Продавец вина (СИ) - Комарова Марина - Страница 7

Умай-та закатила глаза:

— Хам. У неё, между прочим, действительно дар. Так что нечего умничать.

— И именно она твоему Денису и предсказала, что этим петом он встретит свою судьбу? — невинно уточнил он.

— Она, — отрезала Умай-та. — А ещё сказала, что будет с ней рядом та, которая любит море. Вот и бери себе... ту.

— Какая ты суровая, моя госпожа, — сделал вид, что испугался Аксайн. — А если я скажу, что почувствовал в ней скифские корни? И что она принадлежит мне?

— С таким же успехом тебе могут принадлежать те, у кого греческие, турецкие, русские, украинские, татарские и генуэзские корни, — заметил Петри, глядя на повелителя Чёрного моря сквозь яркое пламя. — Только вот куда тебе столько народу-то?

Справедливости ради стоило заметить, что своё скифское имя Аксайн любил больше всего. А потому и предпочитал, чтобы его звали только так. На вопрос, разумеется, бог не ответил. Только усмехнулся уголком губ. В тёмно-синих глазах плеснулось нечто такое, что сидевший рядом дух ветростанции зашипел и покосился на Петри. Последний, правда, совершенно не испугался. Гора — его дом, никто не посмеет тут наводить свои порядки. Даже Умай-та, водопады которой падают со скал и дают жизнь рекам, а те — растениям и животным, всё равно молчит и прислушивается к мнению хозяина горы.

— И всё же балбес, — вдруг тихо проворчала Умай-та. — Вот чем ему местные девочки не нравятся?

— Чужие всегда краше, — улыбнулся Аксайн, скользнув ладонью по боку богини.

Тут же раздался громкий шлепок. Раздалось шипение, напоминающие шелест волн, но рука никуда не делась. Умай-та уже было прицелилась шлепнуть ещё раз, как Петри задал давно интересовавший его вопрос:

— А что, так обязательно жениться?

Умай-та посмотрела на него с укором. Даже позабывала о нахальном хозяине Черного моря, который уже вовсю обнимал её за талию и, кажется, ни капли не мучился угрызениями совести.

— Вот умный ты дух, Петри, древний. А вопросы такие задаёшь, что хоть всю воду у тебя тут иссушай! Ну, надо же было такое спросить!

— А что тут такого? — изумился Петри. — Я вот, живу один, например. И ничего страшного, всё хорошо.

Умай-та покачала головой:

— Нашёл, что сравнивать. Виноградный урожай — это судьба всего края, в котором мы тут живём. Если зачахнут виноградники, то из чего людям делать вино и сок? А испокон веков повелось так, что если урожай чего-то, то покровитель его не должен быть один. Только любовь и семья могут подарить процветание. И пусть в Денисе горит всего маленькая искорка божественной силы. Но только любовь может помочь её раздуть и превратить в яркое пламя. А один... один он много не сможет сделать.

— Насколько помню, Дионис никогда не был примерным семьянином, — заметил Аксайн, бросив на Петри задумчивый взгляд, а потом посмотрев на богиню.

— Нет, — хмыкнула она. — Но он всё же изначальный бог. Да и вечно возле него сатиры и хмельные красавицы- нимфы. Так что такой, кхм, урожай, что...

Петри сделал вид, что не заметил, как в интонации Умай-та проскользнули подозрительные нотки. Ну да, конечно, сатиры. Пан тоже с Дионисом всегда был. Предок, чтобы ты был здоров. Вот вечно пытается ткнуть родословной. А она, родословная, между прочим, ого-го!

Дух ветростанции ткнул его в бок и указал на пустую чашку.

Петри вздохнул, взмахнул рукой. Травы сами закружились в воздухе маленьким смерчем и опустились в посуду. Умай-та улыбнулась, и тут же донеслось журчание воды. Огненные языки пламени обвили дно чашки и пальцы духа. Тот снова довольно заурчал. И через миг аромат чая из горных трав поднялся вместе с дымом.

Повернув голову, Петри всмотрелся в сторону тёмного берега. Там плещет море. Там, взявшись за руки, бродят по берегу двое. Они ещё не знают, что задумали их предки. Но... пойдут ли они по намеченной богами тропе? Или же найдут свою?

***

А ночь была хороша. Я думала, что, набродившись за день, устану до невозможности, ан нет. Казалось, что прогулка наоборот наполнила тело энергией, сделав его невероятно лёгким.

Маша, сославшись на то, что растёрла ногу и жутко оголодала, пошла домой. При этом подмигнула мне, когда Денис отвернулся и шепнула одними губами: «Потом всё расскажешь. В подробностях».

Конечно, и слепому было понятно, что Денис оказывается мне знаки внимания: то стул отодвинет, то руку подаст, то кофе угостит с мороженным. Нет, Машка вниманием тоже не была обделена, наш новый знакомый вёл себя предельно учтиво с обеими, но всё же было понятно, что нравлюсь ему именно я.

Весь день мы бродили по Алупке, зашли в Воронцовский дворец, побывали на экскурсии внутри и обошли весь комплекс. Денис вёл себя неизменно галантно, оказался отличным рассказчиком и не менее прекрасным слушателем. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. За это время мы узнали, что Денис живёт здесь всю сознательную жизнь. И лишь ездит в гости к матери, которая вышла замуж за грека и переехала в Афины.

— А куда она? — озадаченно уточнил он, провожая взглядом Машу.

— Так сказала же — домой, — еле сдержала я смешок. — Напрыгалась как горная коза по горам, да и платье...

— Ну, красивое, — заметил Денис, — только для походов по горным тропкам и правда не подходит.

Он перевёл взгляд на меня.

Сердце почему-то пропустило удар. Всё же когда на тебя пристально смотрит молодой человек, который симпатичен. И голос у него низкий и бархатный. Говорит, будто ласково прикасается. Потому дышать становится всё сложнее, а воздух кажется горячим-горячим.

— Ты тоже устала? — мягко поинтересовался он.

«Чтоб да, так нет», — вспомнила я фразу из известного сериала. В конце концов, отдохнуть успею — отпуск впереди. А вот Денис... Он здесь и сейчас, к тому же уходить совсем не хочется. Нелогично? Наверно. Надо держать мужчину на расстоянии, чтобы не потерял интереса? Да, конечно. Но сейчас что-то совсем не хочется следовать правилам. Да и Денис ведёт себя прилично, хотя... может, всему виной было присутствие Машки?

Решив, что это можно проверить, я посмотрела в сторону набережной.

— Пойдём посидим? — предложила с ангельской улыбкой и указала на море. — Там сейчас так хорошо.

Денис тоже посмотрел в указанном мною направлении и кивнул. В тёмных глазах словно зажглись тёплые огоньки.

— Идём, — кивнул он. — Только осторожнее, дорожка тут крутая. Поэтому если что — хватайся за меня.

Но потом оказалось, что сказал он скорее просто для того, чтобы я не теряла бдительности. Спуск был и правда крайне неудобно, слишком под наклоном. А мои босоножки таки норовили соскользнуть с гладкой брусчатки.

Но Денис всё время был рядом и вовремя подхватывал меня под руку. А когда на середине дороги я едва не потеряла равновесие, то и вовсе подхватил на руки.

Изначально я потеряла дар речи. От прикосновения к горячему крепкому телу меня бросило в жар. От него пахло можжевельником, виноградом и совсем немного — табаком.

На робкое замечание, что мы можем рухнуть вместе, он только рассмеялся. Ощущения были странные. Объятия мне нравились. Низкий приятный смех — тоже. И карие смешливые глаза, смотревшие на меня с какой-то необъяснимой нежностью.

Идея посидеть просто не берегу неожиданно была скептически встречена.

— Я предлагаю нормально поужинать, а уж потом можно и на берег, — заявил он. Я только молча приподняла бровь.

Он ни капли не смутился, видимо, посчитал это согласием и утянул меня в кафе.

Мы выбрали столик на летней площадке. С видом на море и сине-черное летнее небо, усыпанное звёздами. Рядом сидела весёлая компания, но они совершенно не мешали. Наоборот даже поднимали настроение. И шумными тостами, и задорным смехом, и шуточками-подколами. Нас, кстати, даже пригласили присоединиться, но Денис вдруг покачал головой и заговорщицким шёпотом сообщил, что у медовый месяц.

— Какой ещё медовый месяц? — поинтересовалась я, принимая свой заказ — салат с морепродуктами и бокал белого вина. Выбирал Денис, сообщив, что такого я ещё не пробовала.