Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел - Страница 55

— Какой «деловой»?.. Какого мы… в чужой коттедж полезем?? Ты знаешь, как это называется?

— Не пыли, — ответил вконец распоясавшийся Витька, — Это называется что есть где переночевать. Чё ты ноешь? Приехал со своей Америки и ноешь, ноешь тут!.. Ща времена сменились — чо вижу, всё моё. Хы. Если хозяин не против — а он, видишь, не против. Нету хозяина. И вообще — я тебе не «Хрон», а Харон. Хорь!! Ты фонарик дай, тебя чо, три раза просить??

У Владимира появилось настойчивое желание дать по башке самодеятельному анархисту, но он сдержался. Ещё даже до деревни не доехали — стоило ли начинать прямую конфронтацию. Вовчик в сомнениях молчал, поигрывая фонариком. Плюнув, Хронов скрылся в темноте за дверью. Тут же там что-то с шумом упало.

— Бл… пошли за этим выродком…

— Вовк, да ладно. Может, в натуре, переночуем здесь? Раз никого? Уж очень неохота тащиться по темну назад-то…

— И станем соучастниками?

— Ты думаешь он взломал?

— Ну а кто ещё-то? Ты погляди — он ещё и набухаться успел где-то! Пошли отсюда, Вовчик?

Но твёрдой убеждённости в его словах не было.

— Куда, Вовк? Стемнело уже. Переться опять к вокзалу? Давай уж тогда здесь, возле дома…

— Вот завёл… Харон!

Владимир прикинул расклад: действительно, тащиться в темноте назад было неразумно, ночевать на улице за оградой — ещё неразумней, обустроиться на лужайке около коттеджа — тоже глупость. Если вдруг вернутся хозяева, вряд ли они будут вникать, почему при сломанной двери один — там, а двое — здесь, на участке. Глупая, какая-то ситуация.

В коттедже, в глубине, опять что-то упало.

— Вот бл!.. Пришли, называется, на ночлег. Ладно, пошли. Хоть проследим, чтоб этот махновец не разорил тут ничего. Вот ведь скотина!

Коттедж был не очень большой и не очень «упакованный», но вполне приличный по Мувским меркам; насколько можно было судить в свете двух фонариков, по фото на стенах и по обстановке, тут жила семья, главой которой был мордастый субъект с глазами навыкате, — очевидно, этот самый «деловой», про которого говорил Хронов; его жена, ещё какая-то тётка — судя по схожести, — её мать, и пара ребятишек.

Сейчас, действительно, никого не было; всё показывало, что дом покинули в спешке — валялись вещи, на спинках стульев и просто на полу; на большом обеденном столе засохли в тарелках остатки еды. Стол стоял, кстати, в большой зале; в которой был непременная принадлежность жилья нового русского — камин.

Вовчик, пройдясь по дому, нашёл кухню; и обнаружил, что газовая плита не функционирует — нет газа. Шаром покати было и в шкафчиках на кухне. То ли семья бедствовала, то ли при отъезде забрала с собой всё съестное. Второе было более логично.

— Слышь, Вовчик… Я пойду двери на вход гляну, — тут ведь решётки на окнах по первому этажу; защемят нас через тот вход где вошли — и мы в ловушке. Посмотрю я, как в случ-чего слинять по-быстрому.

— Давай. Я вон, в камине сейчас пожрать сварганю.

— Только в окна не свети. Хоть и шторы — а всё равно. И этого придурка потом найти надо бы — где он роется?.. Фонарик не давай ему.

— Вовк, ты его найди в первую очередь. А то он зажигалкой будет подсвечивать — пожар устроит.

— И то верно.

Хронов нашёлся на втором этаже, в хозяйской спальне; он вальяжно расположился на большой кровати под балдахином — хозяева, видимо, были поклонники пошлой роскоши в восточном стиле, — и, открыв бар в большом стилизованном деревянном глобусе с откидной крышкой-полусферой, теперь накачивался спиртным. Владимир посветил на борца с тоталитарными режимами, на его перекошенную рожу, которую он заслонял от света фонарика рукой с фужером, — плюнул, и вышел. Огонь не зажигает — и то плюс. Нажрётся — уснёт…

Выходы из коттеджа нашлись, кроме бокового подвального, через который они проникли, ещё целых два: «центральный», через прихожую с разбросанной разномастной обувью; и через пустой гараж. И тот, и другой Владимир осмотрел на предмет быстрой-чрезвычайной эвакуации в случае форс-мажора, как то: возвращение хозяев, визит гопников, налёт правоохранителей. Или визит правоохранителей — налёт гопников? В нынешних реалиях и не поймёшь, что правильней… В любом случае, как говорится в блатных песнях, надо будет «рвать когти»…

Да. Как бы это ощущение — что случись что, — надо сматываться, — не стало профилирующим ощущением в жизни… Неприятно. А интересно… интересно, бывший хозяин не был ли охотником?? Ааа??.. Сейф там, оружье… И Владимир вновь, теперь уже с новой целью, занялся обследованием коттеджа.

Но сейф так и не обнаружил — или его не было, или он был так удачно замаскирован, что без высокой квалификации вора-домушника его было просто не найти…

— Во-о-овк! Во-овка! Айда чИкать! И этого… махновца тоже зови! — вскоре послышались призывы Вовчика. Владимир как раз обследовал полуподвал: бойлерную-топочную, где кроме котла стоял здоровенный бак, явно с водой из скважины; видимо, для термоизоляции и от образования конденсата густо залитый монтажной пеной, и небольшое помещение, видимо, планировавшееся когда-то под спортзал, о чём напоминали только зеркала по стенам и боксёрский мешок в углу; всё заставленное разным хламом, в основном старой мебелью.

— Иду, Хорь, иду… А махновец пусть наверху, полагаю, уже спит — он там хозяйский бар опустошает.

— Осторожно, на Жоржетту не наступи, я её погулять выпустил… здесь где-то рыщет. И дверь прикрой, чтоб из комнаты не сбежала.

— Одни заботы с твоей Жоржеттой, — выпустил бы ты её? Или подарил тут, в посёлке кому. — посоветовал Владимир, подсаживаясь за стол к Вовчику. Тот, сдвинув грязную посуду в сторону, налил в большие кружки из нержавейки, которые у него заменяли одновременно и тарелки, «суп» из китайской лапши быстрого приготовления, со специями и добавкой консервированной говядины. Запах от него стоял просто одуряющий.

— Нет… Нельзя… — сквозь постукивание ложкой о стенки кружки-тарелки пояснил Вовчик, — В лесу Жоржетта от холода загнётся, или съест её какая собака — она ведь неприспособленная к выживанию в дикой природе, она ж декоративная! А тут, в посёлке… тоже сожрут. Ты их рожи видел? Используют на закуску. …Не. Доберёмся до деревни, будет у меня там жить. На всём готовом.

— Ясно. Хрону оставил?

— Ага. Вон, в тарелку налил. Бухает?

— Ну.

Но Хронов явился сам, видимо аромат от сваренного Вовчиком супа достиг второго этажа. На лестнице зашебуршало, охнуло, негромко матюкнулось, — и в приоткрывшуюся дверь, слабо освещённую поставленным Вовчиком на стол, светящим в потолок фонариком, просунулся Хронов.

— Витька. Вошёл — дверь прикрой за собой. У меня тут кролик рыщет, чтоб не искать его потом по всему дому.

— Жрёте… — укоризненно-угрожающе произнёс Хронов, — Жрёте! Я вас сюда привёл, вы тут на всём готовом — и жрёте! Меня даже не позвали!

— Ты ж там, на втором этаже бухал, — заметил Владимир, тщательно выскребая ложкой кружку, — И тоже нас не позвал. Что ж до того, что «ты нас сюда привёл, на всё готовое…»

— …да ладно, Витьк, садись, вон тебе оставили. Горячее. Ложки у тебя нету, конечно? Вон, возьми из хозяйских, чистую.

— …не позвали… товарища! Сидите тут… приспособленцы! По жизни только… приспосабливаетесь!! — он икнул, его качнуло; в рассеянном свете фонарика видно было, что в одной руке он держит открытую бутылку.

— Слышь. Витька. Мы, если бы знали, что ты нас в чужой коттедж поведёшь, — не пошли бы. И жрать тебе вон оставили. Так что не понтуйся, а садись. Ешь.

Хронов, пошатываясь, приблизился к столу, сел на стул, и водрузил бутылку в центр. Текила — определил Владимир. Анархист неприязнённо посмотрел на него, пробормотал под нос «Понтуюсь, говоришь??..», придвинул к себе тарелку с лапшой и принялся жадно есть.

— Сейчас я чай заварю, — сказал Вовчик, и встал из-за стола.

— Там, в подвале, вода есть. В баке. Принести? — тоже поднялся Владимир.

Вовчик не успел ответить, как Хронов с неожиданной силой и гневом грохнул кулаком по столу, так, что подпрыгнули тарелки: