Гладиатор (СИ) - Аретинский Сергей Валентинович - Страница 10

Прохладность, сырости квартир,

Весь этот неуютный быт

В себе таили новый мир,

Где духом всякий будет сыт.

Но что в себе тогда таит

Тряпьём покрытый старый пол,

Где героиня наша спит,

Где коммунальный произвол:

32

С утра гремит назойливый будильник,

Прервав отрадный, сладкий сон,

Сосед включает кипятильник,

Сортир журчаньем сеет звон,

Соседки крик рождает стон,

Её брань снова будит мужа,

Вот бледный чай уж вскипячен,

Придётся ремень сделать туже.

33

А вечера, ох, вечера….

Друзья мои, ах, если б знали

Что было здесь у нас вчера,

Глаза б и уши завязали.

Соседи с кем-то выпивали

Гремели, бегали по кругу,

Так бурно ночью отдыхали,

Что в кухне били всю посуду.

34

К утру их крики не смолкали,

Что ж дело движется к беде,

От шума люди уставали,

Ну и звонили в ОВД.

Но отдых в хрупком, нервном сне

Усталость дня не поглощал,

Быть может, по моей вине

Слог бой вновь ночью предвещал.

35

Я знал таких людей, о, Боже,

Меня не мучает вина,

Жизнь дни бессмысленно итожит,

И я теперь схожу с ума,

В рассудок просится зима,

Её дыханье холоднее,

Чем вечность вхожая в снега,

Она мне с каждым днём роднее.

36

Мои стихи и песни справедливо

Носили чёрное клеймо,

Я их отчётливо и живо

Менял на крепкое вино,

Не сознавая одного,

Что люди всуе серых стен

Не жаждут видеть ничего

И так боятся перемен.

37

Я вновь отвлёкся.... Между тем

Хозяин комнаты напротив,

Устав от суеты проблем,

Продать жилплощадь уж не против.

Его грядущий день заботит,

Что проведёт он весь в делах,

Которые он в хмеле топит

Дрожаньем стопки на руках.

38

Ребята бравые не промах,

Зачем платить им за жильё?

В их душах чёрствых костоломов

Меняют всякий день бельё,

Их ни в театры, ни в кино

Ходить, мой друг, ты не заставишь,

Для них слова - добро и зло,

И вряд ли в строфах их исправишь.

39

Да Бог со всеми, можно б было

Закончить этим здесь рассказ,

Но утаишь ли в куртке шило,

Хотя б единый в жизни раз.

Я огорчу должно быть вас,

Взяв эти строки за начало,

Но вдруг, вот именно сейчас

Мать *настасии угасала.

40

Она лишь дочерью жила,

В груди имея тень сомненья,

И помогала, как могла,

Но только не выздоровленьем.

И вот своим здесь появленьем

Анастасия предрекла

Бойцов безумные волненья

Поскольку ярко слажена.

41

Бойцы не видят ничего,

Что мать кричит, что дева плачет,

Их плоть желает одного,

То видно выгодно удаче,

Но я, мой друг, хочу иначе

И слышу хлопнувшую дверь,

Я заплатил фортуне, сдачу

Пора б потребовать теперь.

42

На улице листва, желтея,

Сыра от прошлого дождя,

Опять земли царица Гея

Стихами мучает меня.

У муз я требую коня,

Чтобы унёс Анастасию

Подальше от насилья дня,

Укрыв её в свою стихию.

43

Она бежит, дворы пустынно

Встречают, страх в груди растёт,

И вечер мчит дорогой длинной

За ней пугающий эскорт,

Их ожидание влечёт.

"На помощь", - слышен в стенах крик,

Она людей в мольбе зовёт,

Но во дворе лишь злой тупик.

44

Скрипя небрежно тормозами,

Встаёт стальная BMW,

Бросаясь бранными словами,

Беглянку ловят в мутной мгле.

Но вновь в насильственной игре

Рождают строки интерес,

Шурша по топтаной листве,

Подъехал чёрный Mercedes.

45

Щелчком сухим замок сработал,

Закрылось тёмное стекло,

Дверь отворилась мягко.... Кто там?

Замедлив время, как в кино,

Постой, пока ещё темно....

Одет в огромный, чёрный плащ,

Мне виден грозный вид его,

Он, словно демон иль палач.

46

Пригнув главу, он шёл неспешно,

Сквозь ночь мерцающих очков

Я узнавал в нём здесь конечно

Героя нашего.... Без слов,

Презрев медлительность шагов,

Он подошёл быстрее цели,

Насильник не был здесь готов

Нести с удара все потери.

47

Упал бедняга, состраданья

Он в строках и не вызывал,

Что ж в разных школах выживания

Дух слов, борьбы преподавал.

Ян, разогнавшись, упреждал

Движенья грешные руки,

Враг пистолеты поднимал,

Взведя пружинные курки.

48

Уж нет секунд, быстрее пули

Наносит Ян ногой удар,

Мгновенья доли обогнули,

Что ж лес, пусть он немного стар,

Но Яну дал бесценный дар,

Но всюду надобно учиться,

Учений сладостный нектар,

Нам никогда им не напиться.

49

Я видел множество боёв,

Но этот краток, лишь мгновенья,

Наполнив музы до краёв,

Средь строк несут оцепененья,

И неподкупные волненья

Рождают дум безумных рой,

Я знал причудливость виденья,

Мгновеньям, нервно крикнув: "Стой"!

50

Что было дальше...? Подожду

Я новых глав и их теченье,

Где рифмы новые найду

И их сырое вдохновенье.

В ином когда-то увлеченье,

Строфой я нервно сомневался,

Где судеб жизненных сплетенье,

Мой лиры конь меж строчек мчался....

51

Что ж, друг мой, может, подождём,

Когда догонят нас вновь лиры,

Когда под ливневым дождём

Найдут все строки ориентиры,

И стены маленькой квартиры

Сомкнут волшебности сейчас,

Где заблестят вдруг, как сапфиры

Слова и гибкость лёгких фраз.

"Дорогой в Ночь"

1

Я захлебнулся от избытка чувств,

В безлюдном одиночестве когда-то.

Я был готов на таинство безумств,

За всё себя считая виноватым,

Отчасти где-то бесноватым,

Что мне всегда мешало жить,

Стать ангелом небес крылатым.

Но, что могу я изменить?

2

Я видел свет, несущийся сквозь тени,

Я чувствовал миллионы жадных глаз

В жестоких приступах мигрени,

Срывая с уст всю суматоху фраз.

Я вспоминал, но только лишь сейчас,

Как проклинал мой дух Божественное слово,

Как презирал гуманности под час,

И вёл с людьми всегда себя сурово.

3

Но что сказать мне тайным Божествам,

Трагедиям ушедшим в наше время,

Как мне придать всю чувственность словам,

Где конь войны ноге подставит стремя?

Там воины не нынешнее племя,

Их буйство душ в безумии огня.

Седок, загнав погоней, как оленя,

В замену старому вновь требует коня.

4

И чувствует, как он храпит и дышит,

В накал страстей вдыхает едкий бой,

"Война", - седок средь боли слышит

И рвёт удила нервною рукой.

Увлекшись смертною игрой

Триумф побед невидим пилигриму,

Его хранит в груди любой герой,

Ведь меж удач не всяк проходит мимо....

5

Герои сказочных баллад,

Служители для женщин неприступных,

И ими обладать - вот высшая наград

Под наслажденья звон и ласк, пусть и минутных.

Но может, в помыслах преступных

Мужи клинка в сердцах оставят трон,

Когда война в кровавых реках мутных

За легионом губит легион.