Опер против «святых отцов» - Черкасов Владимир - Страница 12

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая

— Что-о? — упер в него глазки архимандрит. — Вы, капитан, понимаете, что это и о своих нынешних начальниках с большими звездами сказали?

Не мог подозревать Шкуркин, что перед ним сидит сам опер Кость, которого годами держали в простых «земляных» за сумасшедшее упорство, с которым он шел в любом розыске до конца, невзирая на лица. Именно поэтому легендарный Кострецов год назад раскрыл милицейскую банду в сам?ом Главном управлении уголовного розыска МВД.

Опер Кость взглянул на архимандрита и тряхнул головой.

— Понимаю, откуда у вас типично чекистские замашки. Вы ведь в офисе Лавры по работе с иностранцами еще когда подвизались. Не можете забыть хозяев из КГБ?

Феоген, задохнувшись от возмущения, прорычал:

— Иди отсюда своей дорогой, капитан. И больше мне на мозоли не наступай.

Опер встал, кинул на прощание:

— Поздно уже, пересеклись наши дороги, архимандрит. И на этом перепутье я еще постою.

Кострецов, хотя правду сказал Феогену, что после принятия пива предпочитает на службе не показываться, сегодня вернулся в отдел. Прошел в свой кабинет, где над бумагами корпел Топков, сел за стол, угрюмо посмотрел на лейтенанта.

— Сейчас встречался с архимандритом Феогеном. Будто бы в дерьмо ногой наступил.

— Начинаешь заглядывать под непроницаемые рясы?

— Лучше бы не начинал. Ходил до этого, любовался на кресты Антиохийского подворья, Меншиковой башней. Думал: во всей стране разброд, но уж в церкви-то порядок. А они — в самом вареве, вплоть до того, что кавказцев черножопыми обзывают. Не помнишь, кстати, зачем былой наш шеф Анатолий Сергееич Куликов в Израиль уже после отставки ездил?

— Как же, как же! В том числе и за тем, чтоб обвенчаться. Венчали его в подведомственной Московской патриархии Горненской обители, и, конечно, ночью.

Сергей крякнул и спросил:

— Я закурю, но форточку открою, не возражаешь?

— Дыми с благословения патриархии. Тем более без курева мою свежую информацию плохо переваришь.

— У меня ее сегодня тоже по уши. Но начнем с тебя, как с младшего по званию. Так при императорах на русских военных советах было принято?

— Так точно. Значит, начал я копать еще глубже по Ячменеву и вывел, что интересовались им из востряковской группировки.

— В цвет, как братки куликают! Я на востряковских тоже вышел. А епископом Артемием Екимановым там не припахивает?

— Полная вонь! Так сказать, в корешах он у этих бандитов.

— Ну-ну, Гена. Все совпадает. Справочка по Артемию у тебя готова?

— Так точно. Молодой это епископ, но пользуется большим доверием патриарха Алексия Второго.

— Еще бы, патриарх в вотчине Артемия проживает.

— Пытался заворачивать Артемий большими делами по издательской линии вместе с Лолой Шубиной.

— Это изданием многотомника Пушкина, где начали с богохульной «Гаврилиады»?

— Не только, Сергей. Провернули они несколько шикарных альбомов о монастырях. Составляли, очевидно, свои люди. Дилетантство, бездарно получилось. Но главное, эта епископская подруга Шубина так прошлась по закромам Издательского отдела патриархии, что подмела оргтехнику. Потом хватились — ее стараниями там и целый ряд финансовых счетов пуст.

— Архимандрит Феоген с некоей блатной Маришей проживает. Может, и Артемий эту ловкую Лолу не случайно пригрел?

— Все у них может быть. Но в подмосковных епархиях среди священников больше гомики в моде. До суда доходит: рассмотрено дело о домогательствах иеромонаха Амвросия к двум несовершеннолетним парням… Следующая забористая акция связки Артемий — Шубина: организация благотворительного фонда «Святая Русь». Цель его, как в учредительных документах написано: «Создание условий для участия коммерческих структур в благотворительной деятельности Церкви».

— Кто только в патриархии под видом благотворительности, гуманитарной помощи руки не греет? Я-то думал, что у них лишь один Феоген Шкуркин позорное исключение, — грустно произнес капитан.

— Да благотворительность, как и гуманитарные грузы, — кремовый торт по своей неподотчетности! У одних взяли, другим вроде отдали. Можно настряпать какие-нибудь квитки, да и расписаться на них самим заодно. А как ты проверишь, в какие руки добро ушло? Где ты будешь, например, указанных в липовых документах инвалидов, бедняков, больных пенсионеров искать? В бумаги можно и действительные адреса нуждающихся включить. Нищий старик за полкило крупы что хочешь подпишет.

— А кто официально в патриархии этим заведует?

— Архиепископ Сергий, викарий Московской патриархии, председатель Отдела церковной благотворительности и социального служения. Он же — управляющий делами патриархии.

— Еще один епископ, даже «архи», и викарный. Сплошь титулованные. Ладно, будем ближе к делу-телу, как почти говорил писатель Мопассан.

— Так вот, «Святая Русь», где Шубина президентствует, энергично снимает средства у бизнесменов.

— Неужели новые русские еще в истинную Святую Русь верят?

— Нет, конечно. Но отстегивают, чтобы заручиться поддержкой церкви.

— Что еще по этому Екиманову?

— Связан с мафиозным банком. Изо всех сил старается перешибить у Феогена и его команды монополию на паломничество в двухтысячном году. Но главного предводителя группировки Шкуркина я еще не вычислил. Для таких разворотов сана архимандрита мало.

— Предводитель у них всех — патриарх.

— Не скажи, Сергей. Мне один их шустряк из оппозиционеров поведал: «Не успеем оглянуться, как патриарха уж понесут». Где-то за границей, он сообщил, патриарх упал прямо на богослужении, был без сознания с четверть часа. Сейчас развернулась ожесточенная закулисная борьба за будущий патриарший престол церковных группировок во главе со своими лидерами.

— Будто у уголовников: группировки, паханы. Не зря я как-то тебе расшифровывал возможное происхождение воровского «пахан» от слов «папа» и «хан». А «папа» на «попа» смахивает.

— В языкознание полез, — засмеялся Топков.

— Теперь ты мой дневной отчет послушай, — сказал Кострецов.

Он подробно изложил свои приключения на квартире у Феогена с Маришей и Сверчком, встречи с Черчем и Пустяком, их отзвон при беседе со Шкуркиным по магазину «Покров» и так далее.

— Немало ты нынче уголька нарубал, — с уважением подытожил выслушавший его лейтенант.

— Из моих и твоих данных, Гена, единственно белым пока пятном выглядит человек с созвучной этому пятнышку фамилией Белокрылов. Что о нем знаем? Напарник он Феогена по магазинному бизнесу. Белокрылов пузан, похож на карикатурного мента, работает в патриархии. Этого до кучи по патриархии я возьму на себя. На мне будет по-прежнему и Феоген, а ты займись разработкой направления Артемия, то есть востряковских, особенно позарез нам нужного Сверчка.

— Столько дел по розыску навалилось, что текучкой будет заниматься некогда.

— Только этот розыск и будем с тобой пока вести. Я подполковнику Миронову о развороте расследования доложу. — Кострецов упомянул куратора ОУР в их ОВД. — Думаю, он в покое по текучке нас оставит. Это нам полезно, чтобы подробно о всяких неожиданностях в розыске не докладывать. Шутка ли сказать? За неделю два трупа непростых людишек.

Гена сосредоточенно молчал, раздумывая, как переходить от теоретических исследований к практике. Кость словно прочитал его мысли.

— Я тебе немного подскажу по Сверчку. Он до встречи со мной слаженно с Маришей трудился, раз после убийства прямо к ней на Феогенову квартиру полез. Думаю, связь у них не прервется. Вместе на убийство Ячменева ходили и, возможно, давно знакомы. Или она его будет искать, или он ее. Насчет моей вербовки эта девка, я мыслю, не расколется и дружбу с востряковскими не оставит. Можешь сесть к ней прямо сегодня «на хвост» и подождать, если эта сладкая парочка проколется. Не выйдет, что-нибудь другое сам придумаешь.

— Спасибо, Сергей.

— К чему благодаришь? Я же твой старший в этом розыске. Та-ак. Что у нас получается из сопоставления фигурантов Феогена и Артемия?

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая