Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел - Страница 59

Владимир, идя рядом с Гузелью, рассказывал ей и Зульфие анекдотические случаи из своей жизни в Америке, над которыми они дружно смеялись. Вовчик презентовал («- Для завязки знакомства, Вовка, как думаешь?.. И чтоб не тащить на себе — всё равно размер маленький, а оставлять было жалко…») одной из девушек «зашоппленные» во время мародёрки обувного магазина крепкие туристические ботинки небольшого размера; и сейчас, идя рядом, убедительно ей доказывал, что

«— … если не просто на носки, а подмотать пару портянок — то вполне себе обувь! Особенно — в деревне, особенно — в дороге! Ты попробуй, Кать; хочешь, я тебе ткани на портянки достану?.. Чо ты, ну назови не портянки, назови «обмотки» или «онучи», какая разница? Да не обращай ты на них внимания!..»

Шедшие сзади остальные девчонки весело и в меру язвительно подтрунивали над парочкой; особенно над вышагивающей в явно ей больших ботинках Катькой.

Даже немного отошедший от похмельной мути Хронов в женском обществе повеселел; поотстав, всё норовя поймать за локоток одну из девчонок, он на вопрос «- Что у тебя, Витя, с лицом?» туманно рассказывал, как «он с ребятами вчера ночью зарубился с местными… они, гля, не знали на кого напали!!.»

Как и ожидалось, перемещение таким длинным караваном было очень неспешным… Капризничали, требуя то пить, то писить несколько ребятишек; их мамаши, не привыкшие в городе к переходам дальше чем от подъезда до метро, тоже еле тащились; желчно обсуждая «эти нынешние порядки»; их мужья по физической форме и, соответственно, скорости перемещения, особенно с чемоданами и сумками, ненамного превосходили своих дражайших половин. Последней тащилась «Юличка» с мужем, поочерёдно проклиная то Администрацию, то «эту суку, не взявшую наш чемодан в машину», то ни в чём неповинного супруга, обречённо тащившего этот чемодан за ней.

Не прошли и полутора часов, как сзади «каравана» раздалось «Стойте! Стойте-стойте! Подождите!! Эй, впереди, подождите!»

Оказалось, семейные потребовали дать им время на «покормить ребятишек» и «…вообще передохнуть!»

— О, шайтан, эдак мы двое суток тащиться будем! — раздражённо сказал Вадим, сбрасывая рюкзак в придорожную траву.

— Вадим, после развилки лучше не по дороге, а через лес, по просеке — там быстрее будет. Ближе кэмэ на четыре, — сообщил подошедший Вовчик.

— Нет, пойдём по дороге! — рубанул сумрачный Вадим, — Нефиг нам плутать тут по лесам ещё!

— Так мы и так по лесам! Только по дороге. Там заблудиться нельзя, просто срежем немного, и всё! — пояснил Вовчик, — Я ж тут несколько раз ходил.

— Ходил, говоришь…

— Пап! — вмешалась Зульфия, — Пойдём с пацанами! Вовчик же говорит — там ближе!

— Ты ещё поговори…

— Вадим! Володя ведь тут ходил пешком, а ты только ездил на машине! Послушай его — он дело говорит, — поддержала и его жена, Алёна.

Гузель была занята — сидя на траве, сняв кеды, она разминала пальцы маленьких ступней, попутно, смеясь, пикируясь с Владимиром, который предлагал «свои услуги в непревзойдённом массаже ступней» и пересказывал ей соответствующую беседу гангстеров из тарантиновского «Криминального чтива».

Вадим с Вовчиком, как знающие маршрут лучше других, обсуждали тем временем с несколькими примкнувшими к ним мужчинами дальнейший маршрут:

— … там, если напрямую, не по дороге идти, будет что-то типа хутора… Местный шизик живёт, его тут все знают, Мышастый его фамилия; занимается уже несколько лет самым примитивным, ручным сельским хозяйством.

— Дауншифер который?

— Дауншифтер.

— Один чёрт — даун. Слышал про него. Вот кому сейчас пруха…

— У него можно будет переночевать.

— Думаете, не дойдём сегодня?

— Такими темпами?? Однозначно нет, тут завтра бы дойти. Тоже не факт. Если так тащиться…

— Ну, не бросать же этих… с детьми.

— Меня тоже никто не назначал тут старшим над этим кагалом! А и назначили бы — я бы отказался!

— Ну, не бросать же… Войдите в положение…

— А кто бросает? Я просто объясняю обстановку — придётся ночевать!

— Ясно.

— Всем к нему переться смысла нет; а семейные, которые с дитями — пусть попросятся.

— Так что, всё же через лес?

— Придётся. Там ближе. Мужики! Вы баб-то своих подгоните, — чего они еле тащатся??

— Подгонишь мою… Ты ей слово — она тебе десять…

— Распустил, значит. Вы и в деревне так же собираетесь жить?

Вовчик отозвал Владимира в сторону и таинственным шёпотом сообщил, что тут, по дороге, у него есть «нычка подскока»; и что нужно будет им чуть вперёд выдвинуться, чтобы её «снять»…

— Чего-чего у тебя, Вовчик, там?.. Про «нычку» ты уже разъяснял, а что такое…

— Нычка подскока! Ну… короче, по дороге расскажу; там жрачка есть, если ночевать в лесу, то самое то. Понятно, что на толпу не рассчитано, но «на раз» хватит! Давай, скажи Вадиму, Гульке, да двинем чуть вперёд — тут не разминёмся, нет, тут одна дорога, хоть и просёлок. Зу-уль! Жоржетту понеси пока, тут мы с Вовкой передовым дозором пройдём…

Они шагали по лесной дороге, действительно больше напоминавшей просеку. По пути Вовчик объяснял Владимиру, что «нычки» делятся на «основные» и «нычки подскока». Если в «основных» складируется-прячется всё то, что можно будет задействовать для обустройства жизни на новом месте; то «нычка подскока», по аналогии с термином времён войны «аэродром подскока», — это просто определённый запас на маршруте. «На подзаправку».

— Чтобы при надобности, Вовка, можно было из дома выбежать хоть в одних носках — и до «базы», до МПД — «места постоянной дислокации», добраться без особых затруднений. Мало ли как повернуться могло! Это сейчас мы топаем летом, неспешно собравшись-подготовившись, и нам лично эта бы нычка и ни к чему — курорт!.. Но представь, если бы… если бы Мувск разрушило землетрясением! Ну, пусть не землетрясением! — увидев скептически поднявшуюся бровь друга, поправился Вовчик, — А, скажем, вот когда путч был, то есть «становление Новой Народной…», помнишь, мне окна побили и дверь взорвали?.. Я рассказывал. А если бы засобачили мне в окно чем-нибудь тяжёлым, типа снаряда из гаубицы?? А мне бы удалось выжить… А если бы ещё и зимой?? Прикидываешь??!

Владимир, чтобы не расстраивать друга, согласился с резонностью такого подхода; и Вовчик, вдохновлённый поддержкой, продолжал:

— Так вот, на маршруте наиболее вероятного драпа у меня, как у каждого порядочного, хы-хы, сюрвивалиста-выживальщика, расположены несколько нычек, — чтобы можно было от одной к другой, не таща с собой лишнего, дойти пешком до Озерья. Хоть зимой, хоть через кордоны и патрули! Пожрать, развести огонь, укрыться и одеться. Вникаешь??

— Вовчик, какие нах «кордоны и патрули», откуда и с чего бы?..

— Аааа!! — встрепенулся Вовчик и аж остановился. Глаза его обличающе сверкнули: — А кто, когда собирались, говорил «зачем то и зачем это, нас до са-а-амого порога довезут??» Аааа???

Крыть было нечем, и Владимир только примирительно улыбнувшись, развёл руками:

— И опыт, сын ошибок трудных; и Гена, Чебурашкин друг… Чё говорить, ты был прав, Вовчик, признаю. Но — на то ж ты и эксперт! По выживанию в дикой природе… — и Владимир вдохнул всей грудью свежий лесной воздух, напоенный ароматом зелени, хвои, и чуть прелого мха.

Не уловив в словах друга элемента подначки, Вовчик расцвёл, заулыбался, и, снова переходя на быстрый шаг, продолжил:

— Вот… Для этого и существуют «нычки подскока». Ближе к городу — ту мы уже проехали, — нычка номер раз, — там экипировка. Ну… аляска старая, обувь… Носки там, штаны, шапочка флисовая, то да сё. Вплоть до трусов. Всё сильно бэ-у, но крепкое и надёжное. На случай зимнего драпа-то. Даже коврик старый, пенка в смысле — рваный совсем и клееный, в прокате турснаряжения после сезона мне «за так» отдали, — всё не на снегу яйца морозить… Дойти, попользовавшись — и выкинуть не жалко. Термоодеяло — как у спасателей, в кино видел? Медицина немного — вдруг раненому пришлось драпать, или там с расстройством желудка! Топливо, сухое… Ну и пожрать. А здесь… вот! Пришли. Сам увидишь.