Генератор Кошмаров (СИ) - Шторм Максим - Страница 77

- Скажи, Шелли, а меня ты считаешь своим другом? И если нет, то какие у меня шансы заслужить право войти в эту категорию избранных? Что для этого нужно сделать?

Шейла подошла к Тёрнеру и потянула за полу куртки. Энди, повинуясь настойчивости девушки, развернулся. Шелли внимательно смотрела на него. Шериф в который раз покраснел, чувствуя, как горят его щёки.

- Нужно просто быть моим другом, - негромко сказала Шелли, приподнимаясь на носочки и целуя Энди в губы. Тут же улыбнулась и игриво отбежала к двери, оставив Тёрнера в полной прострации.

У Энди едва не отнялись ноги. Прикосновение тонких нежных губ Шейлы было мимолётным, едва ощутимым, но обожгло жарким пламенем, подарив губам молодого человека сочное, ни с чем несравнимое послевкусие. Энди хотелось заорать от восторга. Он натужно сглотнул и вытер вспотевшие ладони о штаны.

- Ну, чего ты застыл? – спросила Шейла, поторапливая шерифа. – У нас не так уж и много времени!

Мимоходом глянув на замершие часы, Тёрнер подумал, что уж чего-чего, а времени у них в избытке. Но вслух не сказал ни слова. Больше, чем о мимолетности поцелуя Шейлы, он жалел о том, что все телефоны вышли из строя. Он не мог позвонить Кейт, чтобы узнать, добралась ли она до дома. Он не мог связаться с доктором Харрисом и поделиться последними соображениями по поводу взбесившихся сил природы и сдвинувшихся с места законов мирового порядка, и заодно услышать, чем закончилось представление в цирке. И ему был нужен Кларк. Но до младшего помощника так же было невозможно дозвониться!

Шериф не мог знать, что схожие проблемы, помимо Дугласа Кларка, в двадцатый раз раздраженно швыряющего впустую гудящую трубку на рычаги телефона, испытывают и десятки других людей, пытающихся дозвониться в полицейский департамент. Жители Хеллвила, сбежавшие с обернувшемся кровавой резнёй циркового представления, настойчиво обрывали телефоны, раз за разом набирая номер участка. Но старания сознательных граждан были бесполезны. В Хеллвиле вместе со временем умерли и все телефонные линии связи.

У Энди было ощущение разразившейся прямо у него перед носом чудовищной катастрофы. Шерифу казалось, что привычный для него уклад жизни рассыпался, как шаткий карточный домик. И он не знал, что делать. Как сориентироваться в громоздящемся на обломки порядка, давящем своей гнетущей тяжестью хаосе. К собственному стыду, Энди не знал, как дальше поступать и с чего начинать. Ситуация с взбесившимися обстоятельствами выходила из-под контроля. Да и контролировал ли он вообще хоть что-то? И никто не мог подсказать молодому шерифу, что именно нужно предпринять для восстановления посрамлённых неведомыми силами законов природы. Да если бы хоть кто-нибудь смог внятно объяснить суть происходящего, благодарность Энди не знала бы границ!

Слава богу, что рядом с ним оказалась Шелли. Жизнерадостное, неунывающее очаровательное создание, способное самую тёмную и страшную ночь превратить в искрящийся всеми красками жизни светлый день. И эта невероятная во всех отношениях девушка сохранила способность трезво и рассудительно размышлять, не впадая в панику и не закатывая слезоточивой истерики. Тёрнер поражался выдержке и самообладанию Шелли. Разве мог он, видя её стойкость, спасовать и пасть духом? Разве имел он право распустить сопли и запричитать о несправедливости судьбы? Он видел, что девочка очень сильно переживет за брата, за Дейзи, дядю Фреда. Она места себе не находила, волнуясь о пропавшем Тони. Но она находила в себе силы отодвинуть все переживания и тревоги как можно дальше, чтобы сделать всё возможное для решения образовавшихся проблем. И эта нестандартная для семнадцатилетней девушки жизненная позиция вызывала у Тёрнера огромное уважение. И, по крайней мере, Шелли хотя бы сказала, с чего следует начать разбирательство во всей этой потусторонней хрени. Пусть она основывалась лишь на своих чувствах и предположениях, пусть многое, сказанное девочкой, вызывало недоверчивую улыбку, но это было хоть что-то! Тот же Тёрнер, лишившись телефона и радиосвязи, оказался как без рук, превратившись в растерянного, беспомощного, самого обыкновенного молодого парня.

- Едем, - твёрдо сказал шериф. – Сначала к Дейзи, а потом забежим домой к Дугласу. Он нам нужен.

- Не возражаю, офицер, - иронично отдала честь двумя пальцами Шелли. – Ваше слово – закон!

___________________________________________________________

- Дуглас, ты никуда не пойдёшь! Христом богом клянусь, я не выпущу тебя за дверь, - Мэгги Кларк все своим воинственным видом выражала нешуточный настрой и готовность подтвердить сказанные в сердцах слова на деле. – Ты НЕ ОБЯЗАН этого делать, чтобы ты там не рассказывал! Сейчас твоя наипервейшая обязанность - это сидеть дома. Ты не посмеешь уйти и бросить меня одну. Дуглас, ты слышишь меня?

Не обращая внимания на разбушевавшуюся жену, одетым в домашний халат цербером загородившую входную дверь, Кларк заправлял рубаху в штаны. Справившись с рубашкой, он накинул на могучие покатые плечи куртку и засунул в кобуру табельный револьвер, проверив в барабане наличие патронов. Заозиравшись в поисках шляпы, младший помощник демонстративно не обращал внимания на притихшую жену, избегая встречаться с ней взглядом. Кларк боялся, что не выдержит её умоляющих глаз и даст непростительную слабину. Он любил Мэгги и не хотел причинять ей боль. Он не хотел обижать её. Но он должен переступить через себя.

- Милый, ну пожалуйста, ну посмотри на меня! – со слезами в голосе воскликнула Мэгги. – Не уходи, прошу. Я уверена, что шериф справится и без тебя. Ну… Ну дождись хотя бы утра, Дуглас! Только не бросай меня сейчас одну. Я… Я больше никогда не буду отгонять тебя от компьютера…

Кларк не удержался от улыбки. Последний приведённый женой довод выглядел наивной детской попыткой предотвратить его уход. Фолом последней надежды, как сказали бы в футболе. Полицейский застегнул на молнию куртку и подошёл к судорожно обхватившей себя руками супруге. Мэгги… Молодая симпатичная женщина, пусть и набравшая в последние годы несколько килограммов, но от того не менее желанная и любимая. Порядком округлившиеся бёдра, потяжелевшая грудь и налившийся животик ничуть не портили её. Кларк мог часами вдыхать пряный аромат её густых, насыщенного пшеничного цвета волос, гладить её тёплую бархатистую кожу, целовать в пухлые, лукаво изогнутые губы. Чудно, что только недавно он осознал, насколько же он в действительности сильно любит её. Он готов на всё ради Мэгги.

Но сейчас она просит о невозможном. Он полицейский, он обязан защищать не только её, но и других. И он просто не имеет права подвести своего шефа. Когда сдох интернет и отрубились телевизионные каналы, Кларк подумал, что всё ещё устаканится, что всё образуется само собой. Но когда выяснилось, что и телефонные линии приказали долго жить, то понял, что нельзя терять ни минуты.

- Мэгги, зайка… Я должен, понимаешь? Это не сколько моя работа, и не стремление выслужиться перед начальством. Это даже не долг. Это совсем другое.

- Что же тогда? – Мэгги всё выше задирала лицо, чтобы не дать набухающим на серых глазах слезам скатиться вниз.

- Это то, что называется порядочностью и честью, - взяв лицо жены (такое милое и родное) в свои большие лопатообразные ладони, проникновенно сказал Кларк. – Это то, что делает нас людьми. Я знаю, что я нужен Тёрнеру. Не как подчинённый, но как друг. Я не могу предать его.

Мэгги обхватила руки Дугласа своими маленькими ладошками, сильнее прижимая их к щекам. Пальцы мужа были горячими, твёрдыми и нежными одновременно… Она испытывала ни с чем несравнимое наслаждение, мечтая растянуть этот миг до бесконечности. Их глаза встретились. И она всё поняла. Поняла, что не сможет этим вечером (или ночью?) удержать Дугласа дома. Потому что он был настоящим мужчиной и верным другом. И ещё потому, что любила его больше жизни.

Тихонько заплакав, Мэгги прильнула к широченной мужниной груди, зарываясь носиком в толстую куртку. Дуглас обнял молодую женщину и крепко стиснул в своих медвежьих объятиях, положив гладко выбритый подбородок на макушку Мэгги, вдыхая дразнящий запах её густых пшеничных волос.