Эскул. Небытие: Варрагон (СИ) - Респов Андрей - Страница 55

- Уяснил. Только у меня один единственный вопрос. Почему ты мне всё это не рассказал по дороге сюда?

- Так ты же не спрашивал? Откуда я должен знать, что ты, живя в Варрагоне, не знаешь самых простых правил и обычаев северян? - простодушно пожал плечами Олаф.

Мне осталось только махнуть рукой.

- Да, ещё вопрос, а почему Эйрик так отреагировал на мою протянутую ладонь?

- Великий Единый! Ты и этого не знаешь? Хм. По нашим законам, объединяют руки только воины одного хирда. Ты и он. Вы теперь должны защищать друг друга, не жалея жизни, иначе потеряете самое главное - честь воина.

- Вот это попал... - остановился я, как вкопанный.

- Не волнуйся, Эйрик никогда не воспользуется твоим незнанием.

- Что ж, поживём, увидим, - бросил я с сомнением.

- А ты то зачем протянул ему руку?

- Там, откуда я родом, это означает чистоту намерений и доверие. Протянутая пустая рука без оружия - это знак дружбы.

- Тоже неплохо, Холиен. Думаю, Эйрик почувствовал это и не отказался от объединения рук. Теперь ваша судьба и удача идут рядом. Возможно, это нужно Единому, кто знает? - он замолчал, так как мы уже приблизились к одному из костров.

Юрла я увидел сразу. Он сидел рядом с Натиенн Рагнарссон, которая, к слову сказать, выглядела сегодня ещё прекраснее в длинном полотняном сарафане, вышитом речным жемчугом, надетом на шёлковую белую рубаху с пышными рукавами и с волосами, заплетёнными в толстую чёрную косу. Северянка держала перед ним широкую деревянную плошку, наполненную рассыпчатой кашей, приправленной изюмом и ещё какими-то ягодами, из которой юрл время от времени зачерпывал большой деревянной ложкой и щедро угощал подходящих к костру гостей.

Юрл был крепким худым мужчиной в том возрасте, когда мудрость прожитых лет всё чаще зовёт на покой, а горячая кровь и желание новых приключений не дают этого сделать. Чёрная густая шевелюра, такая же, как и у Натиенн, лишь с небольшой примесью серебра, была стянута в тугой узел на затылке и перехвачена серебряным двойным кольцом с выбитыми на нём рунами. Отблески огня, поминутно вспыхивавшие в зрачках, узкое лицо и слегка приоткрытый рот с выглядывающими кончиками верхних клыков придавали его образу волчьи черты. Наконец, настал и наш черёд.

- Рридо, Рагнарссон! Да будет вечно гореть огонь в твоём очаге, юрл! С праздником! - Олаф первым подошёл к костру, поклонился сначала юрлу, затем Натиенн, потом остальным, бросил своё полено в огонь. Следуя его совету, я подошёл сзади и встал справа от Свенссона, повторив последовательность поклонов и тоже подбросил дров:

- Рридо, юрл Рагнарссон! Рридо, Натиенн Рагнарссон! Спасибо за честь быть в эту славную ночь с вами! - я поклонился ещё раз. В конце концов меня впервые представляют в этом мире человеку, власть которого не меньше, чем у земного князя.

- Это Эскул ап Холиен, целитель и мой компаньон! - для убедительности добавил Олаф.

Юрл внимательно посмотрел на Олафа, затем повернул голову к стоявшей рядом Натиенн. Та стояла молча, в глазах прыгали маленькие бесенята. Едва заметно кивнув юрлу, она протянула плошку с кашей.

- Рад видеть вас на празднике. И тебя, Свенссон, и тебя, Холиен! Можете занять место у костра Рагнарссонов.

- Благодарю, юрл, - Олаф поклонился, - но я давно не видел родственников, позволь мне присоединиться к Свенссонам, а мой спутник почтёт за честь разделить с вами сладкую кашу.

- Что ж, Олаф, семья - это очень важно, я не в обиде, - юрл благосклонно кивнул трактирщику.

- Правильно, отец, не место торговцу и цирюльнику рядом со славными воинами моря! - раздался резкий окрик справа и из сгущающихся сумерек вышел высокий крепкий молодой северянин в тёмно-коричневой рубахе со шнуровкой на груди. Лицо его искривила злорадная ухмылка.

Только треск поленьев в костре нарушал наступившую вокруг нас тишину, которую нарушил тихий и спокойный голос юрла.

- Я смотрю, Лори, ты стал отмечать праздник раньше всех. И начал, как всегда, с браги. Напомни мне, сынок, кто здесь юрл? Я или ты? - спокойный вопрос Рагнарссона заставил побагроветь лицо подошедшего молодого северянина, но он промолчал. - Правильно, Лори. Только я решаю, кому и как сидеть у моего костра.

- При всём моём уважении, но всем известно, отец, Олаф Свенссон ушёл из хирда и по своей воле занялся торговлей. Что может быть позорнее для северянина, воина и потомка воинов? Да ещё притащил на праздник этого цирюльника. Такого же торгаша и пройдоху!

Натиенн нахмурилась и набрала в грудь воздуха, собираясь что-то сказать, но юрл остановил её рукой, вернул северянке плошку с кашей, и медленно встал, поправляя длинный нож, висевший у него на поясе в окованных ножнах.

- Лоргард Рагнарссон! - голос юрла звенел от сдерживаемой ярости, - только в память о твоей благочестивой матери и, помня о том, что тебе уже исполнилось достаточно лет, чтобы самому стать хирдманом, я не прикажу распорядителю праздника вывести и высечь тебя, как мальчишку или, как девку, что поганит свой язык досужими сплетнями. Я не хочу, чтобы оскорбляли гостей у моего очага, да ещё и чтобы делал это носитель моей крови.

Поэтому, скажу всем, кто нас слышит. Олаф Эрикссон - достойный муж севера! И не его вина, что Единый не подарил ему стойкости перед Океаном, что не может его нутро выдерживать долгого плавания. Мужество не всегда достигается в битве, сын. И мне стыдно, что я тебя этому до сих пор не научил! А вот встать на место родного брата, когда его забирает Единый. Кормить и поить его семью, хоронить его жену, поднимать и продолжать его дело, воспитывать его ребёнка. И, наконец, отдавать своему хирду половину своего заработка... На это одного мужества мало. Я правду говорю, северяне!?

- Рридо! Рридо!! Рридо!!! - одобрительно заревели со всех сторон так, что я немного присел от акустического удара. Лори стоял белый, как мел, губы его тряслись. Олаф стоял спокойно, опустив руки и слегка наклонил голову. А юрл продолжал дожимать.

- А человек, которого ты назвал цирюльником, Эскул ап Холиен, тоже достойный муж, хоть и не северянин. Его пригласила твоя сестра Натиенн. И мне хватило ума заметить у него на поясе два кукри гарпий. Скажите, северяне, удавалось ли кому-то купить или случайно найти такое оружие?

- Нет, юрл! Кузнецы гарпий делают его только для себя! Его можно взять только в бою! - послышались выкрики с разных сторон.

- Так почему, мальчик, ты решил, что нет места у моего костра для мужчины, победившего гарпию в бою? Да будь он хоть самый обычный грузчик из порта! Он - воин! А вот ты, Лори. Ты - воин? Нож, что красуется на твоём поясе, подарил тебе я. Меч и щит, что висят у нас над очагом, достались тебе от славного деда Рагнара Селёдки. Чем же ты, Лоргард Рагнарссон, можешь похвастать? Какое оружие взял ты в бою? Я спрашиваю себя. Воин ли ты?

На парня было жалко смотреть. Откровенные ухмылки и обидные шепотки северян лишь забивали дополнительные гвозди в крышку гроба презрения к молодому Рагнарссону. Видимо, юрл сам понял, что перегнул палку в отношении наследника. И уже спокойным голосом произнёс:

- Ладно, молодости свойственна горячность и необоснованность поступков. Иди, сынок, подумай над моими словами. Всех с праздником. Рридо! - и юрл сел на своё место. Ко мне подошла Натиенн с кашей в маленькой плошке и протянула мне.

- Рридо, Эскул. Попробуй угощенье, я сама делала.

Я принял с поклоном посуду в обе ладони. Тёплая и рассыпчатая каша таяла на языке. Ягоды отдавали кислинкой и сладкой терпкостью. Я поневоле улыбнулся.

- Вкуснятина какая! Я и забыл, как ужасно проголодался.

- Ешь, Холиен! Ночь длинная. Я наперёд знаю все сказки кальда Венельда, да и байки хирдманов Рагнарссона. А ты, человек новый, да и за словом в карман не лезешь... - она указала на мешковину, которой тщательно были застелены распилы огромных брёвен, что служили стульями у костра.

- Так ты меня от скуки пригласила, дочь юрла?

- Нет, Холиен-непонятно-откуда, чувствую я в тебе тайну. И пока не узнаю её, не успокоюсь. Ты же не будешь мне опять рассказывать сказки о том, что приехал с островов Южного моря? - Натиенн лукаво подняла правую бровь, накладывая в мою опустевшую плошку куски варёного мяса.