Ice rose (СИ) - "Victoria Form" - Страница 12

Мой пульс немного замедляется, и я стараюсь выглядеть спокойной.

— Не твоё собачье дело, Новак, — грубовато, но для неё самое то. Эта стерва заслуживает гореть в аду не одно тысячелетие.

— Как грубо! Значит, получается, ты будешь моим начальником. Хм, интересно, — она выгибает и без того выгнутую бровь ещё больше, а я лишь пытаюсь отвлечься, сминая подол моего бирюзового платья.

— Знаешь, Саманта, за то, что ты сделала с моей сестрой, тебе мало врезать, скажи спасибо, что мы в ресторане находимся! — угрожает Эмбер, говоря о том, что её ждёт за пределами здания.

— Спасибо, — язвит змеюка с платиновыми волосами.

— Значит, так, Новак. У меня нет никакого желания с тобой работать, но я долго и упорно трудилась, чтобы заслужить авторитет; если мистер Санхез обнаружит в твоей работе за этот месяц хотя бы одну ошибку, я нагружу тебя так, что тебе и не снилось. А если ты не будешь справляться, я имею полное юридическое право уволить тебя с поста главного врача. Иначе зачем мне подчинённый, который не справляется со своими обязанностями? Обо всём, что было между нами, я хотела бы забыть и не вспоминать, но это невозможно. Поэтому предпочту говорить с тобой только по производственным вопросам. Надеюсь, ты поняла меня.

Я встаю со своего стула и набираю номер мужчины, который совсем недавно ушёл из этого ресторана. Выйдя на улицу, я прошу Дориана о небольшой услуге, он соглашается, хоть и не понимает, зачем ему проверять человека, в котором он уверен. Я лишь только говорю, что всё объясню при следующей беседе.

Я сажусь в машину и включаю кондиционер, так как мне стало не по себе от этой встречи. В Сан-Хосе и в Сан-Франциско погода совершенно одинаковая, но мой внутренний термометр иногда сильно скачет. Поэтому я могу выйти на улицу в пальто, когда все разгуливают в шортах.

Из ресторана выходит моя сестра с сумочкой в руках. Она закрывает её и, цокая каблуками, идёт в сторону пассажирской двери.

— Я всё же отомстила за тебя! — говорит она, садясь рядом со мной.

— Интересно, как это? — спрашиваю я, смотря в её глаза. Девушка улыбается, закрывая дверь, и пристёгивает ремень безопасности.

— Помнишь, ты заказала очень вредный десерт? Так я заплатила штраф за неприличное поведение и попросила отвернуться единственных посетителей ресторана. Мы сидели за столиком, и ещё была одна пара около перегородки. — Я киваю. — Короче говоря, я окунула её накрашенное личико в тортик. Ещё и размазала крем по волосам и костюму. Ох, как же мне понравилось это чувство совершённой мести. Я бы ещё врезала, только это считается уже тяжким телесным и преследуется законом. Но боже, какой же был кайф! — радуется она, и мы выезжаем с парковки ресторана.

Обратный путь длился недолго, но я не выдержала и половины, — у меня заболел живот, и в итоге вырвало. В животе тянет до сих пор, а витаминов с собой нет.

Мы подъезжаем к гинекологической клинике, которая мне не принадлежит. Я не хочу совмещать работу и личную жизнь. А тот, кто у меня внутри — самое главное в моей жизни.

***

— Лиса, я уже устала тут лежать! — жалуюсь я, закатывая глаза.

После того случая меня положили на сохранение в платную палату. Да, здесь есть все удобства. Даже холодильник есть и телевизор. Эмбер принесла ноутбук и каждый день печатает мне лекции. Готовит здоровую пишу, балует фруктовыми изысками. Но целый месяц! Я уже не могу лежать в четырёх стенах. На улицу выходить только с сопровождающим, как правило, это медсестра, а вечером родные навещают. Это похоже на пятизвёздочную тюрьму лечебного типа.

— А что говорит твой врач? — раздаётся голос в трубке моего смартфона. Как только я приехала в больницу, рассказала всё подруге, и она теперь каждый день разговаривает со мной.

— Говорит, что после спазма в животе я восстановилась спустя две недели. Сейчас им нужно посмотреть, как будет развиваться ребёнок дальше. Они хотят продержать меня в больнице, пока второй семестр станет более уверенным. То есть по срокам беременности учитываются мои сбои, которые происходили после спазма. Ты помнишь, что было тогда? По мнению миссис Мингл, второй триместр начнется чуть позже первой недели четвёртого месяца, — пересказываю я слова гинеколога своей подруге.

После того, как меня вырвало прямо на трассе 101 по дороге домой, меня всё чаще стали мучить спазмы из-за страшных снов, которые я видела после первой ночи в больнице. Сейчас же моя матка растёт, и я продолжаю чувствовать боли, но только там, где должны находиться фаллопиевы трубы. Вместе с этим внизу живота начинают появляться растяжки красного цвета. Врач назначил мазь, которую тут же купила Эмбер и принесла мне. Я мажу живот два раза в день: перед едой — утром — и перед сном. Ещё мне назначили препараты: один от спазмов, а другой действует как успокоительное. Трентал действительно помогает, и я могу спокойно спать.

— Понятно, ну ты там держись. Мне кажется, что совсем скоро всё изменится. Вот не знаю, но жопой чую, — говорит она, и я начинаю показательно смеяться. Этот смех я выдаю только тогда, когда в моей жизни случаются противоборствующие моменты — как сейчас, например.

Лиса имеет очень странную особенность. Как только она говорит эту фразу «… жопой чую» — я понимаю, что скоро действительно произойдёт что-то кардинальное, и это полностью изменит мою жизнь. Я понимаю, что в этот момент нужно смеяться, так как она говорит это в шутку. Но каждый раз, когда рыжая произносит эти слова, действительно что-то да происходит. Не знаю, может, это своеобразная магия?

— Ладно, я побежала, нужно делать лабораторную работу по технологии на завтра. А то получу двойку, — прощается девушка, и мы заканчиваем разговор.

Сейчас по времени у меня ужин, потом УЗИ, после этого массаж и на прогулку. Вечером приедет Эмбер и привезёт мне документы. А завтра утром заедет Роза с докладом о работе бухгалтеров. Она написала мне не так давно, что закончила проверку, и завтра во второй половине дня у неё беседа с очередным спонсором.

С одной стороны, хорошо, что все бегают ко мне, а я отдыхаю. Но по мне лучше наоборот. Я привыкла к подвижному образу жизни. А сейчас моя подвижность заключается только в том, чтобы: отнести тарелку из-под ужина в столовую, дойти до палаты, взять сумку, с которой я хожу на процедуры, пойти в кабинет УЗИ.

— Мисс Ховард, прошу, — приглашает меня миссис Мингл, и я захожу в стерильный кабинет жёлто-голубого цвета.

Кладу все документы на стол и ложусь на кушетку.

— Ну что, как ты себя чувствуешь? Боли прекращаются быстро? — атакует вопросами врач, проверяя записи в карте.

— Всё хорошо. Проходят быстро. В основном болит только по утрам, когда встаю с кровати и делаю первые несколько шагов, — отвечаю и поднимаю свою кофту. Катрина Мингл осматривает мой живот, сначала ощупывая его. Я лишь морщусь, когда она смотрит его внизу и просит раздвинуть ноги, чтобы убедиться, нет ли раздражения.

После осмотра женщина делает какие-то записи на целую страницу моей карты, а я лишь только лежу в предвкушении увидеть своего ребёночка.