! Отвечай, дрянь!

— Они были у мамы в прическе, когда она упала с башни…

На самом деле в тот страшный вечер, когда Кристелин разбилась о камни двора, камней при ней уже не было. Но ребенок, когда понял, что отец и не думает прогонять Гарлу, то сам не зная отчего, продолжал твердить свое. А может, увидев, как его слова испугали отца и мачеху, он хотел заставить их обоих хотя бы таким образом пожалеть о смерти матери. Однако пока что Дариан заработал лишь очередной сильный удар в лицо, от которого вновь отлетел к стене.