Без Сна (ЛП) - Пайк Эприлинн - Страница 32

Даже если он ещё этого не знает.

Поразившись, зная что-то, чего не знает он, я хватаю свой телефон и звоню по его номеру.

— Все сделано, — шепчу я, когда он отвечает.

— Скажи мне, что именно произойдет, — говорит Смит. — С самого начала.

— Это было странно, — говорю я, всё ещё шепотом. — Я проследовала за Кларой до самого её дома, и у неё не было причин, чтобы уйти. Она сидела на диване, а потом встала и вышла за дверь. Это было как… — Я останавливаюсь, ненавидя сравнение. — Это было похоже на то, что мы делали. Как будто кто-то разговаривал с ней у неё в голове и велел ей идти, а потом она это сделала. Пару раз она даже останавливалась и оглядывалась назад и казалась очень сконфуженной, но она продолжала идти.

— Шарлотта? Ты уверена, что в Колдуотер нет других Оракулов? Или где-нибудь рядом с Колдуотером?

— Нет. Я спрашивала свою тётю пару недель назад. Дельфийские Сёстры так внимательно следят за родословными, что почти невозможно пропустить кого-то.

— А что насчет твоей тёти?

Я фыркаю.

— Ох, пожалуйста.

— Это не редкость для Оракулов ломаться и сходить с ума после борьбы со всей их жизнью. Прабабушка Шелби стала совершенно безумной, когда ей было семьдесят, и в конечном итоге Сестры….Они избавились от неё, если можно так сказать. Потому что она вредила людям.

— Это не смешно, Смит.

— Да, не смешно, — отвечает он. — Но то, что ты описала, похоже на другого Оракула, управляющего кем-то из второго взгляда.

— Я не говорю, что не может быть другого Оракула. Я просто говорю, что это не моя тётя. Может быть, есть кто-то из Дельфийских Сестёр. Или кто-то приезжий. Ты когда-нибудь об этом думал?

— Где твоя тётя? — мягко говорит Смит.

Я отказываюсь признаться ему, что её здесь нет. В конце концов, если бы она делала что-то своим собственным вторым взглядом — что полностью и всецело нелепо — она могла это сделать из своей спальни.

— У меня есть ещё что рассказать тебе. Клара подошла к тоннелю на железнодорожном вокзале, и я заставила её позвонить папе, и он ответил прямо перед тем, как убийца атаковал. Это было идеально!

— Отлично, — говорит Смит. — И что?

— Он ударил ее битой, а я продолжала толкать ее, пытаясь избежать смертельных ударов. Но он был слишком силен, и он схватил ее за ноги и он поднял биту, чтобы прикончить её, но я остановила его!

— Что ты имеешь в виду, ты его остановила?

— Я выставила руку, и бита ударила меня. Я воздействовала на него физически, Смит!

— Ты её спасла?

— Ты слушаешь? — напираю я. — Я сделала то, что ты говорил сделать невозможно. Это всё меняет!

— Ты спасла её?

— Я…. Я точно не знаю. Я так думаю, — мягко говорю я. — Я отвела много ударов от неё, а потом услышала сирены.

— Ты слышала их?

— Незадолго до того, как потеряла сознание. Я почти уверена, что это вытолкнуло меня из видения. Я лежала на ней, и я надеюсь, что я помогла ей, я получила может быть ещё один удар или два, после того, как я потеряла сознание, но я… — меня охватывает чувство вины. — На самом деле я не знаю.

— Ты видела что-нибудь ещё? — давит Смит. — Что-нибудь ещё, что может быть полезным?

Я думаю о том, что я видела, как он приближался к месту нападения. Должна ли я сказать ему? Возможно, я не должна. Я не хочу, чтобы он изменил будущее, решив не идти, а затем разрушил всё, над чем я работала.

— Нет, больше ничего, — Прямо сейчас я практически слышу его мысли. «Она не уверена, что спасла её — я лучше присмотрю за всем чтобы быть в безопасности.» По правде говоря, есть шанс, что Смит в последний момент спасет её.

Поэтому я не говорю ему. Это то, чему я просто позволю произойти.

— Я знаю её, — говорю я, когда тишина становится тяжелой. — В прошлом семестре она была в четырёх моих классах.

— Вы подруги? — спрашивает Смит, смущаясь тем, что я ему это рассказываю.

— Нет, не совсем. Но если я… Если бы я не была, ну, ты знаешь… я, я думаю, мы могли бы дружить. — Это то, о чём я много думала в прошлом году или около того, потому что мы продолжаем ходить на одни и те же занятия. Нам нравятся то же самое, мы обе отличницы, я думаю, что мы хорошо поладим.

— Был ли смысл в этом?

Я сомневаюсь, не уверена, что готова ответить на то, что тревожит меня, так как я впервые увидела лицо Клары в видении.

— Я знаю всех этих жертв. Ну, Бетани я едва знала, но кроме неё все, даже те, кого мы спасли, сыграли свою роль в моей жизни. И это что-то, говорит, потому что у меня не очень бурная жизнь.

— Шарлотта, — говорит Смит, и его покровительственный тон заставляет меня сжать кулаки. — Ты посещаешь крошечную среднюю школу. Конечно, вы все знаете друг друга.

— Не такая уж она и маленькая, — говорю я, защищаясь.

— У меня нет времени на сумасшедшие теории, — говорит Смит, и я слышу нервозность в его голосе. Моя роль закончена; он все ещё решает, должен ли он сыграть свою. — Мы просто должны подождать и посмотреть, — наконец говорит он.

— Да. Я оглядываюсь на часы и вижу, что прошло всего три минуты. — Это будет долгая ночь наблюдения за часами, — говорю я больше себе, чем ему.

— Думаю, мы поговорим завтра.

— Хорошо, — говорю я, распинывая ногами беспорядок постели, которую я полностью перевернула, пересматривая видение. — И Смит, — добавляю я перед тем, как повесить трубку. — Сегодня вечером холодно.

Я ожидаю несколько часов, борясь с желанием пойти на вокзал и посмотреть, но даже если я смогу выйти из дома, не заметив никого, я напугана, что любое небольшое изменение может стереть то, что я сделала.

Я быстро обдумываю попытку проникнуть в комнату Сиерры, но её уже нет в течение часа, я не могу так рисковать. Меня убивает, что книга в десяти футах и полностью недоступна. Но сейчас это не может помочь Кларе.

Кроме того, есть приличный шанс, что они поймают убийцу сегодня вечером, и тогда у меня не будет причин так торопиться. Я смогу подождать, пока она снова не оставит дверь открытой.

Наконец я иду и сажусь в мамином кабинете. Она отстает от графика из-за всей драмы, поэтому она просто улыбается и продолжает работать.

Мы с полчаса переписываемся с Линденом, но это намного хуже, по сравнению с тем временем, что я провожу с ним лично, и, когда я, наконец, говорю ему спокойной ночи, и не чувствую успокоения.

Я думаю о Кларе. И Эдди, и Джессе, и Мэтью, и Николь. Меня не волнует, что говорит Смит; мне кажется странным, что все люди из моей жизни. Бетани ломает систему…. Но с тех пор? Это странно. Кто бы знал меня достаточно хорошо, чтобы знать людей, которые что-то значат, или что-то значили для меня? Я почти забыла о половине из них. Но кто-то вспомнил. Насколько сумасшедшая теория — или это правда?

В восемь тридцать я знаю, что нападение закончилось, и я всё время смотрю на маму, пока она смотрит телевизор, ожидая, когда выйдет новость и что-нибудь сообщат. Я имею в виду, если бы я спасла Клару, это было бы потому, что приехали полицейские. И они сообщили об этом, верно? Когда входная дверь открывается, я на грани, что почти визжу, но это просто Сиерра.

Я смотрю на неё и ненавижу это, что я отмечаю время и понимаю, что Сиерра легко могла быть на вокзале. — Где ты была? — спрашиваю я, прежде чем я смогу остановить себя. Я просто хочу услышать её ответ. Это всё. На самом деле я её не подозреваю.

Нет.

— На улице, — сказала она, не уточняя. — Говорю тебе, — говорит она, выскальзывая из пальто, — сегодня холодно.

Точно такие же слова я сказала Смиту.

Совпадение? Как такое может быть? Если я действительно не думаю, что она… что? Шпионит за мной?

И все же я задаюсь вопросом.

Ненавижу, что Смит посеял зерно сомнения, но он прав в одном: кажется, что есть другой вовлечённый Оракул, который принуждает жертв идти навстречу убийце.

И разве я не спрашивала себя, кто может знать меня достаточно хорошо, чтобы знать, кто был вовлечён в моё прошлое?

Новость наконец-то появляется примерно через час. Я смотрю со странной смесью ожидания и разочарования, когда слышу, что убийца ушёл, но лишь после долгой погони, в течение которой он уронил свою биту. Федеральный представитель говорит о следовых доказательствах с места преступления и о тестировании ДНК и тому подобных вещах.